Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1980 год

В задумчивости бродил я по обширному двору, вымощенному черным базальтом, из которого кое-где поднимались стройные пальмы, кустарник и даже мощные стволы хлебного дерева. Удивительны силы природы, раздирающие слабыми на вид корешками глыбы скал!

Пенсел бесшумно присоединился ко мне. Он понимал, что я поражен огромной постройкой, воздвигнутой на этом крошечном зернышке суши, окруженном океаном. Поэтому он очень деликатно, осторожно вступил в свою роль гида:

— Здесь были захоронения владык... А в этой пещере содержались узники, приговоренные к пыткам...

Я двигался среди остатков глубокой древности, поглядывая на указанные места. Вот низкие отверстия в стене: они служили входными воротами для простолюдинов, повелители острова и благородные пользовались широкими входами.

— Для островитян эти развалины были когда-то табу, — говорил Пенсел, — впрочем, это табу сохранилось: далеко не все жители Понапе отваживаются приплывать сюда. Эта часть руин носит название Нан Довас. По мнению всех ученых, здесь была крепость, которой пользовались только во время войн. С большой степенью вероятности установлены места постоянных сторожевых постов, вот на этих двух строениях. Даже нашли костры, на которых они готовили себе пищу. В настоящий момент Нан Довас — лучше всего сохранившаяся часть всего Нан Мадола. А теперь идем вниз, я покажу тебе самую большую базальтовую глыбу.

Глыба действительно была внушительная. Уложенная в фундамент, она вырастала прямо из воды и представляла собой угловой бастион. Вытесанный ступенями, он был мощным основанием для нескольких опирающихся на него базальтовых столбов. Меня больше всего поразило мастерство, с которым были пригнаны балки. Вблизи это напоминало строительное искусство инков.

Пенсел посмотрел на воду и решил, что при этом уровне прилива нам еще удастся пройти пешком в направлении открытого моря и посетить Нан Мволюэсеи и Кариаэн. Я не знал, что означают эти два названия, но охотно последовал за ним. Мы брели по колено в воде канавами, выложенными базальтовой плиткой. Нан Мволюэсеи оказался останками мощной стены, некогда защищавшей Нан Довас от ярости моря; теперь от нее сохранились лишь небольшие фрагменты, однако на них стоило взглянуть, хотя бы ради поэтической легенды, рассказанной Пенселом:

— Давным-давно Нан Мволюэсеи служил местом испытания для молодых понапейцев. По ритуалу, прежде чем отправиться на Нан Мадол, молодой человек должен был взойти на эту высокую стену, взять в руки небольшой камень, произнести над ним магические заклинания, бросить его в море и прыгнуть вслед. Прыжок был очень опасен, так как у основания стены жили вечно голодная акула Лиеоун и ее муж Оун. Эти «милые» супруги, услышав всплеск, мгновенно являлись в надежде на пиршество, но, увидев, что это всего лишь камень, уплывали назад. Отважный воин успевал нырнуть и всплыть прежде, чем возвращались акулы. Если заклинания не были достаточно убедительны или воин был не слишком проворен, ему никогда не удавалось попасть в святыню Нан Мадол.

Кариаэн оказался местом захоронения жрецов, которое размещалось в базальтовом городе, поблизости от резиденций владык острова. По верованиям, существующим на Понапе и до сегодняшнего дня, духи особенно часто посещают именно это место. Основным доказательством служат покрывающие постройку заросли с нежными красными цветами Пенсел показал мне это чудо, действительно, на почве, насквозь пропитанной соленой морской водой, раскинулись необычайно пышные заросли.

Вымокшие и исцарапанные, мы вернулись на внутренний двор Нан Доваса. Пенсел снова проверил уровень воды и предложил отдохнуть.

— Надо подождать часок, пока вода поднимется, — пояснил он, — иначе не проплыть.

Мы разложили в тени дерева привезенную, снедь — бананы, кокосы, печеные плоды хлебного дерева. Я замучил вопросами хранителя музея.

— Откуда этот строительный материал? Ведь здесь вокруг только коралл, и то немного. Откуда базальтовые балки?

— Исследователи считают, что базальтовые балки вырублены и доставлены с горы Сокеэс.

— Не близко, мы плыли оттуда не меньше трех часов! Каким же образом перевозили такие тяжести в те времена?

— Считают, что базальт переправляли на плотах — камни подвешивали под ними в воде.

— Допустим. А как эти камни поднимали наверх?

— Скорее всего вкатывали и втягивали по наклонным платформам, сделанным из коралла.

— Сколько же требовалось для этого людей и времени!

— Этого никто не знает и, наверное, не узнает никогда.

Я умолк, жуя банан. Построен величественный город, подумалось мне. Построен на острове, где сейчас живет семнадцать тысяч человек. В 1855 году, как известно, людей было только пять тысяч. В настоящее время при развитой службе здравоохранения в радиусе двух тысяч километров от Понапе проживает не более пятидесяти тысяч островитян, из них способны к тяжелым работам не более трех тысяч. Каким же образом и с какой целью был воздвигнут этот гигантский город?! Возможно, правы те исследователи, которые утверждают, что район Каролинских островов когда-то представлял собой большой материк. Теперешний архипелаг лишь остаток погрузившейся в океан суши. Затонувшая Микронезида — аналог мифической Атлантиды? Что ж, Нан Мадол был бы недурным подтверждением этому.

С бананом давно покончено, а я все еще продолжаю пережевывать свои мысли. Необычная письменность жителей острова Волеаи, входившего в состав Каролинских островов, пожалуй, тоже могла бы служить подтверждением тезиса о существовании Микронезиды. Английский ученый Макмиллан Браун посетил остров в 1913 году и записал, что эта письменность «известна пяти жителям острова, причем нет оснований полагать, что ее выдумал один из этих пятерых». Браун исключает также возможность изобретения оригинального письма после прибытия европейцев, так как в этом случае в его основу был бы положен либо рисунок латинских букв, либо рисунок предметов, распространенных тогда в меновой торговле. Однако такое подобие отсутствует. По мнению Брауна, письмо с Волеаи представляет собой остатки письменности, возникшей в мифической Микронезиде со столицей Нан Мадол на острове Понапе. Микронезида, Пацифида — может быть, эти предположения получат подтверждение с помощью археологов, причем последнее слово будет за подводной археологией.

— Послушай, Пенсел, — снова начал я свой допрос, — на этих развалинах работали какие-нибудь археологические экспедиции?

— Насколько мне известно, в прошлом столетии первым исследовал их систематически твой соотечественник Кубарий. Были, правда, еще стихийные изыскания китобоев, застрявших на острове, и миссионера Таллина. Кубарий составил подробный план, которым руководствовалась большая немецкая экспедиция, копавшая здесь в 1908—1910 годах. Поляк сам открыл, кажется, тринадцать погребений.