Александр Кабанов - Порочный круг деспотизма или рассуждения о русских и будущем их страны

Что касается “почвенников” и приверженцев “суверенной демократии”, то они не склонны к чрезмерному философствованию и религиозному мистицизму, как предыдущая группа, а более практичны, последовательны, изобретательны и хитры, а потому и более опасны. Оголтелый национализм у них часто прикрыт политикой реализации национальных интересов, которая обыкновенно проводится в жизнь под лозунгом этнического родства народов (панславизм Данилевского), под личиною православного единства и общности экономических и геополитических интересов. Церковь в их понимании – важнейший инструмент внутренней и внешней политики; она представляется им как бы особым невидимым министерством в их правительстве для освящения всех его начинаний и легитимизации самого существования. Политическую жизнь в стране, по их мнению, нужно обязательно тщательнейшим образом контролировать затем, чтобы усмирить не подчиняющихся властям националистов и общечеловеков (бесов в интерпретации Достоевского) или как говорят нынешние прокремлевские политологи несистемную оппозицию, представленную современными разновидностями этих течений. Это направление, как и предыдущее, во всех мировых проблемах винит бездуховный и продажный Запад, и, в особенности, англосаксов, как его признанных лидеров; радуясь и злорадствуя каждой его неудаче, всячески преувеличивая имевшие место или умышленно выдумывая таковые и распространяя о них слухи.

Западников и современных приверженцев европейского пути развития, в свою очередь, объединяет следующее: и те и другие если и не игнорируют полностью религиозные вопросы, то мало обращают на них внимание. Кроме этого, хотя они и признают некоторые особенности русского народа, но считают их малозначимыми и неспособными воспрепятствовать перенести на российскую землю западный образ управления со всеми необходимыми для него институтами – свободными выборами, разделением властей, независимыми прессой и судом и экономикой системой под руководством “невидимой руки”. Только из этого, как правило, ничего не получается: сторонники западного пути в России обретали власть лишь дважды – в феврале 1917 года, после буржуазной революции, и в августе 1991 года, после провала государственного переворота, задуманного теряющей власть и привилегии частью коммунистической партии. В обоих случаях после утраты власти их всячески поносили, оскорбляли и унижали, считали предателями.

Непрерывно ощущая свое бессилие и бесполезность, оторванность от цивилизованного мира некоторые из них периодически впадали в депрессию, как, например, Чаадаев, написавший в своем “Первом философическом письме” (1836) о России следующее: “Одинокие в мире, мы ничего не дали миру, ничему не научили его; мы не внесли ни одной идеи в массу идей человеческих... Если бы мы не раскинулись от Берингова пролива до Одера, нас и не заметили бы... И в общем мы жили и продолжаем жить лишь для того, чтобы послужить каким-то важным уроком для отдаленных поколений”. Впрочем, его пессимизм был действительно оправдан: после этой публикации последующие издания писем запретили, издателя сослали, а самого Чаадаева Николай I признал сумасшедшим (спустя более века изобретенным им методом активно пользовались советские власти). Все это наводит меня на мысль, что западники приходят к власти очень редко и скорее не в результате осознания и восприятия их идей населением, а вследствие политического хаоса и случайности, судьбы или рока.

Конечно в зависимости от обстоятельств, среди которых расстановка сил на международной арене, войны или их угрозы, появление и распространение новых идеологий, экономического положения в стране и ряда других полоса отчуждения и непримиримость позиций между тремя главенствующими течениями или каждой парой из них, то расширялась, то обратно ссужалась. Так несомненно, что во второй половине девятнадцатого столетия почвенники были гораздо ближе к славянофилам и, следовательно, дальше от западников, чем это есть сегодня, когда политическая дистанция между поборниками империи и сторонниками “суверенной демократии” столь же велика, как и между последними и приверженцами западного пути развития. Вообще, если политическая власть западников или славянофилов, как прошлых лет, так и нынешних – скорее исключение из правил, нежели прочная и проверенная временем закономерность, тогда приход к власти Путина – своего рода возвращение на круги свои; и есть весьма мало оснований что Россия в скором времени вновь сойдет с этого пути.

ГЛАВА III

ВЛИЯНИЕ РАЗНООБРАЗНЫХ ПРИЧИН НА ПОЛИТИЧ Е СКОЕ УСТРОЙСТВО И ОБРАЗ УПРАВЛЕНИЯ

К настоящему времени было высказано множество предположений и научных гипотез о том, какие причины оказывают влияние на политическое устройство разных стран и образ управления над живущими в них народами. Сейчас я приведу некоторые их них и попытаюсь оценить их достоверность. В своем знаменитом произведении “О духе законов” (1748) Монтескье высказывает мнение, согласно которому климатические условия жизни народа влияют на систему государственного управления. Холодный климат благоприятствует более свободному и демократическому правлению, а жаркий – деспотизму и произволу. В то же самое время он признает влияние целого и ряда других факторов: религии, обычаев, привычек и т.д. В свою очередь, Жан-Жак Руссо в принадлежащей его перу работе “Об общественном договоре или принципы политического права” (1752) пытается доказать, что монархический образ правления более подходит для богатых и протяженных стран, а демократия – для бедных и небольших; между тем, он не отвергает и справедливость выводов сделанных Монтескье.

Совершенно противоположное мнение высказал в своем труде “Опыт о неравенстве человеческих рас” (1855) Жозеф Гобино. Полностью отвергая выводы двух предыдущих авторов, он со всей определенностью утверждает, что имеющее место быть многообразие в видах управления, как у прошлых, так и у нынешних народов, объясняется исключительно их расовыми различиями. Выделяя три основные расы: белую, желтую и черную, он заявляет, что они отличаются постоянством и неуничтожимостью физических и духовных черт, самая главная их которых – интеллект. В свою очередь, каждая раса состоит из множества различных этнических групп. Однако существующие расы и этнические группы постоянно смешиваются друг с другом и, соответственно, подвержены изменениям.

Монтескье рассуждает приблизительно следующим образом. Холодный воздух чрезвычайно благоприятно воздействует на человеческое тело, улучшая свойства крови и заставляя лучше работать сердце. По этой причине жители Европы чувствуют себя сильными, отважными, самостоятельными и независимыми; они не стремятся к господству и подавлению окружающих. В то время как население южных регионов, например, Азии, пребывая постоянно в невыносимо жарком климате, лишено этих ценных качеств; оно неуверенно в себе, расслаблено, бездеятельно и склонно к деспотизму.