Альманах Российский колокол - Российский колокол, 2015. Спецвыпуск «Клуб публицистов премии им. Владимира Гиляровского»

Мадина не отвечает.

– Язык проглотила, зан? – следом кричит афганец. – Иди на кухню, проверь, что она делает! – велит Азите.

Мадины не было. Азита нагрела на газовой горелке молоко. Когда вошла старшая амбог, она обернулась.

– Ты справишься? – поинтересовалась Мадина.

– Да. Но не смогла вытащить лепешки из печки.

– Вичку надо держать вот так, чтобы один конец воткнуть в лепёшку, а другим зажать, чтобы легко вынуть.

Молодая жена налила топленое молоко в кружку, взяла лепешку и ушла в комнату.

Саид нежно её поцеловал и, отломив кусок лепешки, положил в рот Азите.

– Умница моя. Всё-то ты умеешь.

– А что Мадина-амбог делает каждый день на заднем дворе?

– Не обращай внимания!

Мариам-апа пришла рано утром в дождливую погоду к сыну. Он и Азита ещё спали. Встретила свою свекровь Мадина.

– Мадар! Что случилось? – взволнованно произнесла она.

– Просто так прийти нельзя, что ли? Я к сыну в гости, не мешай!

Мариам оттолкнула старшую невестку и прошла в комнату.

– Дорогие мои, просыпайтесь!

Саид вышел из-за завеса.

– Мадар?

– Пришла проведать вас с невестушкой. Азита, выйди, дочка! У меня тебе подарки.

Азита вышла к свекрови в халате.

– Мадар! Очень рада вас видеть!

– Садись, дочка! Смотри, что я тебе принесла!

Свекровь и невестка стали перешептываться. Мариам вынула из шерстяного баула платок, вышитый вручную, и накидку к парандже для жаркой погоды.

– Нравится, Азита?

– Очень нравится!

– Чего стоишь? – крикнул Саид Мадине. – Неси чай и угощенья!

Афганка выполнила приказ мужа и накрыла стол. Саид схватил

старшую жену за плечо и толкнул в сторону стола.

– Мама не ест за столом! Переложи на пол!

– Я помогу! – заявила Азита и вплотную подошла к Мадине, перекладывающей утварь на расстеленную кошму.

В какой-то момент молодая жена взвизгнула и упала ничком на пол.

– Мадина-амбог облила меня кипятком! – закричала Азита.

Старшая жена, держащая чайник, широко раскрыла глаза.

– Куда, моя красавица? – Саид начал ощупывать свою туркменку.

– На руку. Вот, где мокрая ткань!

– Ах ты, девона! – муж ударил Мадину, и та отлетела вместе с чайником.

– Саид, я не обливала её!

– Так ты ещё и клевещешь на мою невестку в присутствии мужа! – вмешалась Мариам.

Саид и Азита сидят в гостях у Мариам. Внизу экрана надпись «Год спустя».

– Что нам делать, мадар? – опечаленно произносит сын, глядя куда-то в сторону.

– Так оставлять нельзя, это точно, – озвучивает свой вердикт старшая пуштунка. – Уже молва пошла по Кабулу, что ты второй раз женился на бесплодной. Надо что-то решать!

Мариам широко раскрывает глаза и рот.

– Мадар! У вас приступ?

– Что ты несешь, Саид! У меня план есть!

– Какой?

– Ты сам только что озвучил, – и Мариам, прислонившись к уху сына, что-то ему зашептала.

Саид зашел в дом. Мадина подметала пол.

– Мадина!

Афганка оборачивается на него и удивленно смотрит (почти за три года муж лишь пару раз называл её по имени).

– Саид! А где Азита?

– Осталась у мадар. Я тут подумал, наверное, стоит позвать муллу Мохаммеда, чтобы по-мусульмански захоронить дочку.

Слёзы покатились из глаз Мадины, и, став на колени перед мужем, она несколько раз поцеловала тыльную сторону его ладони.

Что-то маленькое, обернутое в белую простыню, лежит на дощечках, воткнутых прямо в землю выкопанной могилы. Двое юношей в тюбетейках сверху (над костями ребенка в простыне) втыкают ещё три дощечки, как бы образуя домик для маленькой Тюльпан (как окрестил её мулла Мохаммед). Первым землю с ладони бросил Саид – отец девочки, потом те же юноши закончили работу. И вот над мусульманской могилкой стоит деревянный лакированный памятник с полумесяцем и звездой.

Мадина следит за происходящим поодаль от мужчин в тени большого дерева и плачет. На устах у неё улыбка.

– Саид, кажется, воды отошли, – испуганно произнесла Мадина.

– Поздравляю, Мадина-амбог! – заключила в свои объятия молодая жена. – Инш-Алла, будет мальчик!

– Я любому ребенку буду рада.

– Я пойду за акушеркой в свою больницу, Мадина, – засуетился Саид, – а ты ложись и не травмируй живот! Ребенок должен родиться живым и здоровым!

– Тужься! Тужься! – велела старая акушерка.

Вдруг послышался детский крик, и акушерка оповестила о появлении на свет здорового мальчика. Саид забежал за навес и схватил своего сына.

– Осторожней, сынок! Держи головку, пока я высосу слизь из ноздрей.

Но афганец мягко оттолкнул женщину и незаметно вложил ей в руку смятые афгани. «Иди!» – тихо приказал он ей и подмигнул.

Камера падает на вспотевшее лицо Мадины. У родившей не было сил, сын был в надежных руках своего отца, и, расслабившись, она заснула. А проснулась от шепота, который исходил от окна. Саид и Ази-та были во дворе. На руках молодая туркменка держала новорожденного и кормила его коровьим молоком из бутылочки с соской.

– Саид! Что вы делаете?

Молодожены оглянулись на неё.

– Ты проснулась? – спокойно спросил афганец.

– Почему мой сын у Азиты? И чем вы его кормите? У меня же собственное молоко есть!

– Азита, ты иди с сыном погуляй на заднем дворе! А я поговорю с Мадиной.

– Если ты хочешь жить, жить здесь и каждый день видеть сына, вот мой тебе совет, зан (женщина), – почти не размыкая губ, озвучил Саид, – терпи! Отныне мать Али – это Азита, я отец, а ты моя старшая жена, которая родила мертвую дочь.

Мадина широко раскрыла глаза, явно не понимая, что происходит и о чём ей говорит муж.

– Я запрещаю тебе кормить Али, – продолжал афганец, – называть его сыном, тем более на людях, и внушать ему, что ты его мать! Ты можешь ухаживать за ним, воспитывать его, поскольку Азите будет тяжело справляться одной, но… но забудь про все права матери, поняла?

– Саид, ты ума лишился? – не выдержала Мадина и зарыдала. – Как я могу отказаться от собственного сына! Я же его родила! Так долго ждала чуда в моей безрадостной жизни…

– Я тебя предупредил, Мадина, – без капли сострадания в голосе произнес напоследок Саид. – Выкинешь что-нибудь – и никогда не увидишь сына.

На следующий день начался «Ид е Курбан» (праздник жертвоприношения)

– Я взяла куски жертвенного барана, Насрулла, – обратилась Мадина к вошедшему в дом двоюродному брату Саида, с которым во дворе они резали животное. – Пойду отнесу бедным к мечети. Передай Саиду, пожалуйста!

– Ладно. В такой день можно без сопровождения. Иди!

Следующий кадр:

– Мохаммед-вакилем, помоги! – разрыдалась Мадина в мечети. – Саид грозился убить, если кому-нибудь расскажу, что они задумали со своей матерью и Азитой-амбог. Но я всю ночь не спала, раздумывала, как быть.