Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1971 год

Тот край был на несколько метров ниже и смутно белел где-то далеко внизу. Я оторопело смотрел вниз, соображая, что бы это значило. Потом, повернувшись, кинулся в лагерь.

В центре лагеря на большой волокуше было собрано наше нехитрое имущество: чемоданы, мешки, рюкзаки. Рядом бодро тарахтел трактор. Звук работающего мотора вселяет в меня уверенность. Нахожу Артура и Эда и рассказываю им об увиденном. Артур слушает краем уха, глаза тревожно перебегают с одного человека на другого. Чувствуется, что он волнуется. Я не успел закончить рассказ, как вдруг рядом ахнул Олег:

— Вот это торосы!

Мгновенно обернувшись в сторону метеоплощадки, я замер. Там, где только что был край обрыва, высились громадные глыбы льда; они медленно надвигались на лагерь. Под чудовищным напором ледяной стены с хрустом вспарывался тридцатиметровый лед, ломался на огромные куски и вздыбливался, сверкая острыми гранями.

Вал торосов был уже метрах в двадцати от радиорубки и неумолимо продвигался дальше. Его переднюю часть составляли самые крупные льдины, а вершину венчал громадный, почти правильной формы ледяной куб, выломанный изо льда какими-то уже совершенно фантастическими силами.

— Скорее к рации... трактор... руби кабель!.. — закричал Артур.

Трактор, как бодрая скаковая лошадь, рванулся с места и покатил к домикам. За несколько секунд перерублены все кабели, соединяющие домик с силовой сетью и антеннами. Под ударами ломов затрещал и зашатался с таким старанием сделанный тамбур.

На вертлюг трактора быстро накинули металлический трос, продетый под домиком. Судаков дал газ — и домик, освобожденный от многочисленных проводов и тамбура, двинулся прочь от опасного места.

Следя за отъезжающим домиком, я вдруг обнаружил, что не слышу треска и скрежета льда. Не веря себе, я опрометью бросился за кают-компанию, к обрыву.

Далеко внизу отсвечивала черная блестящая поверхность воды. Метрах в двадцати белела противоположная отвесная стена. Было хорошо видно, как она медленно удалялась.

Неужели нас наконец протащило через эту проклятую мель и мы снова на плаву? Я закричал и замахал руками. Подбежали ребята. Борис выстрелил из ракетницы. В красноватом свете ракеты перед нами предстала страшная и величественная картина разлома.

В черной воде медленно и безмолвно двигались голубовато-белые обломки бывшего ледяного острова с совершенно отвесными стенами. Их обгоняли бесформенные куски льда с рваными, изломанными краями, мелкая ледяная крошка. Все это проплывало мимо нас, исчезая в черноте ночи.

Эдуард Саруханян. К десяти часам собрались в каюте. Надо же было так случиться, что именно в этот день Всесоюзное радио организовало для нас передачу с выступлениями наших родных. Несмотря на авральную обстановку, передачу слушали, поочередно меняясь у репродуктора. Прослушал своих — выходи работать, уступай место другому.

— Желаем вам счастливого дрейфа, крепкого льда! — доносится из кают-компании, сиротливо стоящей на краю шестиметрового обрыва, всего в пятнадцати метрах от линии разлома.

— Пусть ваша надежная льдина ведет себя нормально!

Наша льдина не такая уж надежная. Однако, жаловаться не стоит. Нам еще повезло, могло быть хуже. Впрочем, успокаиваться рано. Артур отдает новые распоряжения:

— Эд, бери Вадима, Олега и еще раз обойдите обломок до берега. Проследите все трещины. Поставьте на них флажки метров так через сто.

Уходим. В кармане ракетница и несколько ракет (их у нас осталось немного). Начинаем с трещины за аэрологическим павильоном. Она идет прямо от разводья, достигая там ширины около метра, потом сужается сантиметров до тридцати и через полкилометра пропадает совсем. Прощупываем снег чуть ли не руками, но найти ее не удается.

По дороге к «берегу» обнаруживаем еще несколько трещин, расположенных параллельно первой.

К краю обломка подошли в том месте, где был наш выносной лагерь. Дали ракету. Припай всторошен. От наших палаток уже никаких следов.

Идем вдоль края. Здесь припай местами сохранился и есть пологий спуск на морской лед. Постепенно у нас складывается более полное представление об обломке, на котором мы оказались. Размеры его примерно километр в ширину и полтора в длину. Но если трещины разойдутся, придется нам куковать на обломке 200 на 300 метров, а может быть, и меньше.

С момента выхода из лагеря прошло уже часа полтора. Пора возвращаться.

По возвращении, советуясь с Вадимом и Олегом, быстро набрасываю примерные кроки льдины. В каюту тем временем сходятся старшие групп. Докладываю обстановку.

— По-видимому, отсюда нужно уходить на другой край обломка, — говорит Леня. — Там хоть нормальный спуск на лед, не то что эта стенка. Будет еще ломать, сойдем на паковый лед.

— Нам тоже важно, чтобы на припай был спуск. А то с этого обрывчика много не наработаешь, — поддержал Вадим.

— А трактор через трещины пройдет? — спрашивает меня Артур.

— Вероятно. На дороге они, правда, шириной до метра. Как, Толя?

— Попробуем проскочить.

— Тогда так, ребята, — подытоживает Артур. — Завтра будем переезжать. Сегодня свободные от вахт могут часа три-четыре поспать: день предстоит тяжелый. Олег, смени дежурного, — обращается он к Смелкову. — Обход лагеря каждый час.

— Особенно поглядывай за трещинами, — добавляет Вадим. — Не задышали бы.

Легли, не раздеваясь, и мгновенно заснули тяжелым сном.

Радиограмма

Весьма срочно

Москва Главгимет Матвейчуку Ленинград Трешникову

6 января произвели переезд лагеря на наиболее безопасное место тчк новый лагерь находится расстоянии 150 метров прежнего расположения лагеря гидрологов тчк

Начальник СП-19 Чилингаро в

В тот же день была направлена радиограмма из института летчикам. Копии шли нам и на «СП-18».

Связи значительным ухудшением обстановки районе сп18 зпт сп19 прошу выполнить наличии лунного освещения полет район этих станций для ознакомления состоянием ледяного покрова также возможного оказания помощи тчк выполнение задания прошу поручить экипажу имеющему опыт ледовой разведки тчк Трешников

Здесь, в Арктике, расстояния измеряются иначе, чем на материке. И три станции, дрейфующие в сотнях миль одна от другой, считаются соседями. По-соседски помогаем друг другу, по-соседски обмениваемся новостями. Каждый месяц у нас радиоперекличка. Эта, январская, посвящена в основном разломам. Ломало всех. Почти одновременно с нами трещала льдина «СП-18», а сейчас вовсю крошит «шестнадцатую».

Первым вышел в эфир начальник «СП-16» Павел Морозов:

— Ломает нас, ломает... От восьми километров осталось метров восемьсот... Полосы нет. Вот уже третьи сутки все время на ходу. Ионосферу перевозили два раза. Погода паршивая, метель. Стихнет, поищем место для ВПП (взлетно-посадочная полоса). А пока кричим «ура!» Переезжать некуда. Сгуртуемся! «СП-19» — Артур Чилингаров: