Коллектив авторов - Российский колокол №7-8 2016

«Да я понимаю…»

«Когда у тебя уже просвет появится? Ты все обещаешь приехать. Очень хочу увидеться!»

«А я-то как хочу! Только далеко не все от меня зависит. У нас сейчас просто завал на работе: часть сотрудников в отпусках, и на меня их работу перевалили (((».

«Ты ведь знаешь, кто везет, на том и едут. Может, пора уже начать брыкаться?»

«Я и брыкаюсь, только, кажется, слишком вяло))). Впрочем, знаешь, тут может одно дело наклюнуться… Я не хотела бы заранее говорить, чтобы не сглазить. Но, на всякий случай, держи за меня кулаки».

Это сообщение она сопровождает подмигивающим смайлом.

«Само собой! Удачи тебе!)))»

Короткая пауза…

«Слушай, тут ко мне пришли. Завтра спишемся, ладно? Не пропадай!»

«Не пропаду. До связи! Хорошего вечера!)»

«И тебе)»

Вот и весь разговор. Как же мало! Ведь так долго молчала, и всего несколько фраз… Но даже и от них все равно становится теплее. Хотя он все равно постоянно мерзнет. А еще ее намек… На что? Что там может наклюнуться? Вот бы… Впрочем, нет. Не стоит пока раскатывать губу. Будем просто держать кулаки, чтобы у нее все получилось.

Завтра… Он никому не позволит украсть у себя завтрашний день, как были украдены три предыдущих! И памяти своей тоже, пусть она последнее время и начинает шутить с ним самым скверным образом. Но не завтра! Завтра он будет в форме, обязательно! Хотя бы затем, чтобы сказать то, что давно должно быть произнесено: «Я тебя люблю!» Три коротких слова, которые, казалось бы, так легко произнести… Легко и, в то же время невыразимо трудно, так как они – словно мост между двумя статусами отношений. Исходный – «просто друзья», с их веселой и непринужденной болтовней с хохмами, подколками и кучей смайлов. Новый… тут есть два варианта. Первый, оптимистичный – это пара, настоящая, не только с поцелуями, цветами, свиданиями и романтическими беседами, но и с ответственностью, разговорами о будущем, а в частности – о сокращении расстояния между ними. До нуля. Лично он готов бросить все и уехать из Екатеринбурга к ней, в Рязань. Да ему-то много ли бросать? Переводить Арсений может откуда угодно. Друзей, благодаря нелюдимому характеру, у него почти нет. Родители умерли. Осталась только сестра, замужняя, вся в своей семье, порой месяцами не вспоминающая о брате. Вот и все. А вот Аня… у нее там вся жизнь: друзья, родители, работа… А еще тот, благодаря кому она «несвободна». Сможет ли Арсений жить с ней там, где он будет чужим? Непросто сделать выбор. И выбор этот становится еще тяжелее из-за большой вероятности второго варианта – не пара, но уже и не друзья. Это, если Аня испугается его признания и не захочет больше иметь с ним дело. Такой вариант Арсений уже продумывал…

Что хуже? Рискнуть и потерять то общение, которое есть сейчас, или продолжать терзаться неизвестностью и быть в плену своей призрачной мечты? Но нынешнее состояние – это стагнация. А жизнь – это дорога, которую, как известно, осилит лишь идущий. Кто знает, что там, за следующим поворотом? Может быть, провал, потеря, а быть может, и счастье. Но этого никогда не узнаешь, если не сделаешь шаг. Арсений же хочет жить и жить счастливо. А сейчас… живет ли он или только существует, переминается с ноги на ногу перед поворотом, скованный страхом потери малого? Хороший вопрос! Что же, завтра Арсений даст на него ответ.

Да, решение принято. Он скажет Ане все, и будь что будет! По крайней мере, ему уже не в чем будет себя упрекнуть. Лучше уж сожалеть о сделанном, чем о несделанном. Только бы память опять не подвела! Лучше подстраховаться.

Арсений Болотников склоняется над лежащим на тумбочке смартфоном и в очередной раз находит нужный музыкальный файл. По комнате вновь разносится мелодия Mecano, а в объятиях Арсения возникает почти реальная Аня…

Все традиционно – по устоявшемуся распорядку. Привычный ночной кошмар про падение со скалы, пробуждение в последний момент, зарядка, утренний вальс с тенью, и только потом, наконец-то, можно запустить заветную соцсеть.

Невыразимое облегчение охватывает Арсения, когда его тревожный взгляд находит возле своего последнего сообщения Ане пометку «вчера». Облегчение и ликование. Сработало! Значит, нет очередного провала, и обещанный ею разговор состоится. Но это вечером, а сейчас – перевод. Арсений одновременно и любит его, и ненавидит. Работа, которая дает ему возможность существовать, и, при этом, еще достаточно интересна. Но сколько же она отнимает времени и душевных сил, которые можно было бы потратить на… что? А чем он, в самом деле, сейчас занимается, кроме как работает и сохнет по Ане? Ну, танцует еще, но это тоже можно отнести к категории «сохнет по Ане». Все остальное ускользает, скрадываемое изменчивой памятью, провалы в которой становятся все чаще и длительнее, а тревожат все больше. А если, не дай Бог, после сегодняшнего разговора исчезнет из его жизни Аня… что тогда? С чем он останется? Нет, нельзя, чтобы вся жизнь была сосредоточена вокруг одного полюса, одного центра притяжения. Вопрос выживания. С другой стороны, нужна ли ему будет такая жизнь, без Ани?

Нет, он должен держаться, быть сильным. Он же мужчина, в конце-то концов! И женщин, главным образом, привлекает в мужчинах именно сила. Не обязательно физическая, но обязательно внутренняя. Гордость, стойкость, мужество, надежность, обязательность. И Ане нужен не влюбленный щенок, а тот, кто способен завоевать ее, увезти ото всех на своей могучей спине и защитить, если понадобится. Да, любовь нужна ей, но Аня должна понимать, что кроме нее в его жизни есть и другое… Только тогда в их отношениях (если они, конечно, продолжатся) будет взаимное уважение и равноправие.

А значит, вот он – второй полюс его мира. Его работа, переводы. То единственное, что он приносит в этот мир, и что оправдывает его пребывание в нем. Любовь любовью, но если она останется безответной, не приведет к семье и появлению детей, то это – лишь бесполезный выброс эмоциональной энергии в пустоту. А вот дело его жизни не канет в Лету безо всякого толка, уж в этом можно быть уверенным! То, что он делает, нужно людям, а раз так, имеет ли он право пренебрегать этим? Нет, нет и нет!

И вот снова открыты Ворд и Акробат, а сознание Болотникова погружается в хитросплетения английской грамматики, чужие сравнения и метафоры, красочные фразы, понятные лишь носителям языка, да таким посвященным, как он, знающим его в совершенстве. Тоже своеобразная магия. Его труд дает книге крылья, которые могут перенести ее через границы и языковые барьеры, дать ей миллионы читателей на огромных пространствах от Балтики до Японского моря, обогатив и их, в свою очередь, тем, что в ней содержится. Арсений старался браться лишь за стоящие книги, которые реально позволяли ему ощутить важность своего труда. Конечно, попадался и заказной мусор, работу с которым оправдывали только приличные суммы, пополнявшие банковский счет, но эта была не такова. Каждая ее страница стоила затраченного времени и усилий. И погружаясь в нее, Арсений временно забывал обо всем на свете. Даже об Ане.