Журнал Поляна - Поляна, 2013 № 02 (4), май

Впрочем, если уж совсем по правде… разве и я не предпринимал попыток подработать? Пытался. Только вот не платили нигде. Как сговорились, мерзавцы.

Канцеляров, пожалуй, пребывал еще в более прискорбном материальном положении, чем я. Хорошо еще, что родственники, держащие его за дурачка убогого, кое-как подкармливали. Подозреваю, он даже в тайне бутылки собирал. Впрочем, в отличие от меня, он-то хотя бы производил впечатления активного индивидуума. Видно, у него снова началась активная полоса. Не только аккуратно ходил на работу, сам искал себе задания у начальства, сосредоточенно производил какие-то расчеты, просматривал старую техдокументацию, но параллельно «генерировал идеи», горячо твердя, что за новыми идеями будущее, — искал способы обогащения и процветания так сказать в соответствии с новыми веяниями времени. Правда, способы, на мой взгляд, все были какие-то эдакие, странные, как и сам Канцеляров.

То принимался участвовать во всевозможных бесплатных лотереях, проводившихся в рекламных целях, и меня подбивал. То рассылал сотни писем со спичечными, пивными этикетками, наклейками, вкладышами, пробками, шоколадными обертками и т. д. Объяснял, что главное — «набрать статистику». Погоди, погоди, не смейся, говорил он, созреет критическая масса, нас завалят деньгами и призами. В один прекрасный день посыпятся халявные путевки-круизы, бытовая техника, автомобили и квартиры. В более или менее «реальных» лотереях, вроде Бинго-лото, он не участвовал по причине абсолютного отсутствия денег на билеты. Зато нашел себе странное, щекочущее нервы развлечение. Не покупая билетов, время от времени нарочно отмечал накануне тиража свои номера, а затем сверял с теми, что выпали при розыгрыше. Он утверждал, что уже несколько раз «выигрывал» по нескольку сотен тысяч, а то и по миллиону долларов. Стоило купить билетик — и он бы уж был мультимиллионером. Но с ума от огорчения не сошел. А может, сошел?

Он также рассылал сотни посланий по электронной почте — различным шишкам, денежным тузам и звездам. Поздравлял их с юбилеями, выходами книг, альбомов, восшествием на престолы, избранием в президенты и т. п. Тоже «набирал статистику». Говорил, что в один прекрасный момент его оценят, протянут руку и по-товарищески озолотят. Кроме того, подавал бесконечные объявления в бесплатные рекламные газеты, предлагая различные экстравагантные услуги. Например, за небольшую плату брался консультировать всех страждущих по проблемам общественной, семейной, сексуальной жизни, а также по глобальным и частным естественнонаучным вопросам.

Однажды, впрочем, ему действительно прислали вложенную в конверт десятку после того, как он в течение полугода помещал в газетах объявление о том, что «человек, отправляющийся на тот свет» принимает заказы на передачу «просьб и сообщений». Кстати, этот единственный приславший десятку заказал Канцелярову передать привет Александру Македонскому, Ленину и Сталину, а также просьбу, состоявшую из ста семнадцати пунктов, включая новую жену и 850-летнюю продолжительность жизни. Что касается, полученной десятки, то Канцеляров сказал, что принципиально не станет тратить ее на пиво (как я предлагал), что эти счастливые деньги должны быть в обороте и положил десятку под проценты в местное отделение Сбербанка.

Впрочем, это лишь самая малая часть сгенерированных им идей. Проделывал он все это отнюдь не из желания поразвлечься, а с абсолютной серьезностью и гиперактивной самоотдачей. Развлечений как таковых у него вообще не было. За исключением одного чрезвычайно странного, свидетелем которого я стал случайно.

Однажды, сойдя с ним с электрички на Киевском вокзале, я увидел, что Канцеляров, как-то судорожно взглянув на старинные вокзальные часы, похожие на барабан со скрещенными палочками, вдруг ухватил меня за локоть и стал возбужденно просить еще немного задержаться, побыть на перроне. В этот момент как раз объявляли, что с соседнего пути отправляется поезд дальнего следования. Во-первых, чудесный аромат ветра дальних странствий. А во-вторых…

— Когда отходят поезда, — объяснил Канцеляров, — обязательно кто-нибудь опаздывает. Удивительное зрелище! Посмотришь, кому-то, более счастливому, удается догнать уходящий поезд, а кому-то, несчастливому, соответственно, нет!

Поезд у соседнего перрона лязгнул сочленениями, дернулся и пополз. В конце перрона действительно появились опаздывающие: толстая баба с двумя огромными чемоданами, дедок с рюкзаком на спине и картонным коробками в каждой руке, а также приземистый пожилой носильщик, толкавший перед собой телегу, на которой, поверх груды вещей, восседала дряхлая старушонка. Между ними развернулось своего рода соревнование. Носильщик со старушонкой на телеге естественно оказался проворнее и профессиональнее. Провожающая публика так и рассыпалась в стороны от его грозного «па-аберегись!». Он подрулил к последней двери последнего вагона и на ходу принялся забрасывать туда узлы, тюки и сумки. Старушонка, слепо вертя головой, успевала руководить с телеги. В этот момент подоспели баба с чемоданами и дедок с рюкзаком. Дедок с изумительной энергией вписался в краткий промежуток между мельканиями вещей с телеги, повис на поручне, согнувшись пополам, толкая впереди себя картонные коробки, тем самым забаррикадировал проход. Баба с чемоданами легко оттеснила и телегу, и носильщика, и старушонку, и бестолково мечась пыталась взгромоздить чемоданы поверх дедка, ползущего в вагон на четвереньках, но чемоданы, словно от резинового мяча, отскакивали от рюкзака на спине деда. В конце концов ей удалось-таки забросить один чемодан и влезть следом за дедом. Второй чемодан она выронила, а вернуться за ним не было никакой возможности, поскольку следом за ней к поручню уже прицепился носильщик, продолжавший грузить старушонкино барахло. Достойный вклад в общую сумятицу внесла также проводница, вопя и кроя благим матом всех скопом. А поезд набирал ход с висящим в хвосте, словно гроздь винограда, человеческим клубком. Телега с задыхающейся и жалобно верещащей старушонкой давно осталась позади. Едва ли не на последнем дюйме перрона соскочил с подножки носильщик, плюнул, махнул рукой и побрел назад, досадливо пнув ногой попавшийся по дороге чемодан, который выронила баба… Грустная картина.

Все это время Канцеляров, выпучив свои зеленоватенькие глазки, словно забыв обо всем на свете, следил за происходящим.

— Во как! — пробормотал он, переводя дыхание и поворачиваясь ко мне. — Во как!

Канцеляров признался, что регулярно, нарочно ходит полюбоваться на подобные случаи. Во всем происходящем его особенно интересует, каким непостижимым и неуловимым образом происходит «перераспределение энергии счастья».