Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2005 № 07

Повышение же реальной чувствительности пленки или матрицы дает возможность применять на фотоаппаратах объективы с меньшей фотосилой, а значит, и более легкие, компактные, дешевые. Причем для электронной техники, где объективы и так невелики, тут же родилась идея использовать жидкостные линзы.

Вы, наверное, не раз видели: капельки воды на стекле не растекаются, а сворачиваются в чуть приплюснутые тяжестью шарики. Причем эти шарики обладают всеми свойствами двояковыпуклой линзы. Мало того, приплюснутостью капли можно управлять, например, с помощью электростатического поля. А при этом будет меняться заодно и оптическая сила линзы, то есть, говоря проще, коэффициент увеличения.

В общем, в лабораториях Philips ныне создан экспериментальный образец жидкостного объектива с габаритами 3x2,22 мм. Внутри корпуса такого объектива — два жидких вещества (токопроводящий водный раствор и масло-диэлектрик) с различными коэффициентами преломления. Изнутри на боковые поверхности корпуса и на одно из оснований нанесено гидрофобное покрытие. Нежелание соприкасаться с ним вынуждает жидкость принять форму линзы.

Прикладывая электростатическое поле, можно менять геометрию линз-капель, а значит, и фокусное расстояние данного объектива. Причем очень быстро — менее чем за 0,1 секунды. Единственный недостаток данного зум-объектива — его чувствительность к вибрации. При тряске геометрия капли искажается, и это ухудшает изображение. А уж если такой объектив уронить, так он и вообще теряет свою работоспособность на некоторое время — жидкости перемешаются, и придется выжидать, пока они не вернутся в исходное состояние. Тем не менее, конструкторы не теряют надежды справиться с недостатками конструкции, использовав специальные компенсаторы тряски.

С. СИНЕЛЬНИКОВ

Работа ядерщиков сродни работе детективов: по следам и «уликам» они пытаются восстановить картину происшествия. Исследователи из Лаборатории ядерной физики Национального центра научных исследований под руководством профессора Мигеля Маркесапопытались отыскать виновника загадочного происшествия, случившегося более года назад. А дело было так…

Ученые во время экспериментов на ионном ускорителе GANIL, расположенном в г. Каене, обстреливали ядрами бериллия-14 мишень из углерода. Часть атомов, по расчетам, должна была превратиться в бериллий-10, а освободившиеся при этом нейтроны и иные частицы — образовать некое гало, своеобразное облако, обращающееся вокруг ядра.

Однако на деле все получилось иначе. После обстрела углеродной мишени ядрами бериллия-14 вместо четырех вспышек, которые должны были бы дать освободившиеся нейтроны, обнаружили всего одну.

Поначалу экспериментаторы решили, что не сработали детекторы. Эксперимент повторили несколько раз, и в шести случаях зарегистрировали загадочную аномалию. Просто на ошибку детектирования такое списать было уже нельзя. Но что же тогда произошло?

Когда детектив на месте происшествия видит один след, хотя свидетели утверждают, что преступников было четверо, он, по крайней мере, вправе предположить, что один из этой четверки оказался силачом и унес остальных троих на себе.

Но бывают ли подобные силачи в мире элементарных частиц? По идее, нейтроны удерживаются в ядре более-менее кучно лишь в компании с протонами, благодаря силам ядерного взаимодействия. Но что заставило их держаться слитно в этом случае? Ответа на этот вопрос пока нет. Есть лишь предположение, что если нейтроны обладают различными спинами, то есть, говоря упрощенно, вращаются в разные стороны, то могут существовать некие силы, заставляющие их держаться вместе.

Схема, показывающая, как при ударе об углеродную мишень атом бериллия-14 иногда распадается на атом бериллия-10 и загадочный тетранейтрон.

Тем не менее, когда исследователи опубликовали заметку о странном феномене в научной печати, их не высмеяли, как того опасался Маркес и его коллеги, а рекомендовали продолжить исследования. Ведь кластер — то есть объединение четырех нейтронов — существовал по меркам микромира целую вечность (несколько сотен наносекунд). А раз так, то в данной загадке природы стоило бы разобраться тщательнее.

Воодушевленные экспериментаторы объединились с теоретиками, среди которых значится, например, Уилтон Кэтфорд, научный сотрудник Университета графства Суррей, Великобритания. И общими усилиями составили вот какую картину.

Представим себе на миг, что нам удалось зафиксировать проявление некой ядерной суперсилы, которая пусть еще неизвестна, но заставляет держаться нейтроны вместе.

Такое на практике уже случалось. Астрофизики, например, отыскали во Вселенной так называемые нейтронные звезды, вещество внутри которых сжато столь плотно, что обычные атомы растеряли сначала свои электроны, а затем и протоны. Остались лишь нейтроны, сплюснутые чудовищными силами гравитации. Наперсток вещества такой звезды может весить триллион тонн, писали ученые по этому поводу. И добавляли, что нейтроны скорее всего распределены в такой структуре более-менее равномерно, как бывшие снежинки в плотном снежном коме.

Но теперь, в свете новых данных, Дэниэл Филлипс, специалист по нейтронным звездам из Университета штата Огайо, США, выдвинул предположение, что внутри такой нейтронной звезды могут существовать свои построения, подобно тому, как обычные атомы образуют кристаллическую решетку внутри твердого тела.

Обнаруженные тетранейтроны, то есть кластеры из четырех нейтронов, на самом деле представляют собой лишь осколки какого-то еще большего образования, полагает Филлипс.

Смысл этой фразы, до конца понятной лишь специалистам, можно изложить проще. Сегодня многие исследователи полагают, что свыше 90 % массы Вселенной приходится не на видимые нам звезды и галактики, а на так называемую темную, или скрытую, массу, обнаружить которую удалось лишь косвенным путем, при помощи расчетов, но не наблюдений.

Так, быть может, подобная масса и состоит из неких еще неизвестных нам структур, подобных тетранейтронам? И заставляет их держаться вместе не сила тяжести, а та самая суперсила, открытия которой нам не хватает, чтобы была наконец создана единая универсальная теория, объединяющая все силы в природе?.. И быть может, именно эта теория откроет нам двери в параллельные миры и измерения, о которых столько разговоров?