Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1971 год

Потом я подумал о валунах... Если бы они могли ходить, они, не сговариваясь, двинулись бы в Моседис со всех концов Жемайтии. Но они неподвижны. Умей они говорить, сложили бы целую балладу в честь Вацлаваса Интаса, моседисского доктора. Но они безмолвны.

Поэтому на долю их остается лишь одно — ждать. Ждать, чей взгляд остановится на них раньше: взгляд взрывника или Интаса, человека, чья необычайная привязанность к валунам вот уже двенадцать лет спасает их от уничтожения.

Вначале Вацлавас и не думал о таком странном на первый взгляд коллекционировании. Его лишь удивило, что люди всерьез объявили войну камням, которые зачастую им вовсе не мешали. Во имя чего?

Представьте себе архитектора, проектирующего новый квартал в старом городе. Если на месте будущих зданий стоит исторический памятник, архитектор обязан сохранить его, вписать в новый ансамбль, как того требует закон. Ну, а если старое здание не имеет исторической ценности, если его уничтожение «просто» нарушит устоявшийся колорит этого района?

Камни не здания. Но представить без них Жемайтию так же трудно, как и без многочисленных шпилей средневековых костелов или невозмутимых белых аистов, вышагивающих по полям с чопорностью старых аристократов.

Он все гремели и гремели, эти взрывы... И каждый из них, уносивший из рядов Молчаливого Легиона очередную жертву, отдавался в душе Интаса щемящим чувством утраты. Казалось, что вместе с тысячелетними валунами навсегда уходит из литовского пейзажа частица поэтичности и суровой красоты.

— Я решил спасти валуны, — говорит Интас, — и мне было безразлично, сочтут меня сумасшедшим или кем-то еще. Методичность, с которой они уничтожались, была гарантией тому, что вскоре вся округа будет «очищена» от камней. А между тем вы можете встретить тысячу валунов — и они почти никогда не повторяют друг друга. Ведь это лишь вопрос вашего воображения — сумеете ли вы разглядеть в камне его специфическую красоту, как это вы делаете с произведением искусства. Если какой-то из них вдруг стал для крестьянина «камнем преткновения», разве обязательно уничтожать его? Я уверен, что любой из них способен украсить в деревне двор или сад, улицу или площадь. Важно только найти правильное решение...

Прошло двенадцать лет с тех пор, как он приехал в Моседис. И двенадцать лет он посвящал весь свой досуг поискам валунов для своей коллекции. Сегодня она насчитывает более пяти тысяч самых разнообразных валунов весом от 20 килограммов до 50 тонн. Но, пожалуй, главным успехом этой «охоты во спасение» было то, что ему удалось разрушить стену скептицизма и непонимания, вставшую поначалу между ним и жителями деревни. И не только разрушить, но и найти верных единомышленников. Подтверждение тому — огромный, напоминающий обелиск камень, установленный посреди деревенской площади как символ признания односельчанами увлечения Вацлаваса Интаса.

Коллекция моседисского доктора привлекает ныне внимание многих. И не только желающих полюбоваться на каменные фантазии. На базе коллекции Интаса литовские ученые решили создать в Моседисе геологический музей, под который уже выделен участок земли.

Пожалуй, трудно было бы подобрать для большинства его камней лучшую «оправу», чем это сделала сама природа, поместив их у светлых рек, в зелени трав и бронзе опавших листьев. Здесь по утрам, усыпанные хрустальными каплями росы, они сверкают под голубым небом Жемайтии, словно драгоценности, растерянные великаном.

Это, наверно, одна из основных причин, почему Интас перенес в деревню лишь незначительную часть своей коллекции. В основном же она разместилась на холмах, полях и дорогах в радиусе 35 километров от деревни Моседис. На встречающихся на каждом шагу больших серых валунах выведены масляной краской номера. Разъяснить происхождение цифр на камнях может вам любой местный житель, ибо ребус разгадывается просто: «Не трогать! Коллекция доктора Интаса».

— С того момента, как я ставлю порядковый номер на выбранном мной камне, он уже не подвергается риску быть взорванным. Так что номер — это и своего рода охранная грамота, и «вид на жительство», — говорит Вацлавас. — Разумеется, я не сую крестьянам палки в колеса, нумеруя валуны на обрабатываемых полях, — такие камни я с помощью трактористов отвожу на территорию больницы, где я работаю и где для них найдется местечко.

Иногда валуны находят пристанище в «Аллее». «Аллея» — дорога из поселка в больницу — одна из уже осуществленных фантазий доктора Интаса. Огромные валуны, выстроившиеся по обеим сторонам дороги, чередуясь с деревьями, образуют своеобразный коридор, оканчивающийся двумя большими глыбами — входом во владения Интаса.

Белое здание больницы в глубине сада окружено настоящим каменным заповедником. Камни встают здесь из буйных зарослей дикого шиповника, прячутся за кустами роз и хризантемами, отражаются в светлом зеркале пруда с голубыми и розовыми водяными лилиями. Словно множество причудливых идолов в ажурных одеждах из света и цветных полутеней собрались на какой-то свой неведомый форум.

Наверное, немало путников, подобно мне, останавливалось у этих безмолвных глыб. Еще больше их проходило мимо. Камни умеют беречь свои тайны от первых встречных. Пока что загадочна и та надпись, которую я увидел на одной из глыб. Интас ничего не может сказать об этой надписи. Возможно, эпитафия крестоносцу или досужие начертания странствующего монаха, коротавшего бессонную ночь подле этого камня. Имя чьей-то возлюбленной или автограф неизвестной культуры... В общем, Интасу нечего сказать об этой надписи. Интересно, в чем ее ценность — в форме, содержании или только в почтенном возрасте? Лично же для доктора валун, на котором она вырублена, представляет большую ценность, ибо он один из первых в его коллекции.

В. Кючарьянц

История сплошь и рядом забывает оставлять позади верстовые столбы. Мы не можем поэтому сейчас с уверенностью сказать, где и когда впервые один первобытный человек из спортивного интереса заехал в ухо своему первобытному коллеге.

Но когда бы это ни произошло, удар был нанесен. На что агрессивный предок незамедлительно получил сдачу. Удивляться нечему — дух соперничества свойствен всему живому, и гомо сапиенс тут не исключение. Что отличает род человеческий, так это вечное стремление к справедливости, к порядку. Поэтому, раз уж мужская половина человечества не мыслит досуга без того, чтобы не помериться силами, потребовалось упорядочить это дело. Стало ясно, что пускать молодецкие забавы на самотек нерентабельно. Того и гляди можно было недосчитаться кого-то из участников. Для богатырских утех понадобились строгие рамки и регламентации. В разных местах земного шара возникли свои правила для состязания в силе. Многие из них широко известны. Другие — меньше. Об этих последних мы и решили рассказать.