Сергей Николаев - Комиссары

О л ь г а. Пойду в школу учительницей!

А н а н ь е в. О-о! Поздравляю! Вместе будем трудиться на ниве просвещения.

И г о р ь. У меня есть другое предложение. Предлагаю тебе ехать в Казань!

О л ь г а. Зачем?

И г о р ь. Я причислен к казанскому гарнизону. Буду там служить. А ты продолжишь учебу. Ты же об этом мечтала!

С а в и н. Олечка, неужели не поняла, зачем тебя Игорь в Казань зовет? Хочет, чтобы ты рядышком была! Свадьбу с тобой справить хочет!

О л ь г а. Ах, вот как! Значит, сватать пришли?

И г о р ь. Признаться, да.

С а в и н. Чем плох жених? Ни умом, ни статью бог не обидел. Да к тому же поручик! Много ли из нас, мужиков, в офицеры вышло.

О л ь г а. Но у меня свои планы. Я хочу здесь поработать. Узнать, на что я способна. Я… никак не могу сейчас в Казань. (Отходит к крыльцу.)

С а в и н. Савелий Матвеевич! Мы же решили породниться!

С о т н и к о в. Да ведь она не отказывается. Но не потащишь же ее в Казань, как козу на веревке.

С а в и н. Моисей Гаврилович, что вы скажете?

А н а н ь е в. Девушка есть девушка. Дайте ей покапризничать.

И г о р ь. Я удивлен!

С о т н и к о в. Не удивляйся, Игорь Васильевич: все девушки на один лад. Моя Марфуша тоже сначала отказывалась идти замуж. Все твердила: «Не хочу! Не хочу!» Пока не села в тарантас!

Сотников натянуто смеется. Из дома выходит О к с и н а, подходит к столу.

О к с и н а. Над чем смеетесь? А ты, братик, что нос повесил?

И г о р ь. Отстань!

О к с и н а. Ольга характер показала? Правильно сделала! Бывший святой отец, выпьем еще по одной?

А н а н ь е в. С вами всегда рад, уважаемая Оксина Васильевна! (Савину.) Не возражаете?

С а в и н. Мне что?

Оксина и Ананьев выпивают.

С о т н и к о в (Савину) . Давайте и мы чокнемся за то, чтобы все наладилось.

О к с и н а. Бросьте. Из творога масло не собьешь! (Сотникову.) Сплясать, что ли?

С о т н и к о в. Спляши, Оксина.

О к с и н а. Спой, братик! А вы, бывший батюшка, на гитаре побренчите! Ну… Я жду!

Ананьев играет на гитаре. Оксина злобно пляшет под частушки. Неожиданно доносится раскат грома.

А н а н ь е в. О, господи! Не бойтесь, это к лучшему! (Крестится.)

С о т н и к о в. Не зайти ли нам в дом? Видите, потемнело, и ветер окреп.

С а в и н. Спасибо, мне пора. Игорь, пойдем!

И г о р ь. Хорошо. Я приду.

Савин уходит. Сотников провожает его растерянным взглядом.

С о т н и к о в (кричит) . Марфа! Ольга!

Из дома выбегает М а р ф а.

Несите вино, угощенье в комнату! (Гостям.) Прошу в дом, соседи!

А н а н ь е в (направляясь к дому) . Игорь Васильевич…

О к с и н а. Моисей Гаврилович, дайте руку, помогите взойти.

И г о р ь. Не валяй дурака!

О к с и н а (улыбаясь, Ананьеву) . Не надо. Я сама!

Сотников, Ананьев, Оксина и Марфа уходят в дом. Игорь останавливает Ольгу.

И г о р ь. Подожди! Объясни, что все это значит?

О л ь г а. Что?

И г о р ь. Я не понимаю. На кой черт тебе оставаться в этом темном, глухом селе?

О л ь г а. Так нужно, Игорь.

И г о р ь. Это не объяснение. В конце концов, я имею право знать причину твоего упрямства. Сменить Казань на эту дыру! Нет, ты прости, но это сумасшествие.

О л ь г а. Ты любишь меня?

И г о р ь. Праздный вопрос! Ради тебя и бросил Питер, где мне предлагали остаться, добился назначения сюда. И вот результат!

О л ь г а. Не сердись! Но я не могу ехать с тобой. Еще девчонкой я хотела стать учительницей. И теперь, когда имею на это право, я не могу отказаться. Мне хочется входить в класс, смотреть в озорные глазенки моих учеников и видеть, как в них пробуждается мысль, как постепенно, день за днем…

И г о р ь. Ты можешь учительствовать в Казани. Кончить высшие курсы.

О л ь г а. На что мне курсы. Я хочу быть здесь. Жить интересами моего народа. Учить.

И г о р ь. Этих голодранцев? Вряд ли стоило для этого кончать гимназию, Олечка, опомнись!

О л ь г а. Нет, нет!

Голос Ананьева: «Игорь Васильевич! Я вас ищу!»

Иди, тебя зовут.

И г о р ь. Иду, Моисей Гаврилович. (Ольге.) Мы еще вернемся к этой теме. Через неделю я должен выехать к месту службы. У тебя есть время подумать…

Игорь уходит. Ольга одна.

О л ь г а. Что со мной? Мне так тревожно.

Вспышки молнии.

И эта гроза… Может быть, я не имела права говорить с ним так? Он приехал сюда ради меня, бросил все и приехал. А я! Оскорбила его. Надо принять предложение? Стать женой Игоря Савина! Но Оксина? Она сказала: «Присмотрись!» О чем это она? Витька Маршанов? Какой он стал! Сколько я его не видела? Лет пять? Да, да! Изменился. Возмужал. Что произошло между ним и Игорем на базаре? Друзьями они не были и в приходском училище. А как он посмотрел на меня… Нет! Он просто зол на Игоря. Нет, нет! Я не должна! Я не имела права! Приму предложение. Сегодня же… (Идет к дому.) Ой, кто это?

М а р ш а н о в. Не пугайся! Это я, Виктор. Здравствуй, Оля!

О л ь г а. Здравствуй! Что тебе здесь нужно?

М а р ш а н о в. Хотел твоему жениху револьвер отдать.

О л ь г а. Давай, я передам.

М а р ш а н о в. Раздумал… У таких надо оружие вырывать, как у гадов жало!

О л ь г а. Какой ты злой! И почему ты решил, что Игорь — мой жених? Ведь об этом поп не объявлял с амвона.

М а р ш а н о в. Все село знает.

О л ь г а. Ты просто завидуешь ему!

М а р ш а н о в. Нет! Просто тебя жалею. Принимаешь ворону за лебедя.

О л ь г а. Учить меня вздумал?

М а р ш а н о в. Зачем? Ты сама будущая учительница. Оля, ты же с детства умницей была… Как случилось, что эти погоны тебе весь мир заслонили?

О л ь г а (с вызовом) . Я люблю его!

М а р ш а н о в. Смотри не ошибись. Я с тобой попрощаться пришел. Завтра уезжаю.

О л ь г а. Куда?

М а р ш а н о в. В свою часть. В Кронштадт.

О л ь г а. Надолго?

М а р ш а н о в. Сам не знаю. Время теперь бурное. Большая волна идет!..

Вспышки молнии.

До свидания, Ольга!

Виктор ушел. Ольга долго смотрит ему вслед.

Затемнение.

Поздняя осень 1917 года. Арестантская комната — каталажка. Слабый свет еле-еле проникает через маленькое оконце. В углу на нарах лежит Е г о р К о р к а т о в. Одежда его изодрана. На лице кровоподтеки. Дверь заскрипела. Вошел Ч и м а н о в. В руках у него берданка и котелок.

Ч и м а н о в. Ну, вот и я заступил на пост, тебе питание принес. Ты мужикам савинский хлеб роздал — они сейчас пышки пекут, а ты, их благодетель, чахнешь на казенных харчах, ешь суп из десяти круп. (Ставит на землю котелок.) Савин грозит тебя в остроге сгноить. До города слух дошел, как ты его бабу, Игоря-офицера мамашу, в свинарник запер, заставил (смеется) со свиньями сидеть, пока мужики хлеб из амбара таскали. И чего тебе неймется? Ведь мог бы через Оксину с Савиным породниться.

К о р к а т о в. Замолчи ты, пустобрех, торговец базарный!