Екатерина Ткачева - Русский бог

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Вот неблагодарность! Самолично ей письмо с благой вестью донес, шел, корячился, задыхался, думал, быстрей бы Марие Ивановне угодить — и на тебе! Она же меня поганой… лопатой. Да ты после этого… ведьма, вот кто. И тому подобная мымра.

МАРИЯ ИВАНОВНА Ну, Палыч, держись! (Хватает лопату.)

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Эй, эй, бешеная! От греха подальше… (Убегает.)

МАРИЯ ИВАНОВНА Шутник, ничего не скажешь.

Сцена 2

Широкое поле, недалеко от дома Марии Ивановны. Тот же день, только ближе к вечеру.

Даниил Павлович ходит по полю кругами, руками размахивает. За ним еле поспевают Федоровна и Нинка. Позади семенит Соседка.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Да клянусь, клянусь, клянусь! Письмо читает, а из конверта фотография выпала! А на ней голый черный человек, с пупком, с кольцом в носу, с зелеными волосами и вот с таким вот… носом!

СОСЕДКА (Вздыхает). Я давно говорила — конец света надвигается. Черный человек придет — дьяволов сын. Расплата за грехи тяжкие.

НИНКА Какой там сын дьявола, эка невидаль — черный человек. Иностранец просто и все. Нашел, Палыч, чем пугать. А то, может, он черный маг и колдун, — тоже нестрашно.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Все может быть! И дьявол, и колдун — очень даже вероятно. Я так Марие Ивановне и сказал, колдун, говорю, твой зять и всякая нечисть.

ФЕДОРОВНА Вот смехота! В колдунов верят. Старики-то ладно, а ты, Нинка, что ж?

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Ты, Федоровна, темнющая. Сейчас вся Москва колдунами кишит. Куда ни плюнь — везде объявления: «ведьма в двадцатом поколении. Навожу порчу, сглаз и холеру».

СОСЕДКА Господи спаси и помилуй. И на костре их не сжигают?

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Какое там! К ним клиенты косяком бегут. Так и так, говорят, сделайте сундухун-сундухун, чтоб мой начальник окочурился, и платят миллион! А колдуну долго ли умеючи, — он свое «сундухун-сундухун», и глядишь, начальник на другой день зачесался. Неделю почешется, другую почешется и сам к колдуну бежит, сними, мол, с меня эту чумку. И тоже миллион на стол.

ФЕДОРОВНА Вот глупости. Неужто в Москве образованные люди в такую чепуху верят? Да еще деньги тратят…

НИНКА Это, стало быть, одни миллионеры могут по колдунам ходить? Вот ведь! Я, может, тоже хочу.

СОСЕДКА Тебе-то зачем?

НИНКА А мужика приличного приворожить! Так-то где его найдешь? А колдун тебе чувыр-чувыр, и он прямо с неба бухнется.

ФЕДОРОВНА Сказки все это. У меня племянник из города приезжал, малыш, в земле извалялся — с ног до головы черный был, еле отмыли. Вот и весь фокус. А ежели я волосы в зеленый цвет выкрашу, разве я после этого колдуньей стану? Да их сколько хочешь по телевизору показывают, волосатых этих, панков. Что ж, все колдуны, по-вашему? Они, конечно, что и говорить, тронутые малость, пиликают только на своих гитарах, вместо того, чтобы делом заняться, пойти, скажем, матери картошку почистить, — какое там! Бренчат, грохочут, и горя им нет. А их еще и показывают.

НИНКА Да-а, вот это жизнь! Покрасят волосы, побрызгают лаком и идут сниматься. Так что ж, неужто Юлька за музыканта выходит?

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Они ведь и голыми пляшут, мурзилки эти.

СОСЕДКА Ох, позор. Дождалась Мария Ивановна от дочери.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Пусть материнское вето наложит! Чтоб ни-ни!

СОСЕДКА А ну как эти зеленоголовые чудища к нам в деревню пожалуют? Ой, что будет, ой.

НИНКА Концерт будет! Прославимся на всю страну.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Не, Нинк, от них хорошего не жди. А ежель они не музыканты? Ежель они маскируются под порядочных, а на самом деле инопланетяне какие-нибудь?

СОСЕДКА (Вздыхает). Вот это верно… Настанет час — прилетят нехристи инопланетные с топорами и расколют землю пополам. Тут все люди, правые и неправые, в ад провалятся. Ох, не горами конец света, истинно вам говорю. Лучше теперь от Марии Ивановны подальше держаться.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Правильно. Надо ей всей деревней бойкот объявить. А то она уж совсем озверела — людей со двора лопатой гонит.

СОСЕДКА (Вздыхает). Батюшки… Что делается. Не буду вовсе с ней разговаривать.

ФЕДОРОВНА Вы мне Марию Ивановну не обижайте.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ «Не обижайте!» Вот когда она приютит инопланетянина с большой дороги, поздно будет. Надо меры своевременно принимать. Да!

ФЕДОРОВНА Сам ты инопланетянин! Стоит и брешет — чистый инопланетянин — будто только с луны упал, будто на Земле других дел нет. Еще и людей вовлекает, против Марии Ивановны настраивает. А когда такое было, чтоб она кого обидела, когда? Если и осерчает, бежит через пять минут прощения просить. А он стоит и сочиняет, противно даже.

СОСЕДКА Зря, Федоровна, ругаешься, зря. Теперь жизнь совсем другая начнется из-за твоей Марии Ивановны. Надо будет в поле дозор устраивать, батюшек пригласить из церкви, чтобы небо крестили. А где какая инопланетность покажется из облака — бить во все колокола и на коленях исповедоваться, авось, еще в рай успеешь.

НИНКА Вот чудачка. Смотри, Палыч, что ты уделал — вроде шутки шутил, а она теперь по всей деревне разнесет про конец света, людей растревожит.

СОСЕДКА Разнесу! Негоже, чтоб люди спали, когда такие дела. А Марие Ивановне, пусть бог меня простит, банкрот!

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ (Поправляет). Бойкот.

ФЕДОРОВНА А вон она Маша-то, вон идет.

И правда в поле показалась Мария Ивановна. Все смутились и замолчали. Соседка перекрестилась.

МАРИЯ ИВАНОВНА (Подходит). Ну, здравствуйте, что ли. Заговорщики. Что, Палыч, уже постарался, намолол языком?

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Что намолол? Ничего я не молол. Я молол?

СОСЕДКА Он не молол.

МАРИЯ ИВАНОВНА Вот дурачок. Забыл у меня свою кепку. Торопился скорее новость разнести. А со скуки-то все уши и развесили. Держи, почтальон.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Не надо мне кепки.

МАРИЯ ИВАНОВНА Ну и мне не надо . (Нахлобучивает ему кепку на голову.) Ишь, надулся. Погорячилась я, Палыч, с лопатой-то. Ты того… Не обижайся. Если еще какое письмо придет, — беги сразу, — квасу завсегда налью.

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Побегу и так. Мы личное с общественным не мешаем. А квасу мне не надо.

МАРИЯ ИВАНОВНА Известно, чего тебе надо. Вот и сын, чувствую, сегодня не усидит, помчится… Эх вы, только одно и знаете.

Пауза.

Ну, что молчите-то?

СОСЕДКА А хочется, и молчим.

МАРИЯ ИВАНОВНА Насупились, нахохлились, будто незнакомые. Что тут только Палыч учудил? Небось, с три короба…

ДАНИИЛ ПАВЛОВИЧ Не чудил я. Обиженный просто. А они за меня. Лопатой! На живого человека лопатой!

МАРИЯ ИВАНОВНА Да хватит вам! Извиняй, Палыч. Лучше пойдемте ко мне самовар поставим. Хотите?

СОСЕДКА Не хотимте.

МАРИЯ ИВАНОВНА Равно как дети малые. Федоровна! Ты-то что бычишься?

ФЕДОРОВНА Я, Маша, нет, я заступалась за тебя. Я тебя на смех поднять не дам.