Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №12 за 1977 год

Ныне за колониями наблюдают, ведут строгий учет прироста сообществ, пресекают браконьерство. И хотя дела пеликанов более или менее поправились, однако сказать, что «статус-кво» уже достигнут, пока еще нельзя.

Словом, будем внимательны к пеликанам. Они этого вполне заслуживают.

Виталий Бабенко

В середине XV века для преподнесения герцогу Бургундскому Филиппу Доброму были составлены так называемые «Большие французские хроники», проиллюстрированные «принцем миниатюры» Mapмионом и его помощниками. В девяноста миниатюрных «хрониках» перед нами проходит история Франции... Четыре сына Хлодвига делят королевство. Король гуннов Крокус переходит мост в Майнце и разрушает город Мец. Сцена женитьбы короля Хильперика на дочери испанского короля Галесвинте. Осада города Турнэ королем Сигибертом. Коронование Карла Великого. Карл Великий принимает дары от языческих царей и государей. Знаменитая Ронсевальская битва, где легендарный рыцарь Роланд сразился с сарацинским королем Марсилием... И наряду с реалистическим показом даже легендарных событий — изображения видений, вещих снов, которые, по представлениям средневековых хронистов, были такой же неотъемлемой сутью истории, как и коронования и битвы, походы и завоевания.

...И не случайно в этом историческом повествовании есть и «видение» монахом короля Карла Лысого, который «потребовал», чтобы прах его был перенесен в церковь Сен-Дени, и рассказ о том, как монах говорит об этом видении королю и баронам, и приснившееся когда-то Карлу некое белое существо, которое показало ему ад и рай.

Примерно в 1490 году по заказу герцога Орлеанского, будущего Людовика XII, был создан богато иллюстрированный «Часовник». Пока еще не удалось точно установить — на улицы Парижа, Буржа или Тура «вывел» миниатюрист погребальный кортеж. Но не вызывает сомнений, что изображенные мастером лавки торговцев, дома горожан и подымающиеся над ними шпили и башни — подлинные реалии средневекового города.

Сие собрание давно уж известно всему свету и удивило множество ученых мужей в Германии, Англии и Франции. Сочинители нового дипломатического трактата поставили его в число пяти знаменитейших в Европе, перед которыми во многих местах оно берет первый шаг, и хотя смешано теперь с другими, однако ж превосходит всех по древности, по комплекту разнородных писем от четвертого века до изобретения книгопечатания, также по свежести миниатюрной работы, ведущей непрерывную нить от упадка римской живописи до времен Рафаэля...»

Так писал в 1806 году русский дипломат П. Дубровский главному директору императорских библиотек А. Н. Оленину о своей уникальной коллекции редчайших рукописных книг, которую он тридцать лет собирал во Франции.

Дубровский привез в Россию великолепный кодекс Тита Ливия итальянской работы XV века, принадлежавший некогда Екатерине Медичи и полученный в дар от Жан-Жака Руссо, рукописное собрание аббатства Сен-Жермен-де-Пре, книги из королевских библиотек Карла V, Карла VIII, Людовика XII, Франциска I, Генриха IV, из собраний герцога бургундского Филиппа Доброго, короля неаполитанского Рене Анжуйского, президента Парижского парламента Ашилля Арле, канцлера Франции Пьера Сегье...

Позднее к этой коллекции, купленной в 1806 году русским правительством, присоединились западные рукописи из собрания графа П. К. Сухтелена, русского посла в Стокгольме, книги личной царской библиотеки, а после Октябрьской революции — отдельные кодексы из дворцов-музеев.

...Сейчас они бережно хранятся в старинном зале Государственной Публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде — «великое множество автографов и неизданных сочинений», которое делает «сие собрание бесценным»...

Выгорали и исчезали под слоями позднейших записей, а то и просто штукатурки, фрески древних соборов, блекли цвета роскошных шпалер, осыпались краски старинных икон — и только миниатюра, сохраненная страницами рукописной книги от влажности, воздуха, света и пыли, по сути дела, в изначальной свежести донесла до нас колорит старой живописи.

Но к миниатюре с надеждой и пытливым интересом обращаются не только искусствоведы. Она является бесценным путеводителем по безвозвратно ушедшим эпохам.

Благодаря миниатюрам мы узнаем, как одевались люди самых разных сословий — монахи и светские дамы, короли и шуты, воины и торговцы. Городские здания, величественные замки, монастырские соборы и дворцы аристократов, изображенные на миниатюрах, являются незаменимыми источниками по истории зодчества — ведь большинство этих архитектурных памятников давно уже не существует. Миниатюра позволяет узнать о взаимоотношениях людей в далеком от нас мире, о существовавших некогда моральных ценностях, о сути представлений о мироздании и проследить, как все это менялось на протяжении медлительных веков средневековья.

С этой точки зрения коллекция французской миниатюры, бережно сохраненная в нашей стране, одна из лучших в мире. Присмотримся лишь к нескольким шедеврам ее — многие из них публикуются впервые как в нашей стране, так и за рубежом.

В течение нескольких веков раннего средневековья западноевропейская книжная миниатюра, да и вообще книги, создавалась лишь в монастырях. Один и тот же монах был и переписчиком и художником. То в отдельных закутках («альвеолах»), то в общем помещении — под строгим надзором руководителя — он каллиграфическим почерком заносил на листы пергамена «жития святых», библейские сказания, изречения «отцов церкви»... И под стать тексту, который выводило перо или калам монаха, были и сюжеты миниатюр, отражающие мир христианской символики.

Но в мире средневековой Европы, прошедшей через крестовые походы, все больше и больше ощущается приближение перемен.

Постепенно монастыри уступают свое главенствующее значение, как место производства книг и центров культуры. Им на смену приходят города с университетами, дворцы королей и принцев. Теперь уже переписывают и украшают манускрипты не монахи, а городские мастера. Появляется все больше и больше светских произведений — и рыцарских романов, и трактатов, и исторических сочинений. Вместе с новыми книгами в миниатюре появляются сюжеты «мирского» характера.

Все чаще и чаще мастер-миниатюрист, даже если иллюстрируемая им рукопись была религиозного содержания, фоном действия избирал реальные улицы и площади современных ему городов.

В XIV—XV веках французские миниатюристы — ведущие в Европе. Об их искусстве писал Данте. Петрарка жаловался, что весь мир зависит от капризов парижской моды, что итальянцам «приходится использовать их каллиграфов и иллюминаторов». Даже обрушившиеся на Францию во второй половине XIV века беды — начало Столетней войны (сокрушительные поражения при Креси и Пуатье), чума, связанный с этим упадок экономики, пагубно сказавшиеся на судьбах архитектуры и скульптуры, не могли остановить процесса развития книжной миниатюры. Этот вид искусства, камерный и рафинированный, оказался наиболее приспособлен к удовлетворению запросов того времени.