Сергей Носов - Морковку нож не берет

Григорий Васильевич. Сейчас все дорожает.

Антон Антонович. А помните, подешевела. «Андроповка».

Григорий Васильевич. «Пляшущие человечки»...

Антон Антонович. Как?

Григорий Васильевич. Ну... Там буковки на этикетке были одна ниже, другая выше... «Пляшущие человечки» называлось.

Антон Антонович. А у нас «Коленчатый вал».

Григорий Васильевич. И «Коленчатый вал» тоже. А еще «Попрыгунья». Четыре двенадцать. Или не четыре двенадцать? Что-то уже путать стал...

Антон Антонович. Нет, я те цены позабыл основательно.

Григорий Васильевич. Ну три шестьдесят две, помните, наверное?

Антон Антонович. Да, это, конечно. Три шестьдесят две. А еще раньше рубь сорок девять, «маленькая».

Григорий Васильевич. Два восемьдесят семь — большая. «Московская».

Антон Антонович. Три ноль семь. «Столичная»... Помните?

Григорий Васильевич. Три ноль семь... Боялись повышать...

Антон Антонович. Еще бы... Попробуй повысь. Вон повысили, и тут же на носки понижается...

Григорий Васильевич. Не помню такого.

Антон Антонович. Было, было. Еще шутили: «Чтоб не умерли с тоски, дешевеют пусть носки».

Григорий Васильевич. Никогда не дешевели.

Антон Антонович. Мне когда язву резали, я с доктором разговаривал. Он в Павловске жил, а рядом ткацкая фабрика. Так носки им прямо по квартирам разносили. Пятьдесят копеек носок. Рубль пара. Он сразу на месяц купит: раз надел и выбросил, два надел и выбросил...

Григорий Васильевич. Это верно. Я-то, в общем-то, уважаю в принципе. Горькая, она и есть горькая... А вот Лариса моя не очень любила. Ей вкус подавай. Она больше наливочку. Мы с ней на лыжах катались, в Лемболово, у тетки ее, замерзли... устали, еле до дома дотащились. Тетка-то нам и поставила. С огурчиком соленым. Да еще печь натоплена. Вот тогда она и сказала, что вкусно... Понравилось...

Антон Антонович. Что-то горит. Резиной пахнет... горелой.

Григорий Васильевич. Я ж говорил, он вулканизировать шины начнет. Поужинал и вулканизирует.

Антон Антонович. Как вы терпите? Надо запретить ему. Он же травит вас.

Григорий Васильевич. А ну, связываться. Если б он у меня на кухне вулканизировал. А то он у себя. Предприниматель...

Антон Антонович. И дырку заделали бы.

Григорий Васильевич. Руки не доходят. Вон большая какая...

Антон Антонович. Я посмотрю.

Григорий Васильевич. Я б запретил, да он не послушается.

Антон Антонович. Она не сквозная.

Григорий Васильевич. Там у трубы щель.

Антон Антонович. Ведро цемента... Даже полведерка... По-моему, ничего, хорошая водочка.

Григорий Васильевич. Дону Педро обязательно понравится. Только вы напрасно руку туда засунули. Сейчас вас кто-нибудь за руку цап!

Антон Антонович. Эге. Что-то нашел. Что-то кругленькое.

Григорий Васильевич. Я еще наливаю. Вставайте. Вставайте...

Антон Антонович. Что это, Григорий Васильевич? Что-то стеклянное...

Григорий Васильевич. Ну-ка, ну-ка...

Антон Антонович. Шарик... что ли...

Григорий Васильевич. Мать честная! Да это Лариски моей, покойницы!.. Во находочка. Мы ж тогда все обыскали, я и в дырку заглядывал... а как же? И нигде! Как корова слизнула!.. Ну, Лариса Федотовна, восемь лет тебя нет, а ты вон как о себе напомнила... Надо же. И ведь, главное, вспоминал только что... ведь только что... как на лыжах катались... а она сама знак подает... Нашелся.

Антон Антонович. Что это?

Григорий Васильевич. Глаз. У нее глаз был стеклянный.

Антон Антонович. Фу, фу...

Григорий Васильевич. Чего фу-то?.. Антон Антонович, это ж дело десятое, глаз. Она в остальном у меня красавица была... Мужики так и вились... Коса-то толще руки, какая... Пошла шиньон делать... мода была... в парикмахерскую... ей там косу остригли... И что думаешь... на стул положила, и пиши пропало... Забыла! Потом обыскались... все без толку... Вот и с глазом такая ж история...

Антон Антонович. Заберите, пожалуйста... спрячьте...

Григорий Васильевич. Там как было?.. Она на кухне стоит, вот здесь... держит стакан, а тот в стакане... как полагается... А тут я возвращаюсь... выписали... ну, из этой, из Скворцова-Степанова... Она меня как увидела, стаканы — ы! — из рук, и вдребезги... ну а этот мерзавец вон куда закатился...

Антон Антонович. Вы в Скворцова-Степанова были?

Григорий Васильевич. Ваше здоровье.

Антон Антонович. Ваше здоровье.

Григорий Васильевич. Нет, хорошая, зря грешили...

Антон Антонович. Обязательно куплю. В Бразилию...

Григорий Васильевич. Был, Антон Антоныч, был. Там многие были. А что?.. Думал, думал, вот и додумался... Тогда ж думать не поощрялось... Помните, время какое было...

Антон Антонович. Не говорите, Григорий Васильевич. Бывало, ведешь собрание...

Григорий Васильевич. Я ведь много думаю... Над теорией... Могу рассказать, если хотите. Знаете ли вы, из чего состоит наша Галактика?

Антон Антонович. Вы бы его все-таки убрали... с глаз долой.

Григорий Васильевич. Спасибо, что нашли. Выходит, Лариса Федотовна, ты за мной восемь лет... это... сссогля... согля...

Антон Антонович. Согляда-тай...

Григорий Васильевич. ...да-тайство-ва-ла. Соглядатайствовала. Как я живу, понимаешь ли... правильно или нет. А я и не знал. Нет. Я ничего. Я чтобы очень плохого, чтобы такого, ничего и не делал вроде бы. Так что я ничего... совесть чиста...

Антон Антонович. Если б все как вы были, Григорий Васильевич, у нас бы такого не было...

Григорий Васильевич. Вон, резиной воняет...

Антон Антонович. Было б все у нас по-другому, я вам честно скажу.

Григорий Васильевич. И вы, Антон Антоныч... Я вас очень ценю... Вы там ложечку серебряную не нащупали?.. Мы лет десять назад ложечку потеряли... серебряную...

Антон Антонович. Нет, к сожалению. Не нащупал...

Григорий Васильевич. Жаль. Маленькая такая была, серебряная...

Антон Антонович. Нет, только это. Только он.

Григорий Васильевич. Я бы дону Педро ее подарил... с Анютой... У них будет малыш, а я ему ложечку на первый зубок...

Антон Антонович. Щедрый вы человек, Григорий Васильевич...

Григорий Васильевич. Да чего там...

Антон Антонович. За вас.

Григорий Васильевич. Ваше здоровье.

Антон Антонович. Ваше здоровье.