Альманах - Альманах «Российский колокол» №3 2015

Сейчас Светлана Князева – писатель, лектор, аналитик, публицист, автор ряда публицистических статей в журналах научного и научно-популярного профиля («Вестник Европы», «Знание – сила» и др.) Много лет работает доцентом крупнейшего московского вуза – РГГУ (Российский государственный гуманитарный университет), преподает политические науки, историю и теорию международных отношений, европейские взаимосвязи. Помимо лекторской работы занимается творчеством. Это ее любимое занятие.

«Я – писатель, автор романа «Воронка бесконечности»». Недавно стала членом Российского Союза писателей, а также принята кандидатом в члены Интернационального Союза писателей. В 2014 г. была номинирована на соискание национальных литературных премий – «Писатель года» (2014), в начале 2015 – «Писатель года» (2015) и «Наследие» (2016), а также на премию имени Сергея Есенина «Русь моя» (2016).

«Я автор романов «Воронка бесконечности» (издан в 2013 г.), и «Вихреворот сновидений» – сейчас он закончен, находится в процессе издания. В центре романов – судьба думающего творческого человека в современной России, его радости и горести и, конечно, любовь.

Мои миниатюры уже опубликованы в альманахах «Писатель года 2014» (2015), «Романтика», альманахе Российского Союза писателей (РСП, 2015), «Наследие 2015» (2015 г.)», в журнале «Мост» (Санкт-Петербург), «Чешская звезда (Прага – Карловы Вары) и др.», – рассказывает Светлана о своём творчестве.

…Яркая вспышка – ив полутемной комнате на мгновение стало светло как днем…

Что это? Когда это было? Сосновый бор, строевой лес – и… Да вот же – она сама, вот! Совсем маленькая девочка шагает по лесу вдвоем с отцом на закате после грозы и очень старается идти с ним в ногу, как большая. А лес умылся грозой, вот какой он чистый-пречистый!

…Тепло и мокро… Только что прошел сильный-пресильный дождь. А папа сказал… Вот как же он сказал? А, так: ОТГРЕМЕЛА ИЮНЬСКАЯ ГРОЗА… Лужи везде. Вокруг отовсюду с деревьев падают огромные капли и иногда попадают даже ей на голову. Это, может быть, сосны так отряхиваются? Не нравится им быть мокрыми!

Наверное, вечер… Малышка крепко держится за папину руку и трещит без умолку, не закрывая рта, и они вместе дружно шагают по лесной просеке. Солнышко веселится, оно радуется, шутит, смеется. И лес умылся дождем, вот какой он чистый-пречистый.

А папа сказал:

– Послушай, Майк, как лес звенит.

Звенит – как смешно! А в лесу огромные деревья, высокие! И стволы толстые, теплые, коричневые, с пятнышками, как глаза у главной маминой подруги тети Али. А наверху у деревьев вместо волос густые шапки, и они ими достают до самого неба и даже еще выше, и толкаются, и им, этим шапкам, очень там тепло.

– А давай, Майк, просто послушаем с тобой, как птички поют в лесу, а то они скоро спать лягут. Постой немного и оглянись вокруг. Вот так… Слышишь молчание леса? Давай услышим лесную тишину, давай посмотрим, какая красота вокруг…

А теперь – ты слышишь: и лес тоже поет… – негромко говорит папа. – Вот посмотри, как красиво: это закат, это красивый летний закат.

А голос у папы хороший, мягкий, как рукав маминой шубы из морского котика, и сам он большущий, высокий-высокий и добрый, как мягкая душистая мамина шуба.

Девочка останавливается и озирается по сторонам, задирает голову, смотрит на верхушки высоченных деревьев, в высокое-высокое небо.

– Это солнышко спать уходит, и в лесу от него выросли косые золотые столбики, видишь? На закате всегда появляются эти красивые косые лучи заката – солнышко строит золотые столбики, – показывает папа.

Да, и правда так! Девочка никогда раньше не знала, что в лесу живут рыжие столбики.

Ну, а теперь, значит, солнышко устало и идет спать. Куда? На землю, в лес. И сам лес, и тропинка в лесу, и все вокруг становится теплым, ласковым, как… как ее кроватка вечером, но только яркого-преяркого – золотого, оранжевого цвета. А запах в лесу такой… Какой? Она не знает, не хватает слов… Да, вот – острый-преострый и немножко колючий, и прямо в нос забирается и сильно там колется. Ой, как щекотно!

– Это запах свежести, Майк. Знаешь, такой бывает в лесу летом после сильной грозы… грозы… зы…

На какие-то секунды словно вернулось к ней буйство красок, запахов, свежести, нежности, тепла. Любовь осветила темный лес, ночной мир… Любовь и нежность. Любовь и доверие. Любовь – и золотые столбики…

Студентом он наслушался лекций по праву и лет через пять вдруг захотел привести в порядок документы, записать в паспорте свою фамилию так, как она написана в паспортах родителей. «А то расхождение в одну букву приведет к проблемам с наследством», – шептал ему голос лектора с юрфака. Родители были еще живы и здоровы, но вот клюнуло ему вдруг в голову немецкой аккуратностью. Наверное, не зря в универе на госэкзамене по немецкому вдруг присланная с филфака старенькая графиня его спросила после того, как он согласно выпавшему билету прочитал отрывок текста из немецкой коммунистической газеты: «Молодой человек, а откуда у вас баварский акцент?» И поставила ему «хорошо» в зачетку. Он был ошарашен. Так он узнал, что в Баварии есть акцент. И он удивился вдвойне, когда узнал от своей знакомой секретарши декана [которая опекала его обучение как пролезшего через спорткафедру на идеологический факультет детей партийных звезд], что эта старенькая графиня всю жизнь проработала в Западном [!] Берлине, и это во времена полного ссср!.. И, задумав ввязаться в юридические отношения с государством, сам еще не зная во что влипнет, он просто пошел менять одну букву в своей фамилии, так ему этого вдруг захотелось, что просто кушать не мог]]]. А меняли буквы в фамилиях тогда только в паспортном столе на Литейном-4, в главном управлении тогда еще КГБ. Там женщина, настоящий полковник, сказала ему, что пусть он идет в сад в областной архив и возьмет справку о том, как были записаны фамилии в роддоме, как там написано, так они в паспорт ему и напишут. Он пришел в архив, тетенька нашла в ящичках его несгибайку – это такая картонная карточка, которую на каждого родившегося заводил врач, принимавший роды, сразу после приема родов, и куда вписаны фамилии родителей и которая является первым документом на гражданина СССР в его личном деле, которое продолжают вести воспитатели, от детсада до коллектива, так вот, там были фамилии родителей написаны точно, как в паспортах родителей, значит, это ему в 16 лет при выдаче паспорта одну букву заменили на другую, паспортистка была или с бодуна или не умела читать что написано, бывает. Или что-то иное, и этот ИНОЙ случай – был его случай, как потом выяснилось. Назывался он – судьба, Бог под руку толкнул ту паспортистку, чтобы он уже после окончания универа пошел исправлять такую «опечатку». Ну вот. Итак. Стоит он за спиной у той тетеньки из архива, пока она выписывает ему справку о фамилиях родителей, и читает ту несгибайку, первый документ, заведенный на него при рождении, и вдруг видит три строки: