Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1988 год

На Хэтти Терман набросился огромный паук. Он сбил ее с ног, обхватив за плечи волосатыми лапами, тут же принялся опутывать ее паутиной.

«Миссис Кармоди была права,— пронеслось у меня в голове.— Мы все умрем здесь. Мы действительно все умрем».

— Аманда! — закричал я.

Она не отреагировала, совершенно отключившись от происходящего. Паук оседлал останки бывшей сиделки Билли, когда-то так любившей головоломки и кроссворды, с которыми ни один нормальный человек не может справиться без того, чтобы не сойти с ума. «Веревки» белой паутины, опутывающей ее тело, покраснели там, где выделяемая ими кислота уже въелась в кожу.

Корнелл медленно попятился к магазину, глядя на нас огромными, как блюдца, глазами за стеклами очков, потом повернулся и, оттолкнув тяжелую входную дверь скрылся внутри.

Мой миг нерешительности кончился, когда миссис Репплер подскочила к Аманде и дважды ударила ее ладонью по щекам. Аманда замолчала. Подбежав к ней, я развернул Аманду к машине и крикнул ей в лицо:

— Вперед!

Она пошла. Миссис Репплер промчалась мимо меня, затолкала Аманду на заднее сиденье, забралась сама и захлопнула дверцу.

Я оторвал от себя Билли и толкнул его в машину. Когда я садился сам, из тумана вылетела «веревка» и опустилась на мою лодыжку. Кожу ожгло, как бывает, когда через сжатый кулак рывком протягиваешь рыболовную леску. Держала «веревка» крепко, и, чтобы высвободиться, мне пришлось изо всех сил дернуть ногой. Затем я скользнул за руль.

— Закрой дверь, закрой... О, боже!..— истерично закричала Аманда.

Я захлопнул свою дверцу, и мгновением позже в нее с разбегу ткнулся один из пауков. Я сидел всего в нескольких дюймах от его красных бездумно-холодных глаз. Ноги его, каждая толщиной с мою руку у запястья, двигались туда-сюда по капоту машины. Аманда кричала, не переставая, словно пожарная сирена.

— Да заткнись же ты,— приказала ей миссис Репплер. Паук наконец сдался. Он не мог учуять нас, следовательно,

нас для него тут не было. Он засеменил обратно в туман на своих неестественно многочисленных ногах.

Я выглянул в окно, чтобы удостовериться, что он ушел, и открыл дверцу.

— Что ты делаешь? — закричала Аманда, но я знал, что делаю, и думаю, Олли сделал бы то же самое. Я ступил одной ногой на мостовую, наклонился и схватил револьвер. Что-то бросилось ко мне из тумана, но я не разглядел, что именно. Я нырнул обратно в машину и захлопнул дверцу.

Аманда разрыдалась. Миссис Репплер обняла ее и принялась успокаивать.

— Мы поедем домой, папа? — спросил Билли.

— Попробуем, Большой Билл.

— О"кэй,— сказал он тихо.

Я проверил револьвер и положил его в отделение для перчаток. Олли перезарядил его после экспедиции в аптеку, и хотя остальные патроны пропали вместе с ним, я решил, что оставшихся хватит. Револьвер выстрелил один раз в миссис Кармоди, один раз в эту тварь с клешнями и один раз, когда ударился о мостовую. В «Скауте» было четверо, но я решил, что, если уж нас совсем прижмет, для себя я найду какой-нибудь иной способ.

Несколько жутких секунд я не мог найти ключи. Я обшарил все карманы — их не было. Потом заставил себя проверить снова, медленно и спокойно. Ключи оказались в кармане джинсов — затерялись среди монет, как это иногда бывает с ключами. «Скаут» завелся сразу, и, услышав уверенный рокот двигателя, Аманда снова расплакалась.

Я немного погонял двигатель вхолостую, выжидая, какое еще чудовище может привлечь шум мотора или запах выхлопа. Прошло пять минут, самые длинные пять минут в моей жизни, но ничего не случилось.

— Мы поедем или будем здесь сидеть? — спросила миссис Репплер.

— Поедем,— ответил я, вывел машину со стоянки и включил свет.

Какое-то неосознанное желание заставило меня проехать вдоль супермаркета у самых витрин, и правый бампер «Скаута» оттолкнул опрокинутый мусорный бачок в сторону. Внутри разглядеть ничего не удавалось — из-за мешков с удобрениями магазин выглядел так, словно мы попали сюда в самый разгар какой-то сумасшедшей распродажи товаров для садоводов, но из каждого проема на нас глядели два-три бледных лица.

Потом я свернул налево, и непроницаемый туман сомкнулся позади нас. Что потом случилось с теми людьми, я не знаю.

Осторожно, со скоростью всего пять миль в час, мы двинулись по Канзас-роуд. Даже со включенными фарами и подфарниками дальше чем на семь-десять футов ничего не было видно.

Миллер оказался прав. Землетрясение действительно сильно покорежило грунт. Кое-где дорога лишь потрескалась, но в отдельных местах встречались провалы с огромными вывернутыми из земли кусками асфальта. Слава богу, у «Скаута» привод на все четыре колеса, иначе нам бы не выбраться. Но я сильно опасался, что где-нибудь впереди нам встретится препятствие, которое не одолеет даже эта машина.

Сорок минут ушло на дорогу, которая обычно занимала не больше семи-восьми. Наконец впереди показался знак, указывающий на поворот к нашему дому. Билли, которого подняли в четверть пятого, крепко заснул в машине, знакомой ему настолько, что, должно быть, она уже казалась ему домом.

Аманда, нервничая, взглянула на дорогу.

— Ты действительно хочешь туда проехать?

— Хочу попробовать,— сказал я.

Но это оказалось невозможно. Пронесшаяся буря ослабила многб деревьев, а тот странный подземный удар довершил ее работу, повалив деревья на землю. Через два небольших дерева я еще перебрался, но вскоре наткнулся на огромную древнюю сосну, лежащую поперек дороги, словно это было делом рук лесных разбойников. До дома оттуда оставалось почти четверть мили. Билли продолжал спать рядом со мной. Я остановил машину и, закрыв лицо руками, принялся думать, что делать дальше.

Сейчас, когда я сижу в здании «Ховард Джонсонс», что у выезда номер 3 на шоссе, идущее через весь штат Мэн, и записываю все, что с нами случилось, на фирменных бланках отеля, я уверен, что миссис Репплер с ее опытом и выдержкой могла бы охарактеризовать безвыходность положения, в котором мы оказались, несколькими быстрыми штрихами. Но у нее достаточно такта и понимания, чтобы дать возможность мне самому прийти к соответствующему выводу.

Выбраться я не мог. Не мог оставить их. Я не мог даже уговорить себя, что все эти чудовища из фильмов ужасов остались там, у супермаркета: приоткрыв окно, я слышал, как что-то продирается сквозь заросли в лесу, раскинувшемся на крутом склоне, который в здешних краях называют Карнизом. С нависающей листвы непрерывно капала влага, и на мгновчение стало совсем темно, когда прямо над нами пролетел какой-то чудовищный, едва различимый во мраке воздушный змей.

Я пытался убедить себя в том, что, если Стефени действовала быстро и наглухо закрылась в доме, ей должно хватить продуктов дней на десять, может быть, на две недели. Но это мало помогает. Мешает мое последнее воспоминание о ней: я вижу ее в мягкой соломенной шляпе, в садовых перчатках, на дорожке к нашему маленькому огороду, а позади нее неотвратимо накатывается с озера туман.