Фридрих Дюрренматт - Визит старой дамы

Учитель. Одну рюмочку.

Госпожа Илл. И вам, господин Хофбауэр?

Первый. Нет, спасибо. Мне еще надо съездить в Каффинген. На моей новой машине. Хочу купить поросят.

Госпожа Илл наливает, учитель пьет.

Госпожа Илл. Что это вы дрожите, господин учитель?

Учитель. Слишком много пью за последнее время.

Госпожа Илл. Лишняя рюмочка не повредит.

Учитель. Это он там ходит, как маятник? (Прислушивается, подняв голову.)

Госпожа Илл. Да, все время ходит из угла в угол.

Первый. Не миновать ему Божьей кары.

Слева входит художник с картиной под мышкой. На нем новый вельветовый костюм, пестрый галстук, черный берет.

Художник. Господа, будьте осторожны, два журналиста уже расспрашивали меня об этой лавке.

Первый. Опасно.

Художник. Я сделал вид, будто ничего не знаю.

Первый. Мудро.

Художник. А это вам, госпожа Илл. Только что снял с мольберта. Еще краска не высохла. (Показывает картину.)

Учитель сам наливает себе еще рюмку.

Госпожа Илл. Портрет моего мужа.

Художник. Искусство в Гюллене начинает расцветать. Это настоящая живопись, а?

Госпожа Илл. Как живой.

Художник. Масло. Останется на века.

Госпожа Илл. Я повешу портрет в спальне. Над кроватью. Альфред стареет. И кто знает, что может случиться? Приятно, если останется что-нибудь на память.

Перед лавкой проходят две женщины, которых мы видели во втором действии, но теперь элегантно одетые; они рассматривают товары в воображаемой витрине.

Первый. Ох уж эти бабы! Собрались в новое кино средь бела дня. Ведут себя так, будто мы и впрямь убийцы.

Госпожа Илл. Сколько стоит портрет?

Художник. Триста.

Госпожа Илл. Сейчас я не смогу заплатить.

Художник. Неважно. Я подожду, госпожа Илл, охотно подожду.

Учитель. А он все ходит.

Слева появляется второй.

Второй. Идут журналисты!

Первый. Смотрите, только молчать! Молчать как могила.

Художник. Смотрите, чтобы он к ним не вышел.

Первый. Об этом уж я позабочусь.

Гюлленцы выстраиваются справа. Учитель, который уже выпил полбутылки, остается у прилавка. Входят двое газетчиков с фотоаппаратами.

Первый газетчик. Добрый вечер, господа хорошие.

Горожане. Здравствуйте.

Первый газетчик. Вопрос первый: как вы себя в общем и целом чувствуете?

Первый (смущенно) . Конечно, мы рады приезду госпожи Цаханассьян…

Художник. Тронуты до глубины души.

Второй. Горды.

Первый газетчик. Вопрос второй, специально к хозяйке этого магазина. Говорят, вы отбили жениха у Клары Цаханассьян?

Молчание. Гюлленцы явно перепуганы.

Госпожа Илл. Кто это говорит?

Молчание. Газетчики с равнодушным видом пишут в своих блокнотах.

Первый газетчик. Два толстеньких слепых старичка госпожи Цаханассьян.

Молчание.

Госпожа Илл (нерешительно) . Ну и что же рассказывают эти старички?

Второй газетчик. Все.

Художник. Черт бы их подрал.

Молчание.

Второй газетчик. Говорят, Клара Цаханассьян и хозяин этой лавки лет сорок назад чуть было не поженились. Верно?

Молчание.

Госпожа Илл. Верно.

Второй газетчик. Господин Илл здесь?

Госпожа Илл. Он в Кальберштадте.

Все. Он в Кальберштадте.

Первый газетчик. Да, мы представляем себе их роман. Господин Илл и Клара Цаханассьян росли вместе, жили по соседству, ходили в одну школу, гуляли по лесу… Первые поцелуи, еще совсем невинные, ну а потом господин Илл встретил вас, для него это было нечто новое, неизведанное, словом, страсть.

Госпожа Илл. Да, страсть. Все произошло точь-в-точь, как вы рассказываете.

Первый газетчик. Нас не проведешь, госпожа Илл. Клара все поняла, в ней заговорило благородство, и она отошла в сторону, а вы с господином Иллом поженились…

Госпожа Илл. По любви.

Гюлленцы (с облегчением) . По любви.

Первый газетчик. По любви.

Справа появляются оба слепца, которых тащит за уши Роби.

Слепцы (голосят) . Мы больше не будем ничего рассказывать! Мы больше не будем ничего рассказывать!

Обоих слепцов уводят в глубь сцены, где их ожидает Тоби с кнутом.

Второй газетчик. Ну а ваш муж, госпожа Илл, — по-моему, это было бы вполне естественно — ваш муж хотя бы изредка не жалеет о своем выборе?

Госпожа Илл. Не в одних деньгах счастье.

Второй газетчик. Не в одних деньгах счастье.

Первый газетчик. Эту истину нам, людям современным, следовало бы зарубить себе на носу.

Слева появляется сын. Он в замшевой куртке.

Госпожа Илл. Это наш сын, Карл.

Первый газетчик. Прекрасный молодой человек.

Второй газетчик. Известно ли ему об отношениях…

Госпожа Илл. У нас в семье нет тайн. Мы с мужем всегда повторяем: то, что известно Богу, должны знать и наши дети.

Второй газетчик. Дети все знают.

В лавку входит дочь, она в спортивном костюме, в руке теннисная ракетка.

Госпожа Илл. А вот и наша дочь Оттилия.

Второй газетчик. Прелестная девушка.

Учитель. (вдруг вскакивает) . Сограждане! Я ваш старый учитель, я тихо пил и молча слушал. Но теперь я хочу произнести речь и рассказать о возвращении нашей Клерхен в Гюллен. (Взбирается на бочку, ту самую, что стояла в Петеровом сарае) .

Первый. Вы что, спятили?

Второй. Молчать!

Учитель. Сограждане! Я хочу сказать правду, даже если из-за этого мы навсегда останемся нищими.

Госпожа Илл. Вы пьяны, господин учитель, как вам не стыдно?

Учитель. Мне стыдно? Это тебе должно быть стыдно, подлая баба, это ты собираешься предать мужа!

Сын. Заткнись!

Первый. Убирайся!

Второй. Вон!

Учитель. Дело зашло слишком далеко!

Дочь (умоляюще) . Господин учитель!

Учитель. Ты меня огорчаешь, детка. Ведь все это ты должна была сама сказать, а приходится кричать мне, старому учителю.

Художник насаживает ему портрет Илла на голову.

Художник. Вот тебе! Видно, хочешь опять лишить меня заказов.

Учитель. Протестую! Протестую перед лицом мировой общественности. В Гюллене готовится злодейство!