Альманах - Альманах «Российский колокол» №3 2015

Тишина.
Тишина.
Только эхо
По парку
Гуляет
От нечаянных
Вздохов
Твоих…
Да
Порой
Тишину
Нарушает
Перезвон
Нежных
Льдинок
Седых.

А сегодня нет ее, любви…
Сколько ни ходи на перекресток
И такси вечерних ни лови
С неморгающим зелёным оком.
Не ищу, а жду своей весны…
Разойдутся в небе скоро тучи.
И в какой-то день сплошной зари
Мир намного сразу станет лучше.

Мне вас видеть —
Нынче счастьем стало.
Я мечтаю только об одном:
Чтоб в душе осенняя прохлада
Отшумела поскорей дождем.
Я хочу гореть, страдать и плакать
И на край земли уйти, смеясь,
Там дотронуться рукой заката
И звезду на память вам достать.

Ах, Март! Марточек! Мартушек!
Веселый парень ты!..
Подарит берег в камушках
И первые цветы!
Черемухой распустишься!..
Я поклонюсь тебе!..
И в пляс с березкой пустимся
На сопочном хребте,
То стайкой глухариною
На утреннем току
Затопчешь ты куриную,
Сердечную тоску.
Под песню журавлиную
В полночных небесах
Звездой повиснешь синею
У милой в волосах…
И я, того не ведая,
Присел тебе писать…
А ты пришёл, наверное,
Чтоб нас не разлучать.

Опять зима запала в мою душу,
За оттепелью снова холода.
Но я завет свой крепкий не нарушу,
Не будет слов хрусталиками льда.
А будут песни, звонкие, как лето.
С мечтой обнявшись, в горизонт уйду…
И музыка польется синим светом,
И я в глазах, как в море, утону.

Писем не было. Грусти не было.
Только встреча глаза в глаза.
И я там утонул как в небыли,
Как в развязке сказки конца.

Снег кружит и падает безмолвно,
И на шаг сплошная пелена
Белого холодного мерцанья,
Океана непогоды дна…

Я гляжу и в хаосе движенья
Не найду, что так теперь ищу.
Словно бы сомнения каменьями
По душе небрежно ворошу.

Если было, значит, не вернется,
Если нет, то будет впереди.
Я во тьму шепчу, как незнакомцу:
«Поживем – увидим! Погоди!»

Я милый образ твой носил и всё искал тебя —
Под осень, в золоте листвы и в злые холода.
В горах меж скал и диких троп переплелись пути,
И меж кочующих песков не мог тебя найти.
Мне шорох леса дорог был, озерная волна.
И я не знал, куда идти… но ты сама пришла.

Что-то грустно и печально стало,
Ничего не вижу, не пойму.
Ах, цыганка, что ли, погадала б
На мою бубновую судьбу.
Скоро март, и талою водою
Зазвенят овраги и поля.
Только милый друг мой не со мною…
Где найду и отыщу ль тебя?

Или так и будешь только сниться,
И, твой образ в жизни не найдя,
Ты мелькнешь мне алою зарницей
И погаснешь на закате дня.

Где звёздный мир в ночных играет красках,
Двурогий месяц водит хоровод
Со стайкой туч и лёгких облаков,
Мечтаю я поймать рассвета красного,
В ладонях подержать лучистый дождь,
Ночное небо выкрасить в иное
И в этом мире быть твоим лучом.

Листья красные плывут чешуёю меди.
Рябь зеркальная воды – осени примета.
Небо в белых облаках, нежных и прозрачных,
Отразилось в тех волнах и блестит, качаясь.

У мшистых скал, омытых океаном,
Стояла яблоня, прижатая к земле
Тяжелой ношей серого тумана,
Махая веткой белой вдаль во мгле.

И столь надежды было в этом взмахе,
И грусти, не замеченной никем,
Что было жаль ее, застигнутую в страхе,
За что-то там и за кого-то вдалеке.

И я, взойдя по трапу белой птицы,
Намеченной и вдаль, и широко,
Уже не вижу милые ресницы,
А только яркий шелковый платок.

Я как будто тебя увидал в первый раз,
Это небо весны голубых твоих глаз.
Может, это тепло налетело с полей,
С первой песней скворцов с вершин тополей.

Значит, что-то ушло, и теперь в ледниках
И уют, и простор нашло в вечных снегах.
И я в сердце хочу втиснуть неба огонь,
Чтоб тебя растопить, как снежинку ладонь…

На Дальнем Востоке, во Владивостоке,
Находится Рог Золотой,
Где дочь океана – Японское море —
Берег лижет волной.
Там чайки искрятся на воздухе синем,
Бескрайность широт за кормой.
Я с детства мечтал повидать всю Россию
И небо потрогать рукой.
И видел я небо, облитое краской,
Дугу горизонта земли.
И не было, нет и не будет прекрасней
Советской родимой страны.

Всё смущала синими глазами
И лукавством мучила шутя…
В этой жизни, как под парусами,
Ты влекла, а я искал тебя.

Ветер и попутный был и встречный,
И трепали по волнам шторма,
Но в какой-то день, а может, вечер
Я на берег бросил якоря.

Шумный бал сменялся карнавалом,
Смех людей – на скрытую вражду…
Ясный взгляд твой незаметно таял,
Застилая серостью мечту.

И в тумане даль не открывалась,
И казалось, ничего не жду…
Ты ушла в молчанье с пьедестала,
Унося в руках свою звезду.