Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1979 год

Наконец Карл-Хайнц подводит итог «диспуту»:

— Чтобы вы имели представление о наших масштабах, запишите такие цифры: к 30-летию республики мы решили сэкономить 270 тысяч рабочих часов, 12 миллионов марок. Это вполне реально. К июню «в копилке» комбината уже лежали 8 миллионов марок. Ну и самое главное: наш комбинат сегодня дает 60 процентов газа, 45 — кокса, 18 процентов брикетов, более шестой части электроэнергии страны. Всей страны!..

О пользе песка

В 1970 году в ГДР был принят закон об охране природных богатств, а в 1972-м — образовано министерство охраны окружающей среды и водного хозяйства. Для округа Котбус охрана среды — это использование природных ресурсов и — вот что важно! — возврат их той же самой окружающей среде.

Механика этого необычайно трудоемкого процесса на словах несложна. Снять плодородный слой почвы, отнести его в сторону, снять пустую породу (иногда толщиной в десятки метров), отвести водные потоки, взять уголь и... положить все на место. Только и всего! Но карьер — огромная рана на теле земли — разрабатывается не один год и охватывает площадь не в один десяток квадратных километров. На террасах и на дне карьера работают техника и люди, перевозка и угля, и пустой породы требует сооружения шоссе и железнодорожных веток. Исчезают старые населенные пункты, дороги, источники воды, пахотные земли. Как же все это «положить на место»?

Когда я задавала вопрос на комбинате, отвечали чуть ли не все и в один голос: «Сажаем деревья; дороги, где можно, не сносим; почву перекладываем...» Там, где мертвая порода требует оживления, попробовали использовать феноловую воду, один из отходов деятельности комбината, — она оказывает на почву стимулирующее действие. Опыты начались 4—5 лет назад, и во многих местах уже новые посевные площади. Очистные сооружения комбината включены в производственный цикл. «Шварце Пумпе» забирает в сутки 14 тысяч тонн воды, и вся она, прошедшая через отстойники и фильтры, возвращается в оборот — все 100 процентов! Чистота воды? Как в Шпрее — питьевая. Пепел и шлаки используются на дорожное покрытие. А из пепла извлекают еще и полезные металлические примеси.

Двадцать лет назад рекультивация охватывала около четверти занятых буроугольными разработками земель. Растет площадь под карьерами, дорожает работа по восстановлению земель, а доля рекультивированных — лесных, водных, сельскохозяйственных — угодий становится значительней. Принято почти как закон: рекультивируемая площадь должна быть больше той, что отводится под новые карьеры, открытые разработки.

Целый день я слышала: «рекультивация», «возрождение», «возврат природе», — и мне захотелось взглянуть на эту возвращенную землю.

...И снова об озерах

Вечерело, когда мы вышли на берег тихого Кнаппензее, которому всего двадцать лет от роду. Оно уже настолько обжито, что лес на берегах успел обрести стать векового бора, буки шелестят кронами на многометровой высоте. Асфальтированная дорожка, вдоль которой тянутся бесконечные палаточные городки, домики с террасами, брезентовыми гаражами и даже садиками с пеларгонией в ящиках, — дорожка эта ведет к Берлину, к Лейпцигу, в индустриальные районы страны. Туда, где знают о тихой красе Шпреевальда, откуда на отдых приезжают горожане с семьями. Потому что Шпреевальд — это еще и купанье, и лес, и рыбалка...

Придорожные маки и шпалеры поспевающих черешен подвели нас к другому озеру. Ему нет пока имени — просто одно из цепи шпреевальдских озер, что возникают на месте карьеров. Мимо домика, на стене которого раскинулись алые розы, свернули по заросшей дорожке к обрыву. Задумчивую воду не тревожили ни лодки, ни купальщики. Светящиеся в июньских сумерках стволы берез на том берегу как-то странно наклонились к воде. Они стояли на зеленой подушке, отрезанной трещинами от коренного берега. Стволы, как вешки, отмечали границу недавно пришедшей воды. Озеро зализывало рану, оставшуюся после карьера, выравнивало и сглаживало берег и дно.

— Наша деревня была там, — Хайнц-Иорген Генаук показал на противоположный берег, где в прозрачном вечернем воздухе виднелось здание водоочистной станции. — Несколько семей переехало в город, кто-то захотел остаться в кооперативе и построился в соседней деревне.

Третье озеро — Серебряное, Зильберзее, — еще только осваивалось людьми. Потому и пляжи, и палаточные улицы здесь раздольнее. Вечерний клев только начинался, и серьезная тишина стлалась над рыбаками в лодке, над дедом и внуком, притулившимися под ольхой. В небе над лесом маячили красные огни на мачтах ЛЭП и на огромных трубах близкого «Шварце Пумпе».

...Шоссе обрывается у огромной помпы; в метровой трубе бьется, курлычет ручей, отведенный из прерванного стройкой русла. По насыпи со старыми рельсами пробираемся к гряде спелых трав на бровке рва, и на краю его сердце ухает. По дну карьера тянется словно бы из спичек составленная колея железной дороги. Из сумрачного далека крадется по ней паровоз с десятком опрокидывающихся вагонов — думпкаров. Золотой песок в них дыбится сырыми горками. Свистя и постукивая на стрелках, мигая сигнальными огнями в безлюдном пространстве, состав проходит под нами, подтягивается к колоссальному железному чудищу, похожему на сухопутный земснаряд. Думпкары с лязгом опрокидывают свой груз на откос, и состав облегченно откатывается назад.

— Куда он едет?

— Там, в одиннадцати километрах, новые открытые разработки. Оттуда возят ненужную породу.

— Зачем?

— Закрываем старый карьер...

Дно этой чаши — пять на три километра — частью поросло леском, грунтовые воды отстоялись в озерко. Куча опилок живо желтеет на опушке: сводят лесок под корень, чтобы древесина не пропала, раз уж выросла.

— А это шоссе на обрыве куда ведет?

— Когда-то оно соединяло деревню, .что была на месте карьера, с той, за лесом. А потом, когда засыплют карьер, продолжат дорогу в прежнем направлении.

— И скоро это произойдет?

— Запланировано восстановить здесь землю к 2010 году. Приезжайте тогда. Встретимся на этом же самом месте, но уже на ровной, обжитой земле...

М. Кондратьева, наш спец. корр.

Котбус — Москва

Уотер-стритские пираты

Рано утром над городом Сент-Джонс как воспоминание о разразившемся ливне висела прозрачная кисея тумана, медленно плавящаяся под неяркими лучами восходящего солнца. С высоты девятого этажа хорошо видна великолепная гавань. К ней по крутым склонам сбегали разновеликие дома с причудливо раскрашенными стенами и крышами. Широкая центральная улица Уотер-стрит была заполнена автомашинами, двигавшимися в одном направлении — к порту. Большинство из ста тысяч жителей Сент-Джонса, столицы канадской провинции Ньюфаундленд, заняты в порту, так или иначе соприкасаются с морем и кораблями.