Журнал Российский колокол - Российский колокол, 2015 № 7-8

Да, это факт, Сергей Павлович многое знал об их постыдном прошлом, об их тайной и явной ликантропии, «идейном оборотничестве». Он многое знал, но после всего пережитого в кокчетавской ссылке и после неё, за 102-м километром Ярославского направления, в г. Александрове, он был для них безопасен. Это было так очевидно! Никому не был опасен тогда этот почти сломленный системой, больной и старый человек. Но они продолжали бояться его, честного, нелицеприятного, инакомыслящего и много знающего. Увы, с этим ничего не поделаешь, ибо такова суть тоталитарной власти, которая даже в зените своего могущества начинает бояться своей тени, мелко дрожащей на кровавой стене своей бесчеловечной эпохи. Прав, тысячу раз был прав Михаил Булгаков, когда устами своего мрачного героя сказал: «Трусость – самый тяжкий порок». Марии Павловне, этой сухонькой и слабой старушке, было очень сложно пробить и протаранить этот глухой железобетонный сговор. В ту пору она могла искать поддержки не у членов Союза писателей СССР, а только у видных математиков того времени А.Н. Колмогорова и А.И. Маркушевича, с которыми, как и с физиками, власть тогда считалась и в условиях «холодной войны» вынуждена была их уважать. Ей было тогда очень трудно, она понимала, что ей надо спешить завершить все важные дела – издать хотя бы мизерным тиражом значимые, неопубликованные за последние 20 лет произведения и поставить надгробие на могиле Сергея Павловича. Она умерла в конце 1974 года, когда меня уже не было в Президиуме АПН СССР, но нашлись добрые люди, которые помогли ей частично завершить главное – поставить надгробие на могиле своего многострадального супруга и передать его дневник, незавершённые и завершённые, но не изданные труды в ЦГАЛИ на вечное хранение. В этом ей существенную помощь оказали А.Н. Колмогоров и молодой математик-лингвист М.Л. Гаспаров, который оставил интересные воспоминания о Боброве и посвятил памяти Сергея Павловича – «старейшины русского стиховедения» – свою книгу «Современный русский стих». Низкий поклон всем тем, кто помнит и хранит память о наших славных деятелях русской культуры, искусства и науки, как об известных, так и малоизвестных, почти забытых. Воистину верно сказал Ремизов: «ПОКА Я ПОМНЮ, Я ЖИВУ».

1. Маркушевич Алесей Иванович (1908–1979), родился в г. Петрозаводске Олонецкой губернии Российской империи. Выдающийся советский педагог и математик, действительный член и вице-президент АПН СССР. Библиофил и большой знаток по рукописной и первопечатной книге. Автор трудов по теории функций, по истории науки, педагогике и методике преподавания математики в школе. Его труд о бесконечном (числовом) ряде, о ряде сходящемся и расходящемся в бесконечном числе, о ряде гармоническом – это, по определению Колмогорова, математическая поэма на тему бесконечной геометрической прогрессии (А.И. Маркушевич. Ряды. М., Высшая школа. 1961).

2. Детская энциклопедия (в 12 томах). Под редакцией А.И. Маркушевича. М., Академия педагогических наук СССР. 1971-78. Изд. 3.

Из его остальных трудов по математике необходимо также отметить: 1) «Популярные лекции по математике». М.-Л., 1951–1954; 2) Краткий курс аналитических функций. М. 1957; 3) Алгебра. Учебное пособие. М., 1960; А.И. Маркушевич. Ряды.

Гармонический ряд – сумма, составленная из бесконечного количества членов, обратных последовательным числам натурального ряда:

Ряд назван гармоническим, так как складывается из «гармоник»: – k-я гармоника, извлекаемая из скрипичной струны, – это основной тон, производимый струной длиной 1/к от длины исходной струны.

Работа А.И. Маркушевича «Ряды» является большим вкладом в развитие конкретной математики и информатики. Для расходимости ряда была использована постоянная Эйлера-Маскерони или постоянная Эйлера – математическая константа, определяемая как ПРЕДЕЛ разности между частичной суммой ГАРМОНИЧЕСКОГО ряда и натуральным логарифмом. Константа введена в 1735 году Леонардом Эйлером, он же предложил для неё обозначение С, которое до сих пор иногда применяется. Итальянский математик Лоренцо Маскерони в 1790 году вычислил 32 знака константы. Карл Антон Бретшнайдер предложил современное обозначение у (греческая буква «гамма»). Для альтернативного доказательства сходимости и расходимости ряда, образующего связанный, знакопеременный, случайный, гармонический, «истончённый гармонический ряды, А.И. Маркушевич использовал доказательства средневекового математика Орема, ряд Дерихле и ряд Кемпнера.

Алексей Иванович, как и Колмогоров, считал, что «проверить алгеброй гармонию» вполне возможно, что для этого и существуют в математике числа с собственными именами, числа вещественные и натуральные: число Пи Золотое сечение • Серебряное сечение • е (число Эйлера) «Постоянные Фейгенбаума • Постоянная Гельфонда • Константа Вруна • Постоянная Каталана «Постоянная Аперии. К натуральным, «природным», космическим – это Чёртова дюжина • Число зверя • Число Рамануджана-Харди • Число Грэма • Число Скьюза • Число Мозера, степени счёта и учёта, степени двенадцать (дюжина. Гросс. Масса), степени десяти (Мириада-Гугол-Асанкхейя-Гуголплекс) и степень тысячи «астрономической» (Тысяча • Миллион • Миллиард • Биллион • Триллион • Квадриллион •… «Центиллион). И если Сергей Бобров считал, что гармоничная связная речь (Слово) возникла из музыки и танца, то Колмогоров и Маркушевич считали, гармония звуков соответствует гармонии чисел и может быть записана с помощью цифр, знаков, чисел и сходящихся и расходящихся рядов. То же самое утверждал и крупный советский музыкальный и театральный критик И.И. Соллертинский (1902–1944) в статьях о балете, о музыке Шёнберга, Третьей и Седьмой симфониях Брамса. В своей книге о музыкальном романтизме он писал, что гармония звука-числа наиболее проявлена в ранних произведениях Гектора Берлиоза и Густава Малера (Соллертинский И.И. Романтизм: его общая и музыкальная эстетика. – М., 1962)

3. Пёрышкин Александр Васильевич (1902–1983), физик, писатель, кандидат педагогических наук, член-корреспондент Академии педагогических наук (АПН) СССР (1968), лауреат Государственной премии СССР (1978), кавалер ордена Ленина и Октябрьской революции, составитель учебника по физике. В начальную школу А.В. Пёрышкин поступил в шесть лет и окончил её за три года. Затем четыре года учился в народном училище, а по окончании – в Нарвском реальном училище. В 1917 году Александр Васильевич стал работать чертежником на одном из петроградских заводов и заочно учиться. Осенью 1919 года Пёрышкин поступил учиться на физико-математический факультет Рязанского института народного образования (позднее преобразованного в Рязанский педагогический институт) и в 1922 году окончил физический факультет Рязанского университета. Во время учёбы в вузе он подрабатывал на кафедре физики в должности лаборанта. По окончании института получил звание преподавателя математики и физики (позднее – звание учителя средней школы).