Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2010 № 07

Признавать поражение Захару не хотелось. Нарушать правила — тоже. Но возвращаться без рыбы не хотелось еще больше. Убедив себя, что экстренное сообщение сродни форс-мажору, Захар вошел в контакт с рыбой и мысленно позвал ее…

— Браконьерствуем? — тихо прозвучало за спиной.

Захар покачал головой и «отпустил» катрана. Охота была безнадежно испорчена.

«Бросить все — и к берегу! — подумал Захар. — А на обед к кому-нибудь напросимся. Может, махнуть с Тинкой на Ганимед? Давно не были у ее стариков…»

Он пересел на гребную банку, сбросил перчатки и взялся за весла.

— Не слышу ответа! — прошептали с кормы.

— Отвяжись, — буркнул Захар.

Туман над кормовым сиденьем заметно потемнел и уплотнился. Обычная чернота ночи скрадывала полутона и тени. Духу моря едва хватало плотности, чтобы озвучивать мысли. Из сострадания к бестелесному разуму Захар крепче загустил пар, ионизировал его и зафиксировал электростатическим полем.

— Неприветлив ты со старыми друзьями… — сказал призрак; теперь его голос звучал тверже.

— С водяными не вожусь, — проворчал Захар, — кстати, можешь не благодарить.

— Еще не хватало, — фыркнул Водяной. — Ты же не для того меня уплотнил, чтобы помочь, а чтобы самому лучше слышать. Люди по-другому не могут — все для себя.

— Кончай ворчать.

— А ты не кипятись, — миролюбиво сказал Водяной. — Если из-за рыбы сердишься, то не стоит. Бери!

У правого борта, повинуясь мысленной команде Водяного, выглянул темный акулий плавник.

— Обойдусь… Если узнают, что просил у духа моря, здороваться перестанут!

— А если не узнают, то можно? — усмехнулся Водяной. — Да кто увидит-то ночью!

Захар не успел ответить: в пальцы впились раскаленные иглы, новое сообщение оглушало масштабами: «Солнце превратилось в сверхновую. Эвакуация Солнечной системы. Через восемь минут фронт взрыва пересечет орбиту Земли…»

Захар поднял голову. На восточном горизонте были видны светлые вертикальные полосы: люди рвались с Земли к звездам. Беглецы ослепительно вспыхивали высоко вверху, над ионосферой, где уже можно было переходить в подпространство.

— Что-то случилось? — спросил Водяной.

— Случилось, — сказал Захар, — кажется, мы только что взорвали Солнце.

— Кажется или все-таки взорвали?

— Взорвали, — устало подтвердил Захар, — можешь не волноваться.

— Не буду. Успокоил, конечно. — Водяной бросил короткий взгляд за плечо и неохотно признал: — Наконец-то вы нас доконали! Вырубали леса, отравляли моря и реки, воевали… А теперь, выходит, всю планету разом прикончили. Молодцы!

— Положим, в последнее время мы вам многое вернули, — заметил Захар. — Ничего не рубим, никого не травим и давно не воюем…

И это была правда.

* * *

Даже в сухих академических отчетах легко угадывались удивление и восторг, когда французская экспедиция к Солнцу обнаружила внутри орбиты Меркурия планету, размером и массой идентичную Европе — одному из спутников Юпитера. Недолго думая, исследователи назвали планету Урбеном в память о своем знаменитом соотечественнике.

Семь миллионов квадратных километров оплавленной пустыни и ничего такого, что могло бы представить хоть какой-то интерес для промышленности Земли.

Скорое забвение планеты казалось неизбежным, но рутинная гипсометрия поверхности обнаружила необычное образование — холм, одна сторона которого опускалась полого, другая — обрывалась отвесной стеной.

Картографическому спутнику изменили параметры орбиты, чтобы отснять интересный объект под разными ракурсами, но замешательство только усилилось: «пирог» оказался с изюминкой. На фотографиях была отчетливо видна Дверь.

В урочный час, в полном соответствии с утвержденным графиком, робот-оператор оказался у холма и взялся за ручку Двери. Безрезультатно, конечно. Дверь не открылась, и никто не спросил: «Кто там?»

Мало кто из десяти миллиардов наблюдателей у экранов телевизоров сумел сдержать улыбку, когда робот неловко стучался в Дверь. Но вскоре всем стало не до смеха. Интенсивность солнечного ветра увеличилась более чем в сто раз. Экспедиция едва унесла ноги с Урбена, к тому же пришлось срочно сворачивать исследования Меркурия и Венеры. Магнитное поле Земли едва справлялось с облучением. Северные сияния стали обычным явлением на экваторе, счетчики космических частиц зашкаливало, и человечество всерьез подумывало о подземных городах и об эвакуации на Ганимед.

Потом все кончилось. А через десять лет подросла первая генерация мутантов. Жизнерадостные детишки легко общались без Интернета и телефонов, находясь по разные стороны океана. Без аквалангов опускались на километровые глубины и с удовольствием топтали босыми ногами наст северной седловины Эвереста.

Малыши обнаружили свои сверхспособности одновременно и повсеместно — и те, что родились в дни солнечной вспышки, и те, что появились на свет в течение последних десяти лет. Родителями выдающихся детей стало почти все население Земли.

К тому времени загадка Двери оказалась почти забытой и не вселяла тревоги. Но, когда вторая экспедиция вновь коснулась ручки Двери, сценарий повторился: излучение, опасения и через десять лет — новая волна мутантов… Впрочем, ко второй генерации сверхлюдей человечество оказалось готово в большей мере, чем к первой.

Не следует забывать, что первым мутантам было уже за двадцать, и это подросшее поколение уже играло заметную роль в жизни общества.

Войны на Земле прекратились сами собой. Последний вооруженный инцидент занял несколько секунд, в течение которых стороны едва ли успели обменяться десятком выстрелов. Единственная выпущенная ядерная мина превратилась в кусок свинца, не пролетев и половины расстояния до цели. Парни в касках и бронежилетах бросали оружие, которое у них под ногами растекалось в лужицы, выбирались из танков и укрытий, приветливо улыбались и махали руками таким же парням по другую сторону фронта. А противник не скупился на белозубые улыбки и радостные возгласы в ответ. И напрасно надсаживали глотки разъяренные майоры и полковники: их никто не слушал. В Штабе рапортами о братании армий тоже не интересовались: генералы лучше полковников представляли масштабы катастрофы.

Военное дело уходило в прошлое вслед за медициной, промышленностью, транспортом и связью. Банкиры, юристы и страховщики не могли больше зарабатывать на производителях, потому что производство кончилось повсеместно. Теперь каждый мог сделать все сам из камня, песка и воздуха.

Поезда и пароходы, автомобили и самолеты, мосты и мачты электропередачи ржавели, оседали, превращались в рыжую пыль. Какое-то время из космоса было видно, что Земля окружена рыжим ореолом, но потом она вновь стала голубой.