Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №02 за 1983 год

Вражеские танки как на ладошке. Подставили борта. Вот это да, случай редкий. Выждали еще немного. Ох, как трудно терпеть в такой обстановке! Но надо. Бить, так наверняка. За каждый промах цена одна — наши головы. Да и это ничего. Важно не пропустить танки. Лавина танков все нарастает. А нас только рота. Рота? Нет, всего 7 машин. И никого рядом. Мы одни. Расчет на внезапность. Ну, родные наши тридцатьчетверки, не подведите, надежда на вас... Вот уже отчетливо видны кресты на башнях. Даю команду открыть огонь. Сам давно держу в прицеле головной танк. Он идет на смерть. Точно, горит с первого выстрела. Никто не выскакивает из танка. Кричу: «Огонь! Огонь!» И зря. Рота действует как на полигоне. Спокойно, уверенно... Смотрю, горят один, второй... много. Кажется, десять или одиннадцать танков одновременно. А мы все целехоньки... Рядом со мной танк лейтенанта Николаенко. Он тоже мой воспитанник по 2-му Ульяновскому танковому училищу. Уверенно и особенно точно он бьет из пушки. Увидел, что один из танков, по которому я выпустил уже два или три снаряда, продолжает двигаться к реке, решил помочь мне. С первого выстрела перебил ему гусеницу. Тот завертелся на одном месте, клюнул носом и заглох. Экипаж — бежать. Пулеметной очередью Николаенко приковал его к земле. Он же первый обнаружил на левом фланге несколько орудий фашистов и открыл по ним огонь. Вслед за ним и остальные наши танки перенесли огонь на противотанковую артиллерию. Эх, судьба, судьба! Сегодня Николаенко герой. Завтра его не будет. Еще один русский паренек выполнит свой долг до конца. У хутора Нижне-Кумский он подобьет два немецких танка и погибнет вместе с экипажем.

Несмотря на большое превосходство, немцы откатились на ближайшую высоту. Атаку не повторили. Бросили горящие и подбитые танки и махнули в другом направлении, в обход нашей засады. Да, это они еще могли делать. Их было больше, намного больше. Сколько? Конечно, мы не знали и узнали не скоро... На нас бросили авиацию, ожесточенно бомбили. Отбиться было нечем, зенитчиков с нами не было. Пришлось туго, но выдержали.

На исходе дня офицер штаба лейтенант Георгий Викторович Ключарев привез приказ командира полка срочно выйти из боя и занять новый рубеж невдалеке от Верхне-Кумского. Жаль было покидать отличную позицию. Сердце наполнялось радостью при виде кладбища фашистских танков. Но приказ есть приказ. Где-то мы еще нужнее, чем в засаде у степной речушки.

Оказывается, фашисты ввели в сражение новые силы, нажали на другом фланге. Снова захватили Верхне-Кумский, за который мы на днях пролили так много крови. Он стал центром, вокруг которого идет многодневная ожесточенная борьба. Придет время, историки еще скажут свое слово о делах и людях, остановивших танковую армаду, шедшую на спасение армии Паулюса. Именно армаду, ибо, как позже стало известно, ударной силой неприятеля здесь были три танковые и одна мотодивизия. Всего около 500 танков. Среди них отдельный батальон тяжелых танков, приданный армейской группе «Гот». Именно здесь, под Верхне-Кумским, нашим войскам пришлось впервые принять на себя удар этих чудовищ. «Тигры» до этого нигде еще на фронте в боях не применялись. О них мы ничего не знали. Гитлер делал на них большую ставку. Однако танковое кладбище фашистов было общее.

На указанный командиром полка рубеж идем ночью, с боями. Однажды на высокой скорости, с зажженными фарами прорываемся через какой-то хутор, только что занятый фашистами. Они растерялись. Видимо, приняли нас за своих. Мы проскочили... С утра на занятые нами позиции идут вражеские танки. Их несколько десятков. С рассвета непрерывно висят над нами какие-то неуклюжие горбыли. Говорят, румынские. Вперемешку с ними немецкие пикировщики. Утюжат здорово. Целый день бомбят, строчат из пушек и пулеметов. Головы поднять не дают. А танки все атакуют и атакуют. Они рвутся со всех сторон. Рядом с нами артиллеристы и бронебойщики. Несмотря на то, что мы подбили немало и здесь танков, они все лезут и лезут. Откуда их столько взялось? Вот они уже просочились через наши боевые порядки. Впереди какие-то новые, с особо длинной пушкой танки. Да, не знали мы тогда, что это и есть «тигры»... Проводим отчаянную контратаку на Верхне-Кумский и вновь, уже в который раз, овладеваем им. Кумский — условно. Уже нет ни одной мазанки в этом хуторе. Одни головешки. Однако силы слишком неравные. Против уже изрядно потрепанного в боях корпуса противник вводит свежие силы. Мы почти месяц в непрерывных боях. 20 ноября пошли на окружение врага, а завтра уже 18 декабря. Самый тяжелый и вместе с тем радостный день.

На исходе дня отбиваем еще одну танковую атаку. 20—30 танков обошли нас по глубокой балке и вышли в тыл. Снимаемся с позиций — и навстречу им. С нами бронебойщики 60-й мехбригады. Напоровшись на наш огонь, фашисты бросили подбитые танки и скрылись за высотой. Бриженев радирует: зацепить и притянуть один немецкий танк. Для прикрытия беру одну тридцатьчетверку. Ожидали, что танк будет прикрыт пехотой. Ан нет! Без помех зацепили T-IV и приволокли в расположение полка. Осмотрели. Почти никаких повреждений. Слабаки фашисты. Чуть что — и бежать.

18 декабря враг предпринял одну из самых ожесточенных атак. В воздухе полное господство немецкой авиации. Манштейн ввел в сражение последние резервы, 17-ю танковую дивизию. Этого удара мы не выдержали. Силы были крайне не равны. Нас с двух сторон обошли колонны танков. Часть их прорвалась в глубокий тыл, к реке Мышкове у хутора Нижне-Кумский. В полку большие потери. Как много осталось лежать солдат и офицеров на безымянных высотах вокруг незаметного степного Верхне-Кумского хутора, ставшего почти на десять дней центром кровопролитной танковой битвы...

Вечером 18 декабря по боевой радиосети объявили, что нашему корпусу присвоено гвардейское звание. Еще с большим ожесточением отражаем удары танков и авиации во много раз превосходящей нас группировки. Танки, кругом танки.

Организованно, с боями отходим на рубеж реки Мышковы, но не даем врагу прорваться к Сталинграду. До города несколько десятков километров. Я на единственном в полку танке. Остальные уже вышли из строя. В роте погибли многие замечательные командиры, молодые лейтенанты, которых я в Ульяновске выучил и привел на великое поле сражения на Волге. На нас наседают сразу несколько танков. Два подожгли. Но их много. Обходят, черти, со всех сторон. Отстреливаюсь, прикрываю отход штаба. Командир полка в «эмке». С ним Иван Козлов, командир взвода разведки. Сверху пикируют сразу несколько самолетов. Вижу, «эмка» горит. Надо спасать. Быстро беру людей на танк. Отходим через Черноморов за речку Мышкову...

Наш бывший 4-й, теперь уже 3-й гвардейский механизированный корпус и другие войска 51-й армии ожесточенными многодневными боями в неоглядных сталинградских степях выиграли несколько суток, обеспечили подход и развертывание свежих резервов. Мы даже выделяли свой автотранспорт для ускоренной переброски подходящих из глубины войск.