Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №06 за 1982 год

О. Бондаренко, Л. Ягодин Кито — Москва

То лето «дождя пополам с солнцем» памятно мне по многим причинам. Старый кремль Ростова Великого тогда еще только восстанавливали после урагана 1954 года. Ветхий, пустынный, он был сказочным замком для меня и двух моих спутников, товарищей по экспедиции. И сам город, доброжелательный и уютный, раскрывал перед нами неторопливый быт российской глубинки, как бы связующий настоящее с прошлым. То было лето и действительных открытий, наиболее успешных и значительных в чреде бесконечных разведок и раскопок.

Задача нашей археологической экспедиции — обследовать и описать в общем-то известные места древних поселений на берегах озера Неро. Возвращаясь вечером в канцелярию Ростовского краеведческого музея, предоставленную нам для ночлега, мы разбирали дневные находки, мыли их, составляли перечень, а перед сном бродили по переходам крепостных стен, проникаясь ночным покоем ростовской старины.

Однажды, вернувшись после раскопок в музей, я обнаружил сюрприз. На подоконнике, заваленном нашими находками, стоял небольшой глиняный горшочек с круглым дном и невысокой вертикальной шейкой, украшенной оттисками мелкозубчатого штампа. Рядом с ним лежали два костяных предмета: острие, похожее на стилет, и кочедык, при помощи которого из лыка и бересты на севере плели (да и сейчас плетут) лапти, кошели, пестери и прочую хозяйственную утварь. Как явствовало из записки, эти вещи принес в музей шофер, возивший гравий для дорожных работ из карьера, расположенного километрах в двадцати пяти от города. Находчик упоминал, что в гравии были и человеческие кости.

Передо мной лежали вещи одного из погребений фатьяновской культуры — частицы одного из самых интересных и загадочных явлений в древней истории Восточной Европы.

Фатьяновская культура, получившая свое название по первому раскопанному могильнику возле деревни Фатьяново в Ярославской области, известна археологам уже более ста лет. За это время ученые открыли и исследовали несколько десятков могильников, сотни погребений. Систематизирован и издан огромный материал, написано много статей и книг, но ореол загадочности от этого ничуть не уменьшился.

Кто же оставил нам памятники фатьяновской культуры? Антрополог ответит, что в основном это были люди «средиземноморского» типа — с высоким крутым лбом, массивным, красивым черепом, тонким, часто с небольшой горбинкой носом, широким подбородком. Этот тип мы часто видим на скульптурных портретах древних римлян, он сохранился среди населения Центральной Европы и Восточной Прибалтики, Дунайской провинции и отчасти Балканского полуострова.

Археологу своеобразие фатьяновской культуры открывается в предметах и могильниках. Но только ли своеобразие? Если большинство археологических культур известно по поселениям, пусть даже сезонным, и могильникам, то в отношении фатьяновцев мы располагаем почти исключительно одними могильниками. Лежат они на высоких холмах среди современных полей; холмах, сложенных гравием и остатками морены. Здесь, не отмеченные какими-либо надмогильными сооружениями, в глубоких прямоугольных ямах, выкопанных в слоях гравийного песка, лежат скелеты фатьяновцев: на боку или на спине, но всегда в скорченном положении — с согнутыми в коленях ногами и руками, поднятыми к лицу. Вокруг них стоят прекрасной выделки глиняные сосуды — шарообразные, обязательно с вертикальным венчиком, сделанные из тонкой, прекрасно очищенной глины, покрытые почти что полировкой, поверх которой нанесен тонкий, чрезвычайно изящный узор.

Вместе с сосудами возле скелетов лежат костяные орудия — долота, кочедыки, лощила, кинжалы — и различные украшения вроде молоточковидных булавок, подвесок из зубов животных, ожерелий из трубчатых костей птиц. И здесь же каменные орудия: наконечники стрел и копий, ножи, скребки, шлифовальные плиты, но главное — топоры. Их два вида, и оба они лучше всего рисуют лицо этой культуры: боевые — сверленые, из тяжелых кристаллических пород, напоминающие томагавки североамериканских индейцев, только более массивные, и рабочие — плоские, шлифованные, из кремня,— такие топоры вставляли в костяные или деревянные муфты, соединенные с рукоятками.

Но это не все. Фатьяновцы, как оказалось с самого начала, были знакомы с металлом. Вместе с медными украшениями — подвесками, браслетами — в их погребениях находят бронзовые топоры, копья и даже литейные формы, в которых и отливались металлические предметы. Фатьяновцы не просто знали металл, они занимались металлообработкой!

К этому следует прибавить, что фатьяновцы, как это с достоверностью установлено, были животноводами. Куски туш домашних животных — свиней, овец, коз,— положенные вместе с умершими в качестве заупокойной пищи, кости коров и лошадей, из которых изготовлены некоторые костяные орудия, наконец, подвески из зубов позволяют нам довольно точно представить состав фатьяновского стада. И он убеждает, что фатьяновцы были не кочевыми, а оседлыми животноводами.

Между тем поселений фатьяновцев мы до сих пор не знаем.

Правда, в Чувашии, где были найдены могильники балановской культуры, которую ряд археологов считает только частью фатьяновской, обнаружены укрепленные городища. На западе родственники фатьяновцев, объединяемые мегакультурой «боевых топоров» (по наиболее общему, характерному для всех этих культур признаку), известны в Швеции, Чехословакии, Германии, Польше, Дании и в Прибалтике. Кроме могильников, схожих с фатьяновскими по погребальному обряду, керамике и положению покойника, там подробно изучены обширные поселения с наземными домами легкого типа, загонами для скота, амбарами. По большей части их строили из жердей и кольев, переплетенных ветками и обмазанных глиной. Для тех культур известны торговые связи с окружающим миром, хозяйство, природные условия, наконец, хронология — основа основ, без которой исследователь прошлого оказывается беспомощен в своей работе.

И все-таки ниточка, связывающая фатьяновцев с обитателями неолитических поселений, была. То там, то здесь при раскопках сезонных неолитических стойбищ археологи обнаруживали черепки сосудов, боевые фатьяновские топоры и, что особенно важно, каменные столбики, получавшиеся при сверлении топоров. Находок было мало, слишком мало, чтобы строить на них какие-либо основательные умозаключения. И все же они свидетельствовали, что фатьяновцы не только посещали места неолитических поселений, но здесь же в ряде случаев изготовляли свои топоры.

Погребения, а тем более могильники неолитических охотников нам неизвестны. Возможно, они хоронили своих покойников над землей, как то делали когда-то лопари и охотничьи народы Сибири. Поэтому можно угадать мысль, которая с неизбежностью возникла в умах исследователей. Поскольку, рассуждали они, с одной стороны, нам известны только поселения, если не принимать в расчет отдельных захоронений на территории стоянок и в заброшенных жилищах, а с другой — исключительно могильники, то почему не предположить, что перед нами две дополняющие друг друга половины одного целого? Разница в предметах, в сосудах? Но подобные отличия видны и при сравнении материала поселений одной культуры, относящихся к разным сезонным периодам. Здесь же отличие должно быть еще большим, поскольку на поселениях перед нами грубая кухонная посуда повседневного употребления, а в погребениях — торжественная, специально изготовленная, как и предметы погребального обряда! Неходки же вещей из могильников в слоях поселений только подчеркивают искусственность их разделения...