Сергей Николаев - Комиссары

И в а н. Отец, мил-человек, отец!

Б у л а т о в (к Чиманову) . Развязать!

И в а н. Спасибо… Спасибо, мил-человек.

Б у л а т о в. В Петрограде вся власть перешла к Советам, и в Казани тоже. И по всей России…

И г о р ь. Переворот!

К о р к а т о в. Революция!

Б у л а т о в. Да, революция!.. Председатель Совета народных комиссаров Ленин декрет о земле подписал. Земля — крестьянам, хлеб — голодным.

С а в и н. Это что же, полное разорение, грабеж!

Савин уходит, вслед за ним скрывается Карпов.

К о р к а т о в. Не по душе хозяину…

Б у л а т о в. А вы товарищ Коркатов?

К о р к а т о в. Он самый.

И г о р ь. Он дезертир. Ему давно пора на фронт возвратиться.

Б у л а т о в. В ленинском декрете сказано: миру — мир, война — войне.

Игорь пытается уйти.

Стойте, поручик! А вы кто такой?

И г о р ь. Допустим, поручик Савин.

Б у л а т о в. Что вы здесь делаете?

И г о р ь. Я… я жениться приехал.

К о р к а т о в. Не крути, ваше благородие!

И г о р ь. Как ты смеешь?! Савелий Матвеевич, подтвердите же!

С о т н и к о в. Действительно, это — жених моей дочери.

Б у л а т о в. Жених! Жениха придется задержать до выяснения.

И г о р ь. Меня? По какому праву?

Б у л а т о в. Сдайте оружие!

И г о р ь. Вы… я… Ответите за это!

Б у л а т о в. Именем революции — оружие!

И г о р ь. Я… я подчиняюсь грубому насилию. Но это вам даром не пройдет! Имейте в виду.

Б у л а т о в (забирая пистолет) . Успокойтесь, поручик, а вам, товарищ Коркатов, поручается возглавить советскую власть в этой волости.

И г о р ь. Этого не может быть! Он же неграмотный!

К о р к а т о в. Неграмотный был, когда у вас батрачил. Большевики научили грамоте.

Б у л а т о в (к Сотникову) . Сдадите ему дела.

С о т н и к о в. Мне что… Я не сам… Меня народ избрал… Пожалуйста.

Б у л а т о в. Вот мандат! Решением Казанского военно-революционного комитета вся власть в Кужнурской волости переходит в руки ревкома. Председателем ревкома назначаетесь вы, товарищ Коркатов.

Затемнение.

Весна 1918 года. Площадь в селе Кужнур перед зданием бывшей волостной управы. На крыльце здания вывеска: «Кужнурский волисполком Совета рабочих и крестьянских депутатов».

Через площадь проходят л ю д и, заходят в волисполком. Идет О к с и н а, хотела зайти в волисполком — раздумала. На крыльце появляется К о р к а т о в.

К о р к а т о в. Оксина!

О к с и н а. Что тебе? (Хочет уйти.)

К о р к а т о в. Зачем ты так. Тебе трудно со мной говорить? Я знаю…

О к с и н а. О чем говорить, все сказано.

К о р к а т о в. Ты не хочешь слушать меня?

О к с и н а. Прощай!

Егор преграждает ей дорогу.

Пусти! Слышишь, пусти!

Егор удерживает ее.

Не трогай!

К о р к а т о в. Не хочешь? Любишь и не хочешь? Не обманывай себя…

О к с и н а. Ты меня обманул. Ни одному твоему слову верить нельзя. Пропусти! Не терзай душу!

К о р к а т о в. Не понять мне тебя.

О к с и н а. Ишь какой непонятливый. Думаешь, я свое счастье на горе отца строить буду? Нет, Егорушка, избавь…

К о р к а т о в. Вот оно что?!

О к с и н а. Что? Меня попрекнуть не в чем. Жила без тебя нелегко. Как выстрадала гибель твою, один бог знает. Когда увидела на базаре, глазам не поверила. Страшно стало, страшно и радостно. Радостно, что живой. Когда в каталажку пришла, думала, любишь… А в голове одно: «Не убили бы. Не потерять бы тебя снова». Потом поняла, правду отец сказал: нет у тебя любви настоящей! Нет!

К о р к а т о в. Погоди!

О к с и н а. Чего годить. Ты и сейчас свое. Мало отобранного хлеба, хочешь отцовскую землю и завод к рукам прибрать. Какой он ни есть, а отец.

К о р к а т о в. Ладно. Скажи, много ты добра от него видела? Ведь и твоими слезами и потом земля Савина полита. Коротка у тебя память. Забыла, как тебя силой с Тойметовым обвенчали.

О к с и н а. Егор! Не надо… Пожалей меня…

К о р к а т о в. А мать он мою пожалел? Из-за него она померла в поле.

О к с и н а. Молчи! Молчи!

К о р к а т о в. Память матери не позволяет молчать. А ведь ты ему своя… А какой он с чужими? Сколько мужиков по его милости по миру пошли? Ты спроси, кто о нем в селе доброе слово скажет. Разве Карпов, да и тот в душе ненавидит.

О к с и н а. А тебе что? Больше всех нужно? Что, ты на той земле сам пахать будешь?

К о р к а т о в. Мне ничего не надо.

О к с и н а. Так пусть и живет, как жил. Испокон веков так было.

К о р к а т о в. А теперь не будет. Не позволят ему у мужика изо рта последний кусок хлеба рвать. Не позволят.

О к с и н а. Кто не позволит? Кто?

К о р к а т о в. Люди! Народ!

О к с и н а. Народ… То-то и заступился за тебя народ, когда избили и в каталажку бросили. Эх, Егор! Знаешь ведь — люблю!

К о р к а т о в. Знаю… А что ж Савина защищаешь? По родству? Пойми, людей роднит борьба за правое дело — чужого братом делает, а родного чужим.

О к с и н а. Запуталась я. Сама с собой не в ладу. Отца жаль… А тебя послушала — вроде бы ты прав.

К о р к а т о в. Ну и ладно!

О к с и н а (помолчав) . Егорушка! Хватит тебе у Маршановых ютиться. Переходи ко мне… Не хочешь в церкви венчаться, давай поженимся по-советски.

К о р к а т о в. Подумать надо.

О к с и н а. А что думать. Боишься, люди болтать начнут? На всякий роток не накинешь платок. О нас уже и так давно судачат. Правда, переходи ко мне, Егор! Милый! Кто-то идет. Ну, до вечера.

Коркатов уходит. Оксина встречает А н а н ь е в а.

А н а н ь е в. Здравствуйте, Оксина Васильевна! Какая вы!

О к с и н а. Какая?

А н а н ь е в. Необыкновенная. Все молодеете. И вас не волнует, что Егор Коркатович собирается вашего отца кровного нищим сделать? Ведь это все из-за вас!

О к с и н а. Неправда! Он это делает не оттого, что на отца зол, а оттого, что весь народ зол на таких, как отец.

А н а н ь е в. Как власть предержащий, он мог отнестись к вашему папаше помягче, по-родственному… Почему он с вами не обвенчается?

О к с и н а. Если бы не отец, мы бы пять лет назад обвенчались! А сейчас Егор в церковь не пойдет! Вот вы сами из попов расстриглись. (Уходит.)

А н а н ь е в (вслед ей) . У, блудница! Из-за похоти животной готова на все пойти. (Уходит.)

Появляются К о р к а т о в, с другой стороны — О л ь г а и М а р ш а н о в.

О л ь г а. Егор, смотри, кто приехал, Егор!

М а р ш а н о в. Не узнаешь, браток?

К о р к а т о в. Витька! Неужто ты?

М а р ш а н о в. А то кто же? Слыхал я, ты в начальство вышел? Заважничал!

К о р к а т о в. Полно тебе…

Появляется И в а н М а р ш а н о в.

И в а н. Сын! Витька! Живой!

М а р ш а н о в. Батя!

И в а н. Что же ты, мил-человек, домой даже не зашел?

М а р ш а н о в. А вы-то как тут?

И в а н. Ничего. Я теперь при исполкоме.

М а р ш а н о в. Как мать?

И в а н. Мать? Ходит пока.

М а р ш а н о в. Как с хлебом?