Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год

— Посмотрите, как надо добывать огонь в лесу, когда нет спичек,— сказал Лок.

Синь расколол кусок сухого бамбука на несколько планок, выбрал самую длинную и, заострив ее на конце, обушком мачете на треть загнал вертикально в землю. Затем, оглядев близстоящие деревья, сорвал большой пучок пересохшего мха и скатал из него несколько шариков, которые, по-видимому, должны были служить трутом. Выбрав четыре полукруглых планки сантиметров по 45—50, он сложил их попарно выпуклой стороной наружу, предварительно положив между ними шарики из мха, и сделал посредине поперечные насечки. Когда все приготовления были закончены, Тый прижал обе пары планок к вертикальному стержню, который Синь сверху придерживал рукой. Затем Тый стал сначала медленно, потом все быстрее и быстрее двигать планки вверх-вниз.

— Еще быстрее,— подгонял его Синь, и Тый старался, как мог. Минуты через четыре потянуло паленым, а затем между планками пробилась робкая струйка дыма. Синь осторожно перенес тлеющие шарики на заранее приготовленную кучку сухих веточек и волокон мха, принялся раздувать алые искорки.

Вскоре на поляне уже потрескивал костерок. Все расселись вокруг, развесив на рогульках отсыревшую одежду. Выложили банки с консервами, галеты, шоколад. Синь от угощения отказался, как его ни уговаривали. Пока накрывали «на стол», он приволок толстое, сантиметров тридцать в диаметре колено бамбука, аккуратно срубил его с одного конца и прорезал два отверстия — одно против другого для палочки-держалки. Сорвав несколько широких листьев «зям», он свернул один из них кулечком, блестящей стороной наружу, и осторожно, чтобы не порвать, затолкал его в бамбуковое колено. Затем он достал из сумки мешочек с рисом и, отмерив горсть, сыпанул его туда же, залил на две трети водой и, заткнув отверстие туго свернутым листом, поставил на огонь. Время от времени он поворачивал сосуд то одним боком, то другим, чтобы рис не пригорел. Вскоре послышалось веселое бульканье, из-под пробки выбилась струя пара, а еще минут через двадцать рис был готов. Пересыпав его на банановый лист и посолив, Синь вооружился палочками и стал с аппетитом уписывать свой скромный обед.

Джунгли окружали поляну густой зеленой стеной. Здесь все жило, сверкало, переливалось. Яркие цветы просвечивали сквозь густую листву. Струился пьянящий аромат глициний. Кое-где на опушке торчали обломанные стволы дикого банана с растрепанными светло-зелеными листьями, на верхушках, словно елочные свечи, выглядывали алые цветы.

Ракитин было задремал, но его разбудил голос Дана, как всегда, строго следившего за выполнением намеченной программы. Мы тронулись в путь, но уже через полкилометра перед нами встали такие густые заросли бамбука, что пробраться между стволами нельзя было даже с помощью мачете. Коленчатые бледно-зеленые мачты вздымались на высоту 10—15 метров. У подножия гигантов зеленела молодая поросль. По вкусу побеги бамбука напоминали капустную кочерыжку. Употребляют в пищу только те ростки, которые длиной не более 40 сантиметров. Один из таких и срезал Синь, а затем быстрым круговым движением надрезал его у основания. Многослойная, словно на початке кукурузы, оболочка отстала, и под ней обнаружилась плотная беловатая масса, правда, на вкус она очень горчила. Обычно побеги бамбука тщательно вымачивают в воде в течение суток, чтобы удалить горечь, а затем варят. Но особенно питательной ценности свежие бамбуковые ростки не имеют, процентов на 90 они состоят из воды. И все же это пища, запасы которой в джунглях безграничны.

Сегодня насчитывают около 1000 «профессий» бамбука, 600 видов которого населяют тропики всех континентов. Об одной из них Ракитин узнал во время очередного похода. День выдался особенно жарким. Всех мучила жажда, и вода во флягах исчезала с катастрофической быстротой. Впрочем, вокруг было немало луж, ручейков, болотцев, покрытых ряской. Однако никто из путешественников не решался воспользоваться этим весьма сомнительным даром. Все достаточно хорошо знали, чем грозит в джунглях питье некипяченой воды.

Но вот отряд оказался в неглубоком овраге с крутыми склонами, густо поросшими бамбуком. Синь сделал несколько шагов вверх, ухватился за толстый бамбуковый ствол, резко его встряхнул и приблизил к уху. Затем он проделал ту же операцию со вторым, с третьим бамбуком. А от четвертого он несколькими сильными и точными ударами мачете отрубил двухметровый кусок, затем, проделав отверстие, чуть наклонил его, и оттуда на землю плеснула вода. Она была прозрачной, прохладной, с небольшим растительным привкусом. Ракитин передал «чашу» нетерпеливо ожидавшему Игорю, а Синь срубил еще несколько бамбуковых стволов с водой, чтобы все могли вдоволь напиться.

— Попробуем сами найти «водяной бамбук»,— сказал Ракитин, махнув рукой Хунту. И первый ствол, который он встряхнул, ответил ему звучным всплеском. Бамбук с водой имел отличную от остальных блекло-желтую окраску ствола и, кроме того, почти всегда рос под углом 30—45 градусов к земле.

Эти наблюдения были очень важны...

Тропа шла под уклон. Она то обегала поваленный ствол, то исчезала под ворохом опавшей листвы, то скрывалась в густой траве с острыми, как бритва краями. Однако Синь легко отыскивал ее по каким-то лишь одному ему ведомым приметам. Лианы коричнево-зелеными змеями переползали с дерева на дерево. Отовсюду свисали гирлянды цветов, мохнатые пряди голубоватого густого мха. В воздухе разливался странный аромат. Он смешивался с запахом прели, сырости, и казалось, что порой не хватает воздуха, хотелось все чаще глубоко вздохнуть. Впрочем, это ощущение, наверное, не было случайным. В тропическом лесу в результате гниения огромных масс опавшей листвы, ветвей, побегов содержание углекислого газа в 10 раз больше, чем в атмосферном воздухе.

— Донгти Синь, а это что за дерево? — спросил Хунт.

Невысокое, стройное, прямо-таки изящное дерево называлось «кей-нью». В отличие от многих своих собратьев, кора у него была шероховатой и почти белой. Среди темно-зеленой листвы, словно бусины, алели круглые, мелкие «рябиновые» ягоды. Но главная его достопримечательность заключалась в другом. Синь сделал на стволе зарубку, и из нее выступила крупная молочно-белая капля — густая, вязкая, словно латекс гевеи — знаменитой прародительницы каучука. Соком «кей-нью» намазывают ветви плодовых деревьев, на которые часто садятся птицы, и через некоторое время он густеет, превращаясь в настоящую липучку. Так что неосторожная птица намертво приклеивается к ветке.

Было почти шесть часов вечера, когда мы, усталые и проголодавшиеся, буквально повалились на скамейки в столовой. А Фан уже суетился, расставляя тарелки и покрикивая на Са, который был ему выделен в помощники. Фан постарался на славу. После закуски — густо наперченного салата из отваренного и мелко нарезанного цветка дикого банана с луком, заправленного уксусом, каждый получил по полной тарелке темно-коричневого духовитого супа из древесных крабов и порцию отварного маниока. Десерт состоял из зеленых тонкошкурных плодов гуаявы величиной с голубиное яйцо. Они имели беловатую мякоть приятного кисловатого вкуса, напоминавшую боярышник.