Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Украина и Россия после Майдана»

Как сработать такое решение,
Чтоб мечи заменить на орала?
Чтоб простили нас рано ушедшие,
И чтоб свечка любви не сгорала?..

Куликово поле – как солдатка – в чёрном.
Облачились листья в траурный наряд.
Кто в реестре жизни навсегда зачёркнут?
Помогите! Судьбы города горят.

Сколько, сколько можно быть в обойме боли?!
Отпевать неспетых. Целиться в родных.
Стать синдромом стадным, чтоб не быть собою,
Сбросив на кого-то груз своей вины.

Дом в плену у дыма – памятник позору.
Ни одна из жизней не ценней другой.
Каждый – под прицелом.
Каждый – под надзором.
Под всепредержащей Мудрою Рукой.

На отёчный город ночь сползла немая.
Высушила души. Залила зрачки.
Жжёт у всех под сердцем День Второго мая.
Как укор.
Как вызов варварствам людским.

Тучи – точно шрамы от земных ожогов.
Будто по больничным камерам бредут.
Так прозрейте, Люди! Жизни ведь немного!
И дотла сожгите смертную вражду!

Мы одни в этой адской упряжке.
Нами правит крутой кукловод.
Каждый в клоунский кодекс наряжен.

Послаблений в режиме не жди.
Непреклонны статьи приговора.
Держат нас в подчиненье вожди,
Те, что по совместительству воры.

Это Армагеддону сродни.
Будто разум с душой отказали.
Каждый миг совершают они
Преступления без наказаний.

Уцепившись, как пиявка, за трон,
Всех, кто под, эксклюзивно мочалят.
Их декрет самодурства не тронь!
Результат – аллергия к начальству.

Мы приходим в сей мир не затем,
Чтоб быть полем для чьей-то нагайки.
Чтоб блюстители рабских систем
Нам долбили: – Все строем шагайте!

Ну, а если шагнёшь поперёк,
И, не дай Бог, проявишь свой Голос,
Отбирать станут всё, что сберёг.
Но твоё при тебе – будь хоть голым!

Лейтмотив их один – отбирать.
Боссы, ЗАМы, надсмотрщики, судьи —
Эгоманиакальная рать —
Что ей наши распятые судьбы?

Наблюдается фарса подъём:
В самый раз славным победоносцам
К юбилею вручают жильё.
Ну, а им уже под девяносто!

…Ты один. И упряжка туга.
Свет по чьим-то туннелям кочует.
Всё прими. И вне строя шагай.
И средь тьмы вдруг засветится Чудо!

Как будто гантели на скулах.
На челюсти – Понтий Пилат.
Учили нас в школах и в скулах [9] скул – школа (англ.) ,
Что каждый язык – это клад.

Простите, Толстой и Тургенев,
Облаву на русский язык.
Бывает по паспорту гений???
И в дружбе верхи и низы???

В какой, расскажите, из партий
Политик запишет в альбом:
«Любуйтесь, земляне! Вон парус
Белеет в пару голубом!»

Нас часто секли и громили,
Свинцом заливая слова.
Но чем же, скажите на милость,
Но в чём же язык виноват???

Назначили высшую меру
Без права вернуться домой.
Похоже, что снова намерен
Бразды взять год тридцать седьмой.

Безвинно язык наказали.
Другие ведь не умалял.
В подполье поэт и прозаик.
Им светит безмолвья петля.

Наречий среди и религий.
На выбор у всех есть права.
Свободный, могучий, великий —
Грех против него воевать!

Опять гляжу на Украину.
Она давно душе близка
Хоть и побочного ей сына,
Но всё-таки не чужака.

Из Запорожья и Полтавы
Ветвится мой казачий род
И пантеон единой славы
Разъять на части не даёт.

Я древним Киевом гордился,
К святым могилам припадал,
Создателям страны молился,
Истоком всей Руси считал.

Служить в её просторах начал
И был тому безмерно рад,
Как удивительной удаче,
Весомее иных наград.

В её ухоженные хаты,
В её пшеничные поля,
В народ, душевностью богатый,
Влюбился безоглядно я.

…И вот через кордоны еду
На свадьбу – крестника женить,
В вагоне несказанно бедном,
Где хочется по-волчьи выть.