Александр Кабанов - Порочный круг деспотизма или рассуждения о русских и будущем их страны

Если ранее население закрывало глаза на ограничение свобод и усиливающийся деспотизм, рассчитывая на очередной повышение пенсий и заработных плат, то ныне таких возможностей уже нет. Путин это чувствует, поэтому сегодня он, чтобы удержаться у власти, переключился на борьбу с коррупцией, которая ранее мало его волновала. Однако бесконечная и безрезультатная борьба довольно быстро наскучит все более ожесточающемуся и недовольному богатством одних и нищетой других населению, ведь воровство – часть русской культуры. Кроме того, имитация демократии, ради мнения Запада, неизбежно сопровождается тотальной политической коррупцией, ведь продажных, занимающихся преследованием политических оппонентов, чиновников, прокуроров и судей, нарушающих закон необходимо отблагодарить – они должны молчать, а при смене власти им угрожает тюрьма. А размах политической коррупции всегда способствует усилению коррупции экономической, как по причине их взаимосвязи, так и вследствие падения нравов, обусловленных первой. В таких условиях понизить уровень коррупции возможно только вселив в население страх перед властью, чем Путин, по всей видимости, и займется в ближайшее время. Помимо прочего, это может послужить оправданием очередной волны политических репрессий и помочь удержать власть.

Единственная причина, по которой сегодняшняя и последующая власть, да и то в небольшой степени, ограничены в своем деспотизме и произволе – это мнение мирового сообщества. Само собой, по мере ухудшения экономической ситуации, стагнации или падения нефтяных цен и возрастающем дефиците государственного бюджета, усилится потребность во внешних заимствованиях. России придется умерить свои имперские амбиции и стать более покладистой и миролюбивой в отношении Запада и его внешней политики, а части российской элиты, одолеваемой жаждой воровства международных кредитов, удастся убедить в необходимости этого население. Однако я думаю, что Западу вряд ли удастся поколебать своеволие и деспотизм российской власти.

ГЛАВА II

КОНЦЕПЦИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ

В конце первой половины девятнадцатого столетия в Российской империи произошло разделение национальной элиты на два основных лагеря – славянофилов и западников. У них было отличное представление о роли религии, политическом устройстве и образе управления империей, мировом цивизационном процессе и роли русской нации в нем. Так славянофилы заявляли: русские носители уникального типа культуры, возникшего на духовной почве православия; у русских должен быть свой особый, существенно отличающийся от западного, путь развития, развиваясь по которому Россия способна спасти от духовного кризиса впавших в ересь и атеизм европейских народов; не следует отделять религию от власти, а необходимо их тесное взаимодействие. Естественно, они утверждали: западные ценности в любом случае не смогут прижиться на российской почве без существенной их корректировки в соответствии с национальной культурой. Всячески призывали элиту и народ обратиться к своим историческим основам, традициям и идеалам, укрепить национальное сознание.

Вот что писал г-н Киреевский, один из представителей этого общественно-политического движения: “Все что препятствует правильному и полному развитию православия, все то препятствует развитию и благоденствию русского народа, все, что дает ложное и не чисто православное направление народному духу и образованности, все искажает душу России и убивает ее нравственное, гражданское и политическое здоровье. Поэтому, чем более будут проникаться духом православия государственность России и ее правительство, тем здоровее будет развитие народное, тем благополучнее будет народ и тем крепче его правительство и, вместе с тем, оно будет благоустроеннее, ибо благоустройство правительственное возможно только в духе народных убеждений”.

Примерно в то же самое историческое время сформировалось и другое, а точнее, оппозиционное славянофильству общественно-философское течение, именуемое западничеством. Его представители ратовали за западноевропейский путь развития страны. Они исходили из того, что “русский путь” – это дорога, по которой ранее прошла более развитая и успешная европейская культура. Соответственно они выступали за отмену крепостного права и ликвидацию общины, свободу торговли, развитие промышленности и средств сообщения, отделение церкви от государства. Известный русский философ г-н Соловьев писал: “Западничество – направление нашей общественной мысли и литературы, признающее духовную солидарность России и Западной Европы как нераздельных частей одного культурно-исторического целого”. Это своего рода “общечеловеческая философия”, утверждающая культурную общность и господство общечеловеческих ценностей у различных наций и этносов. Они призывали к развитию духовных и культурных сил народа, в том числе перенимая западные достижения в этой области, и в то же самое время вовсе не отвергая национальную самобытность.

Несколько позже из славянофильства выделилось движение, так называемых, “почвенников” – умеренных славянофилов. Они говорили (ни больше, ни меньше) об особой миссии русского народа в спасении человечества; необходимости сближения образованной части населения и простого народа на религиозно-этической основе. Принимая внешние проявления западной культуры: свободу личности и печати, необходимые для развития промышленности и торговли, ограничения власти чиновников и бюрократов, между тем, обличали “гнилой Запад” с его буржуазностью и, по их мнению, бездуховностью, отвергая его материализм и противопоставляя ему христианские идеалы.

К славянофилам никогда не принадлежал кто – либо из людей оставивших заметный след в политике, науках или искусствах. К западникам относят: Чаадаева, литературного критика Белинского, поэта и дипломата Тютчева, философа Соловьева, писателя Тургенева, публициста Чернышевского и др. А к почвенникам – писателя Достоевского, геополитика и культуролога Данилевского, к ним я бы еще отнес еще Столыпина, а в более позднее время Солженицына. На мой взгляд, естественно с учетом исторических изменений и развития мировой цивилизации, вполне возможно заключить следующее: нынешние апологеты воссоздания империи близки прежним славянофилам, сторонники концепции суверенной демократии – почвенникам, а демократы и либералы – западникам.

За всеми философскими и религиозными разглагольствованиями у славянофилов и их нынешних подражателей скрывается топорный национализм и ксенофобия: якобы русский народ выше других народов потому, что в нем больше всего развиты общечеловеческие принципы и дух христианской гуманности (см. например, Лосский. История русской философии). Для таких людей, в сущности, не имеет значение под какой вывеской и на основе какой идеологии создать империю и расширить господство “духа русской гуманности” – православия или коммунизма или же чего-то иного. Этим целям и должна быть подчинена деятельность русских властей: все, что ей отвечает – полезно, все, что мешает – вредно. Если самодержавие и авторитаризм безнравственны, но содействуют целям, тогда их надо терпеть и даже прославлять. С другой стороны, может свобода слова, собраний и печати и прекрасны, но если они препятствуют достижению указанных целей, то от них следует немедленно отказаться. Помимо неприкрытого национализма общим для этих течений является и превосходство коллективных интересов над частными и индивидуальными устремлениями; у славянофилов это выражалось в почитании русской общины (совместного пользования землей), а сегодня в возвеличивании жертвенности во имя интересов нации и государства.