Исидор Шток - Драмы

Ф о м и н. Здрасьте, господин Чиколев!

Я б л о ч к о в. Как идут работы на мосту, Чибис?

Ф о м и н. Там опять кто-то провода перерезал. В третий раз!

Я б л о ч к о в. Вот, Владимир Николаевич, сколько раз я говорил этому ослу Скорнякову, чтоб попросил у полиции казаков для охраны моста. Нет, ведь это не прибыльно! Лучше скакать по улицам, пугать баб и ребятишек.

Ф о м и н. Сейчас под аркой надо провод вести.

Я б л о ч к о в. Знаю. Люльку подвесили?

Ф о м и н. Подвесили.

Я б л о ч к о в. Я первый спущусь.

Ф о м и н. Вы днем ее пробовали — выдерживает. Позвольте уж мне с Шараповым. А вы потом проверите… Берегите вы себя, Павел Николаевич! Без меня по мосту не ходите. Много всяких подозрительных личностей у моста околачивается, Павел Николаевич.

Я б л о ч к о в. Ладно! Ступай, Чибис.

Ф о м и н. Дайте руку на счастье, Павел Николаевич.

Я б л о ч к о в, Бог в помощь.

Фомин уходит.

С такими, как Фомин, мы и солнце зажжем, если оно потухнет, а не то что электричество.

Входит С к о р н я к о в. У него красное лицо и воинственная одышка. Он тяжело садится на стул посреди комнаты.

С к о р н я к о в. Можете торжествовать, господин Яблочков и господин Чиколев! Дума подписала договор с товариществом на освещение Литейного моста. На десять лет!

Я б л о ч к о в. Почему только на десять? А не на сто, не на двести лет? Куцо думают господа гласные!

С к о р н я к о в. Опять вы недовольны, голубчик вы мой! А сколько боев пришлось выдержать. Не нужно забывать, что большинство депутатов — пайщики газовых компаний. Для них это чистый разор.

Я б л о ч к о в. Мы должны доказать конкурентам, что электричество удобнее, выгоднее, чем газ. Если бы мне пришлось на свои деньги осветить Петербург, — я бы это сделал.

С к о р н я к о в. Да где у вас деньги, красавец вы мой ненаглядный?! Векселя на пятьсот тысяч франков Женейрузу? Вон он ваши векселя мне предъявил, думает, я платить буду. Как же, держи карман! Мария Николаевна, супруга ваша, сняла квартиру на Литейном, а платить чем? Думаете вы об этом? За один этот дом шесть тысяч уплачено, да за погреб для электрической машины четыре. А сколько я передал господам гласным, господам полицейским, жандармам?! Скоро собрание пайщиков, как отчитываться будем, голуби вы мол? С вас взятки гладки, вы ученые. Взяли свои фонари подмышку и ушли. А мы люди коммерческие, у нас семьи, у нас положение, кредит… Пригласили мы вас на наши головки. Поручили бы это дело нам и не вмешивались бы!

Ч и к о л е в. Для вас электричество нажива, а для нас труд наш, мечта наша. Как же можно свою мечту другому поручить?

С к о р н я к о в. Тогда уж сами и ответственность несите за ваши мечты. И не требуйте от Скорнякова, чтоб он ваши мечты охранял. Знаете ли вы, что кругом вас творится? Сейчас против вас один за другим судебные процессы начнутся. Тогда на Скорнякова не надейтесь. А если несчастье на мосту произойдет, — на себя пеняйте. А если на вашей лекции завтра, Павел Николаевич, неприятность произойдет, — себя вините.

Ч и к о л е в. Это что же, угроза?

Я б л о ч к о в. Оставьте нас, Скорняков. Нам сегодня ночью большой труд предстоит. Уходите!

С к о р н я к о в. Хорошо-с, я уйду-с! Уйду-с, голуби вы мои.

В дверях появляется Г л у х о в. Он очень расстроен.

С к о р н я к о в. Напрасно вы так Скорняковым пренебрегаете!

Я б л о ч к о в (скрестив руки на груди) . Я вам сказал: уходите!

С к о р н я к о в. Никуда вы от Скорнякова не денетесь, ангел вы мой. (Уходит.)

Я б л о ч к о в (Глухову) . Как дела на мосту, Николаша?

Г л у х о в (мрачно) . Работают…

Я б л о ч к о в. Тебе бы надо было поехать к Александринскому театру, проверить, как там действует освещение, а потом…

Г л у х о в. Я никуда не поеду. Я не могу, Павел… Не спрашивай меня ни о чем… (Быстро уходит в соседнюю комнату, безнадежно махнув рукой.)

Ч и к о л е в. Что с ним?

Я б л о ч к о в. Николай!.. (Хотел пойти следом за Глуховым, но вдруг медленно опустился на диван.)

Ч и к о л е в. Павел Николаевич! Э, да вам дурно, батенька! Ну-ка, ложитесь, ложитесь… Вы ведь трое суток не смыкали глаз… Ну куда это годится!

За дверью голос Марии: «Павел Николаевич здесь?»

Я б л о ч к о в (тихо) . Маше только ничего не говорите, Владимир Николаевич.

Входит М а р и я.

М а р и я. Павел!

Я б л о ч к о в (поднимается с дивана) . Машенька!

М а р и я. Ты здоров! Ну, слава богу! А то я волновалась… (Чиколеву.) Здравствуйте, Владимир Николаевич! Он два дня дома не был.

Я б л о ч к о в. Разве уже прошло два дня? Как дома? Что делает Тосик? Он еще не спит?

М а р и я. Павел! Скоро уже утро!

Я б л о ч к о в. Разве? Да, да, действительно. Но зачем ты тогда вышла из дома? Ведь тебя могли обидеть. Сейчас я провожу тебя.

М а р и я. Нет, нет, не нужно, я побуду здесь. Я вам принесла поесть. (Чиколеву.) Вы, наверное, тоже еще не обедали. Садитесь, я сейчас накрою. (Накрывает скатертью письменный стол, достает из корзинки бутылку вина, тарелки.)

Я б л о ч к о в. Потом, Машенька, потом! Я совсем не голоден. Я должен идти…

Ч и к о л е в. Нет, оставайтесь здесь. Я пойду к мосту. Если будет нужно, я вас позову.

М а р и я (наливает вина) . Посошок на дорогу.

Ч и к о л е в (поднимает стакан) . За что?

Я б л о ч к о в. За русский свет!

Ч и к о л е в. Охотно! (Выпивает вино, кланяется и поспешно уходит.)

Я б л о ч к о в. А почему ты так озабочена?

М а р и я. Нет, нет… Дома все благополучно… Ты не видел Елену? Она не была здесь?

Я б л о ч к о в. Нет, не была. (Жадно ест.) А я, оказывается, голоден.

М а р и я. Вчера к нам на квартиру приезжал жандармский офицер. Они ищут Елену.

Я б л о ч к о в. Что им сделала Елена?

М а р и я. Она выступала на сходке рабочих металлического завода. Там бастуют уже третий месяц. Полиция проследила ее. Елена живет в Петербурге по чужому паспорту. Она заходила ко мне утром. Я думаю, что она состоит в тайной организации… Нужно ее предупредить!

Я б л о ч к о в. А ты стала трусихой, Маша! За всех боишься! Сейчас идет бой, а тот, кто испугался в бою, — пропал. Вот и Глухов тоже что-то совсем раскис, бедняга. Поговори, узнай, что с ним, Мария.

Г л у х о в (появляется в дверях с саквояжем в руках) . Это неправда, Павел! Я ничего не боюсь.

Я б л о ч к о в. Почему у тебя чемодан?

Г л у х о в. Я уезжаю.

Я б л о ч к о в. Куда?

Г л у х о в. Не спрашивай меня ни о чем. Я должен ехать.

Я б л о ч к о в. Ты — мой друг, мой помощник, моя правая рука… И хочешь бросить меня одного? Сейчас?

М а р и я. Куда вы едете, Николаша?

Г л у х о в. К себе в Черниговскую губернию.

Я б л о ч к о в. Надолго?

Г л у х о в. Не знаю! Дай мне руку и ни о чем не спрашивай. Положите и вы вашу руку, Машенька…

Входит Е л е н а. Она в темном скромном платье работницы. На голове косынка.