Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1991 год

— Так рассердим ее. Показывай дорогу.

Как выяснил Колон в тот вечер, Беатрис занимала две комнатки на верхнем этаже. Одна служила костюмерной, и из нее вела дверь в крохотную спальню. На полу спальни лежал восточный ковер, у одной из стен стоял диван с яркими подушками. Беатрис встала, когда Колон возник в дверях, высокий, решительный.

— Вы, сеньор? Но я же просила...

— Я знаю, о чем вы просили. — Колон захлопнул дверь, оставив Загарте в костюмерной. — Такого ответа я не приемлю, потому и пришел узнать, почему мне отказано.

— Вы разговариваете со мной, будто я ваша собственность. — Девушка опустилась на диван. — Я, однако, вам не принадлежу. И будет лучше для нас обоих, если вы вернетесь к вашим друзьям при дворе.

— Беатрис! Что все это значит?

— Лучшего совета я вам дать не могу. — Она даже не посмотрела на него. — Эта очаровательная дама, вчера... Такая величественная, подруга королевы... Она подходит вам куда больше, чем я.

Колон подошел ближе, оперся коленом о диван, склонился над девушкой.

— Неужели я удостоился такой чести? Вы приревновали меня?

— Приревновала? Да. Я же не игрушка в руках придворного.

— Придворного? Я не придворный. Скорее одинокий мужчина, который любит вас.

Беатрис чуть слышно ахнула: столь неожиданными оказались его слова. Медленно подняла полные страха глаза.

— О чем вы говорите? Мы знакомы едва ли с неделю.

— Мне этого хватило, чтобы полюбить вас, Беатрис, и я не могу поверить, что вы не догадываетесь о моих чувствах к вам. Вы вернули мне мужество, прогнали прочь одиночество.

Теперь девушка смотрела на Колона с благоговейным трепетом. Глаза ее наполнились слезами.

— Судьба многого лишила меня, но даровала умение разбираться в людях, — произнося эти слова, Колон притянул к себе девушку.

Поначалу, захваченная врасплох, Беатрис не сопротивлялась, но когда губы Колона коснулись ее щеки, оттолкнула его от себя.

— Ах, вы слишком спешите. Дайте мне время. Дайте мне время.

Ее смятение удивило Колона.

— Время? Но жизнь так коротка. И времени у нас мало.

— Я... я должна увериться, — в отчаянии выкрикнула Беатрис.

— Во мне?

— В себе. Умоляю, если вы действительно любите меня, как говорите, оставьте меня сейчас.

Смятение, охватившее Беатрис, было столь велико, что Колону не оставалось ничего другого, как подчиниться. Поцеловав руку девушки, он ушел.

Несколько минут спустя Загарте, заглянув в спальню, застал Беатрис в слезах.

— Что случилось? — обеспокоился он. — Этот долговязый мерзавец обидел вас?

— Нет, нет. И не смей его так называть.

— Зря вы его защищаете. На вашем месте, Беатрис, я бы не тратил на него столько времени. Как мне сказали, за душой у него ничего нет. Он даже не придворный, а иностранный авантюрист, живущий на подачки. Да еще он ухлестывает за женщинами. Вот и маркиза Мойя...

Продолжить Беатрис ему не дала.

— Прикуси свой злобный язык, Загарте. А не то тебе его укоротят. Оставь меня одну. Уходи.

— Успокойтесь, моя девочка. Я еще не успел сказать, зачем пришел. Вас хочет видеть один очень важный идальго.

— А я никого не хочу видеть.

— Ш-ш-ш! Послушайте меня. Ему нельзя отказать. Он племянник главного инквизитора Кордовы. Только что вернулся в Испанию и утверждает, что он — ваш давний друг, граф Арияс.

— Пусть убирается к дьяволу!

— И это все? — В голосе Загарте сквозило раздражение.

— Слова подбери сам, но смысл должен остаться тем же. — Загарте открыл было рот, чтобы возразить, но Беатрис вскочила с дивана с таким сердитым лицом, что мориск отшатнулся: — Ни слова больше! Уходи! Вон отсюда!

Загарте ушел, бормоча себе под нос, что только мусульмане знают, как указать женщине ее место.

Визит в Кордову дона Рамона живо напомнил Беатрис о подземелье, в котором сидел ее брат. И венецианские агенты едва ли бы нашли лучшее средство ускорить дело. Тем более, что сам Колон открыл ей дорогу к своему сердцу.

В тот вечер Загарте уговорил дона Рамона не беспокоить девушку, поскольку ей нездоровится. Но назавтра дон Рамон появился вновь, посмотрел спектакль и опять пожелал увидеться с Беатрис.

Загарте поднялся к девушке и передал просьбу посла.

— Не желаю я видеть это чудовище! — закричала Беатрис.

Загарте пошел на крайнюю меру.

— Тогда вам тут ни петь, ни танцевать.

Девушка засмеялась ему в лицо.

— И кто от этого проиграет? Сколько народу приходило посмотреть на спектакль до того, как я появилась на вашей сцене?

— Проиграем мы оба. Но для меня лучше прикрыть спектакль, чем остаться без головы, если они найдут в нем ересь. Я не хочу участвовать в аутодафе. И одного намека графа Арияса достаточно, чтобы отправить меня на костер. Разве вы этого не понимаете? Я всего лишь мориск, — и после короткой паузы Загарте добавил: — Я прошу от вас всего лишь благоразумия, Беатрис. Ради нас обоих!

Монолог этот оказался достаточно убедительным. Девушка, конечно, злилась на дона Рамона, но не хотела навлечь беду на маленького мориска.

— Хорошо, — вздохнула Беатрис. — Пусть он приходит.

Так дон Рамон попал в покои Беатрис, чтобы сыграть ту маленькую роль, что уготовила ему судьба.

Он постоял в двери, оглядывая Беатрис. На его губах играла легкая улыбка.

— Что вам угодно, сеньор? — сердито спросила Беатрис. — Почему вы столь назойливы?

Дон Рамон непринужденно шагнул вперед, улыбка его стала еще шире.

— Я, конечно, понимаю, что вы боитесь принять меня...

— Боюсь?!

— ...после того, как, ничего не сказав, убежали из Венеции. Так, моя дорогая Беатрис, не поступают с друзьями, которые не жалеют сил, чтобы помочь вам. — В голосе дона Рамона слышался упрек. Он взял руку Беатрис и, несмотря на слабое сопротивление, поднес к губам. Мгновение спустя Беатрис выдернула руку и ответила сухо и бесстрастно:

— Я не считала нужным отчитываться перед вами.

Я вам ничего не должна. Вы предлагали мне сделку...

грязную сделку. Вот и все.

— Какая неблагодарность! И сколь далеки вы от истины, — не смутившись; продолжил дон Рамон. — Хотя вы ничего и не обещали, я сделал все, что мог. Повидался с дожем. Попросил его об освобождении вашего брата, поступившись при этом достоинством посла, и даже добился обещания выпустить несчастного Пабло из тюрьмы. К сожалению, после нашего разговора, как сам дож сказал мне, открылись новые обстоятельства. И так как речь шла о безопасности государства, он не смог выполнить своего обещания. Но вы даже не поблагодарили меня за участие. Вы поступили нехорошо, Беатрис, покинув Венецию без моего ведома. И это после того, как я делом доказал вам свою преданность.

— Вы искали собственную выгоду в моей беде, — напомнила Беатрис дону Рамону. — Но теперь все это в прошлом. Я не прошу вас о помощи, граф Арияс, и не нуждаюсь в ней.