Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1973 год

Встреча состоялась в первых числах июня. Было условлено, что сначала в баре «Магнолия» установят контакт с Хаузером, а уже он сведет шведов с Хоффом.

Бар «Магнолия», маленький, сумрачный, помещался в центре города. Скрытые светильники источали оранжевое сияние, стены и ковер были фиолетовые, низкие кресла у круглых столиков из плексигласа — розовые. Латунная стойка изогнулась блестящим полукругом, музыка звучала негромко, декольте у грудастых блондинок за стойкой было очень низкое, цены на напитки — очень высокие.

Мальмстрём и Мурен сели за единственный свободный столик, хотя в зале сидело человек двадцать, не больше, казалось, что бар набит до отказа. Все посетители были мужчины, слабый пол представляли только девушки за стойкой.

Получив свои коктейли, Мальмстрём и Мурен попытались определить, кто же тут Хаузер. Они совершенно не представляли себе, как он выглядит, знали только, что он натуральный бандюга.

Мальмстрём первым его заметил.

Он стоял у дальнего конца стойки, одетый в замшевый костюм песочного цвета. В уголке рта — тонкая сигара, в руке — стаканчик виски. Высокий, стройный, плечистый, густые баки, темные волосы, вьющиеся на затылке, редеющие на макушке. Вылитый Шон Коннери... Каменное лицо, холодный взгляд серых глаз устремлен в пространство над локонами химической блондинки... Ее он просто не замечал. Не человек — кремень. Даже Мурен смотрел на него с легким почтением.

Они ждали, когда он обратит на «их внимание.

В это время к ним подсел крепкий коротыш в мешковатом сером костюме и белой нейлоновой рубашке с бордовым галстуком. У него было круглое, гладко выбритое румяное лицо, короткие волнистые волосы, за толстыми очками без оправы поблескивали голубые, словно фарфоровые глаза.

Мальмстрём и Мурен равнодушно глянули на него и снова уставились на Джеймса Бонда у стойки.

Коротыш тихо сказал что-то низким голосом, однако они не сразу осознали, что он обращается к ним, и прошло еще какое-то время, прежде чем друзья уразумели, что именно этот херувим, а не хват у стойки, Густав Хаузер.

Через несколько минут они покинули бар и отправились к Хоффу.

Проведя три дня с новыми компаньонами, Мальмстрём и Мурен уехали домой, чтобы продолжить подготовку к операции. Немцы обещали, что в четверг, шестого июля, они будут в условленном месте.

В среду они прибыли в Швецию. Утренний паром из Копенгагена доставил Хаузера с его машиной в Мальме. В двенадцать часов он должен был встретить пароход «Абсален», на котором плыл Хофф.

Хофф еще никогда не бывал в Швеции и не знал, как выглядят шведские полицейские. Сойдя по трапу на пристань, он увидел шагающего ему навстречу человека в форме. «Полицейский!» — пронеслось у него в голове. Операция провалилась, сейчас его схватят...

В эту минуту он увидел машину Хаузера, молниеносно выхватил пистолет и направил его на озадаченного таможенника. Прежде чем кто-либо осознал, что происходит, Хофф перемахнул через изгородь, отделяющую пристань от тротуара, юркнул между двумя такси, одолел прыжком еще одну изгородь, вильнул за тяжелый грузовик и нырнул в машину Хаузера, по-прежнему держа наготове пистолет.

Как только Хофф плюхнулся на сиденье, Хаузер выжал до отказа газ, и машина скрылась за углом так стремительно, что никто даже не успел приметить ее номер. Хаузер остановился лишь после того, как убедился, что их не преследуют.

XVI

Известно: где одному повезет, другого подчас ждет осечка. Мауритсон предпочитал ничего не оставлять на волю случая. Во всех своих предприятиях он тщательно страховался, и благодаря разработанной им системе нужно было прямо-таки невероятное стечение неблагоприятных обстоятельств, чтобы сорвать его планы.

Правда, месяца два назад произошла одна непостижимая вещь. Но в итоге все обошлось благополучно, и Мауритсон не сомневался, что на ближайшие несколько лет застрахован от таких неожиданностей. Он по праву считал, что шансов угодить в кутузку у него не больше, чем надежд угадать тринадцать номеров в спортивном тотализаторе.

Мауритсон не любил праздности, и на среду у него была намечена достаточно обширная программа. Сначала надо было получить на Центральном вокзале посылку с наркотиками и доставить ее в один из боксов камеры хранения на станции метро Эстермальмсторг. Потом передать ключ от бокса некоему лицу в обмен на конверт с ассигнациями. После этого наведаться по адресу, куда поступали таинственные письма для Мальмстрёма и Мурена; его несколько раздражало, что он никак не может распознать отправителя. Затем — поход в магазины за трусами и прочими заказами. Последним пунктом программы значился очередной визит в дом на Данвиксклиппан.

Наркотики — амфетамин и гашиш — были искусно запрятаны внутри сдобной булки и куска сыра, которые лежали в обычной сумке вместе с другими абсолютно невинными продуктами.

Мауритсон уже забрал товар на вокзале и стоял у перехода — ординарный человечек с располагающей внешностью и с бумажной сумкой в руке. Рядом с ним стояли с одной стороны пожилая женщина, с другой — молодая регулировщица в зеленой форме. На тротуаре метрах в пяти от перехода томились два полицейских — руки за спину, на лице тупая важность. Машины шли, как всегда, сплошным потоком. Наконец загорелся зеленый свет, и все ринулись вперед как угорелые, беззастенчиво орудуя локтями, чтобы хоть на сотую долю секунды опередить других.

Кто-то толкнул пожилую даму; испуганно озираясь по сторонам, она спросила:

— Я плохо вижу без очков, что — уже зеленый свет?

— Да-да, — приветливо подтвердил Мауритсон. — Позвольте, я помогу вам перейти.

Он знал по опыту, что учтивость нередко вознаграждается.

— Большое спасибо, — сказала дама. — А то ведь до нас, стариков, сейчас никому нет дела.

Что верно, то верно...

— Мне спешить некуда, — сказал Мауритсон и, бережно взяв даму под руку, повел ее через улицу.

Не успели они дойти до противоположного тротуара, как даму снова кто-то толкнул так, что она едва не упала, но Мауритсон вовремя поддержал ее. В эту минуту раздался крик:

— Полиция! Полиция!

Пожилая дама растерянно оглянулась.

Обернувшись, он увидел, что регулировщица указует на него обличительным жестом.

— Держите вора! — надсаживалась регулировщица.

Мауритсон нахмурился, но продолжал вести себя с достоинством.

— В чем дело? — допытывалась пожилая дама.

Притопали полицейские.

— Что здесь происходит? — властно вопросил один.

— Что здесь происходит? — не столь властно повторил другой.

— Вор! — надрывалась регулировщица, показывая на Мауритсона. — Он хотел вырвать сумочку у этой женщины!

Мауритсон пристально посмотрел на нее и сказал про себя: «Да заткнись ты, стерва проклятая».