Тамара Кондратьева - Актуальные проблемы Европы №4 / 2010

Официально немцы не считались и не считаются «иностранными иммигрантами» – они въезжают в «свою страну» и получают немецкий паспорт практически по прибытии. Однако на деле представители немецких этнических меньшинств, из поколения в поколение жившие в «немецком культурном пространстве» Восточной и Юго-Восточной Европы и устремившиеся в ФРГ после войны, отвечают критериям миграции 10 10 Подробнее о немецкой миграции см. статью автора «Иммиграция и безопасность Европы: На примере Германии». . Интересно, что в послевоенной ФРГ существовало различие между официальным и «народным» восприятием этого потока: официально страна приняла немецкое население, в народе же новых соотечественников долгое время называли по месту их бывшего проживания: поляками, чехами, пренебрежительно объединяя беженцев и депортированных прозвищем «рюкзачные немцы».

Организационно они никак не соприкасались с иностранными иммигрантами: для управления их делами в те годы было создано специальное министерство. Поток «рюкзачных немцев» пошел в страну сразу после Второй мировой войны. В соответствии с Потсдамским договором Германия принимала немецкое население, депортированное с территорий, отошедших к восточноевропейским странам. В послевоенные десятилетия в страну въезжали как остатки немецкого населения из былых восточных областей рейха, так и издавна проживавшие компактно в Восточной и Юго-Восточной Европе немецкие этнические меньшинства, такие как, например, зибенбюргские саксы или банатские швабы. Они переезжали уже не потому, что их вытесняли или даже насильно изгоняли, а по экономическим причинам или же ради воссоединения семей. «Советские немцы» прибывали в ограниченном числе, причем это были, как правило, меннониты и баптисты. Однако после развала СССР постсоветские немцы хлынули в ФРГ широким потоком. Среди них доминировали былые сельскохозяйственные колонисты немецкого происхождения, селившиеся в XVIII в. преимущественно в Поволжье, а в годы Великой Отечественной войны интернированные в Сибирь и в республики Средней Азии.

Поток немецкого населения из постсоветского пространства шел из сельских местностей, из областных центров, в лучшем случае из столиц бывших союзных среднеазиатских республик, он был разбавлен русскими, казахскими, киргизскими и иными «членами семей» и качественно отличался от немецких этнических меньшинств, въехавших в Германию до них. Этому потоку, не обладавшему такими ярко выраженными культурно-этническими корнями, как, например, у судетских немцев, было присуще стремление не просто интегрироваться, а даже раствориться в современном немецком обществе, стать «такими же, как здешние немцы». Однако, как это ни обидно для них, именно их в народе до сих пор зовут «русскими» и именно эта группа, хоть и отдельной графой, присутствует во всех статистиках, посвященных иммиграции. Возможно, причина этому – относительно короткий срок их пребывания в Германии.

Беженцы и нелегалы

Второй составляющей иммиграционного потока из постсоветского пространства 90-х годов прошлого века были евреи, преимущественно жители крупных городов бывшего СССР. Германия принимала их со статусом «контингентных беженцев» 11 11 Под контингентными беженцами подразумевались беженцы, принятые в рамках гуманитарных акций помощи и распределяемые на жительство равномерно по всем федеральным землям. с целью, как гласила официальная формулировка, «восстановления еврейской общины Германии» 12 12 Подробнее об этом см. статью «Иммиграция и безопасность Европы: На примере Германии». .

Кроме контингентных беженцев, Западная Германия десятилетиями принимала в страну политических и военных беженцев из стран Третьего мира, в том числе из мусульманских стран, из распавшейся Югославии, в частности из Косова. До середины 90-х годов страна предоставляла им такие благоприятные условия, которые мотивировали эту категорию мигрантов стремиться в ФРГ, минуя другие государства ЕС. Те из соискателей, кому в убежище было отказано, не торопились покидать страну, годами живя с временными разрешениями на пребывание или уходя в «нелегалы». После воссоединения двух германских государств, понижения уровня благосостояния граждан, ужесточения законодательства о предоставлении убежища к середине 90-х годов, а также существенного усиления контроля над соискателями статуса политических беженцев (их стали держать в общежитиях и высылать непосредственно после отказа в предоставлении убежища) этот поток ослаб, однако беженцы продолжают жить в стране и по тем или иным параметрам воздействовать на жизнь коренного общества. Ранее в этой связи говорили о криминогенном факторе, ныне на первом месте стоит исламский фактор.

Современная трудовая миграция

После изменения иммиграционного законодательства в 2005 г. Германия вновь официально открылась для интеллектуальной и рабочей иммиграции. Как известно, с 1973 г. был введен официальный запрет на «импорт» рабочей силы и ужесточен порядок выдачи разрешений на работу иностранцам, после чего Германия буквально заросла иммигрантами-дармоедами (преимущественно со статусом беженцев), которые, может, и хотели бы работать, да не имели права. Подразумевалось, что они должны как можно скорее покинуть страну, поэтому им не давали «рабочей» визы, позволяющей остаться в Германии после трех лет непрерывной трудовой деятельности. Огромное количество неработающих (или работающих нелегально) бедных иностранцев висело на шее системы социального обеспечения, что не приносило пользы ни стране, ни их имиджу, а разве лишь немецким праворадикальным силам, годами политически паразитировавшим на этой теме.

С 2005 г., после принятия нового закона об иммиграции, в Германию на официальных основаниях начали въезжать научные кадры и работники тех специальностей, по которым в Германии наблюдался структурный дефицит рабочей силы (например, персонал по уходу за престарелыми). Этот поток еще не набрал достаточно силы, чтобы говорить о его значимом воздействии на жизнь общества, однако некоторые тенденции – например, на рынке труда – налицо, и о них будет сказано в данной статье.

Можно ли говорить о влиянии некоренного населения на процесс принятия политических решений в принимающей стране? В Германии непосредственное воздействие на политический процесс начиная с 50-х годов оказывала только немецкая иммиграция, и оно было секторальным – немецкую иммиграцию в первую очередь интересовала политика по отношению к странам их бывшего проживания, причем прежде всего в контексте решения имущественных вопросов.