Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №11 за 1986 год

Он прополз на животе сквозь дыру в камнях и вывалился на пол следующего помещения, ушиб локти, но фонарь чудом уцелел. Мокрица с облегчением ощутил движение воздуха и понял, что он в Городе Предков.

И в луче фонаря он внезапно увидел крысиные морды. Десятки хищниц располагались полукругом, словно собрались со всех концов подземелья, чтобы приветствовать его выход. И если бы Крони мог видеть эту сцену, последнюю в жизни Мокрицы, он бы подумал, что за неделю крысы, проводившие его до той стены, так и не сдвинулись с места. Но крысы пришли сюда недавно, потому что знали: человек закончит бег по туннелям здесь...

Такаси искал Мокрицу, чтобы задержать его.

Он пришел в опустевший дом Стражи, заглянул в кабинет Мокрицы, увидел камеры пыток, зашел в архив, где хранились карточки на каждого жителя города, и даже заглянул в спальню. Мокрицы нигде не было.

— Мы расширили выход из подземелья,— сообщил ему Круминьш.— Теперь здесь дыра метров в десять. Скоро будем готовы к приему людей.

— Как обстановка? — спросил Такаси, направляясь к выходу из логова Мокрицы.

— Обстановка? — Наташа старалась говорить весело и беззаботно, чтобы скрыть страх за Такаси.— Анита разбивает лазарет.

— А почему ты не там?

— Мы с Кирочкой остались здесь. Будем принимать беженцев и отводить их в безопасное место.

— Понимаю,— сказал Такаси. И он не посмел сказать ей, что хочет, чтобы она держалась подальше от подземелья.

— Гюнтер ушел вниз на шестой уровень, к прорыву,— продолжала Наташа.— И Станчо ушел. Знаешь, все просто проваливаются под землю, а мне страшно за вас.

— Я спускаюсь к ним,— сказал Такаси.

— Ты ничем не поможешь. Спроси у Круминьша.

— Крони,— перебил ее голос Круминьша.— У вас нет воды?

— По стенам лифтовой шахты текут ручейки. Но это бывает, если прорвет трубу,— услышал Такаси ответ.

В эти минуты Крони поднимался в лифте с энергетиками.

— Мы остановились,— неожиданно сказал Крони,— тут много детей и женщин. Их не успевают вывозить. Придется выйти.

— Эх, Крони,— бросил в сердцах Круминьш.— Ты так нужен наверху!

Перед ним на экране была сцена, запечатленная телепередатчиком Крони: лифтовая площадка и женские руки, царапающие решетку, чтобы остановить лифт — единственное звено между жизнью и смертью. Решетка отодвинулась, и обнаружились сумятица тел и лес поднятых рук — колеблющаяся картина ада, освещенная слишком ярким лучом прожектора. Прожектор покачивался под напором толпы, и два дюжих электрика с трудом отталкивали людей от единственного источника света. Затем Крони повернулся, глазок на его груди взглянул назад — на медленно уползающее вверх изрезанное вертикальными полосами решетки светлое пятно лифта.

Круминьш понимал, что Крони оказался в западне нижнего, самого бедного, самого переполненного народом уровня подземного города.

Крони послал двух рабочих посмотреть, можно ли подняться по служебной лестнице. Неизвестно, удастся ли еще раз лифту прорваться так низко — ведь на пути его другие уровни, и на каждом толпы перепуганных людей ждут спасения. Он знал, что до шестого яруса далеко и лестницы, которыми редко пользовались, пришли во многих местах в негодность. Но пока не вернулись посланные на разведку, он не пускал людей к лестнице — на улицах стояла кромешная тьма, кое-где разрываемая лишь светильниками, вынесенными из домов.

Гюнтер Янц шел по шестому ярусу, толкая перед собой тележку с ремонтным пластом в баке и распылителем. Пласт затвердевал почти мгновенно и заполнял пеной любое отверстие. За спиной был ранец со взрывчаткой. Минут через пять Гюнтер остановился на развилке туннелей.

Наверху Макс склонился над локатором, пытаясь разобраться в тусклой сетке зеленых линий-туннелей.

— Идешь правильно,— сказал он.

— Вижу человека,— ответил Гюнтер.

Человек выбежал из широкого туннеля. Он налетел на тележку, зажмурил от боли единственный глаз, метнулся к стене и, перебирая по ней руками, побежал дальше.

Через сто шагов Гюнтер увидел, как по углублению в центре пола журчит растущий на глазах ручеек воды.

Следопыт уже понял, что взрыв еще не до конца разрушил перемычку, но вернее всего, это случится через несколько минут. Значит, у него был шанс хотя бы отсрочить катастрофу.

Воды прибавилось, и подошвы башмаков заскользили по мокрому камню.

Туннель неожиданно расширился и превратился в зал старого водозаборника. Дальнюю стену пересекала трещина, и струи воды из нее били с такой силой, что пролетали через весь зал, разбивались о противоположную стену. Вода под ногами бурлила и закручивалась водоворотами. Гюнтер мрачно поглядел на трещину и пробормотал:

— Боюсь не справиться.

Тележка качнулась, и гигант ее с трудом удержал. Вода доставала теперь до колен.

Гюнтер включил распылитель. Пена встречалась со струями воды и разлеталась, застывая на лету.

Наконец первые клочья пены приклеились к стене, превращаясь в светлые комья и вздуваясь, как пузыри под напором струй.

Лифт застрял у верхних ярусов. Станчо висел над ним на проводах, рискуя получить смертельный удар током, и пытался надежнее переключить его управление на свою, верхнюю станцию. В лифте плакали дети, и стражник, который управлял клетью, ругал снизу Станчо, которого считал одним из электриков. Макс Белый помогал роботам растаскивать камни, оставшиеся после взрыва верхнего прохода, и мостить пологий выход. Круминьш дежурил у экранов, поддерживая связь с теми, кто был внизу, и проклинал судьбу, не дающую ему права броситься к темному провалу.

Вернулся один из людей, посланных Крони по лестнице.

— Лестницу можно расчистить,— доложил он.— Только не знаю, на сколько уровней.

Гюнтер упорно держал распылитель, и пена постепенно заваливала зал. Вдруг распылитель пискнул и дернулся в его руке. Пена кончилась.

— Все,— произнес Гюнтер.

Половина зала была набита застывшей пеной, и вода словно потеряла часть своей злости. Пена плотнела и вздрагивала, как будто кто-то с той стороны размеренно бил по ней тяжелым молотом.

— Маленькая передышка. Пластырь на тонущем фрегате,— невесело пошутил Гюнтер.— Надо взрывать туннель.

Следопыт оставил тележку и побежал назад. Через несколько десятков шагов, в том месте, где потолок навис особенно низко, он вытащил заряды, потом начал аккуратно и методично приклеивать их по периметру туннеля, словно впереди у него была вечность.

Круминьш с тоской смотрел на часы, но ничего не сказал вслух: вмешиваться было нельзя. Он только подумал — какое счастье, что Макс Белый крошит вездеходом дорогу к госпиталю и ничего не слышит. Они с Гюнтером проработали рядом двадцать лет.