Дэвид Говард - Как работают над сценарием в Южной Калифорнии

И среди сцен в квартире существует множество примеров подготовки и финала. Всякий раз, когда звонит дверной звонок, это готовит героев и нас к тому, что сейчас что-то изменится. И каждый раз, когда Ипполит в негодовании хлопает дверью или Женина эскапада заставляет подруг Нади ретироваться, наступает момент, перетекающий в следующую сцену. Весь финал первой серии изобилует подготовками и решениями. Теперь, когда между Надей и Женей заключается что-то вроде договора, они мирно отправляются на кухню, и там происходит драматичная сцена объяснения, которая в свою очередь ведет к сцене, когда герои включают музыку. И это — подготовка к следующей сцене, в которой они танцуют и смеются. Моменты, когда герои подшучивают друг над другом, потешаясь над абсурдной ситуацией, в которой оказались, и есть длинное завершение всей первой серии. Но тут снова раздается звонок в дверь. Мы уже знаем, что после него непременно появится кто-нибудь, кто обязательно вмешается в происходящее между главными героями. Это и есть сцена подготовки, но на сей раз к событиям, которые произойдут в следующей серии.

С момента, когда Павлик появляется на пороге Жениной квартиры и разговаривает с его матерью, мы знаем, что этой ночью он летит в Ленинград. Эту же закладку мы слышим и в бане, но, разумеется, реализация ее происходит, когда все едут в аэропорт и совершают роковую ошибку. Прекрасно сделана закладка о том, что адрес Жениной квартиры полностью совпадает с адресом Надиной квартиры. Притом используется она дважды — во второй раз тогда, когда она приезжает к нему в Москву. Закладка — ее телефонный номер. Он использует ее, когда пытается звонить из аэропорта. Отличная закладка — снимки. Первой отворачивает фотографию Ипполита Надя, чтобы пришедшие с визитом подруги ни о чем не догадались, потом этот снимок поворачивают лицом, снова отворачивают, прячут, выбрасывают из окна, находят и подбирают и, наконец, рвут в клочья. Новая электробритва, подарок Ипполиту, также является закладкой, — ее использует Женя, чтобы укрепить свои позиции в глазах Нади. Даже тонкие подошвы ботинок Ипполита — тоже закладка, которая используется впоследствии. Телефон, дверь и лифт представляют особенный интерес. Когда небольшие детали и незначительные ситуации используются в духе Эрнста Любича, неоднократно повторяясь в различных вариациях, они могут стать прекрасными комическими элементами сюжета и блестящими примерами закладки. Такой закладкой становится ожидание звонка от Гали, а неожиданный звонок Ипполита комически обыгрывается и являет собой использование закладки. Каждый последующий телефонный звонок: трудности со связью, на линии оказывается тот, кого не ждали, — отличное использование закладки. То же самое и с дверным звонком — всякий раз, когда кто-то звонит, происходит перемена в жизни героев. Каждый стук и звонок раздаются неожиданно, и мы вместе с Надей и Женей, по мере того как они все больше и больше симпатизируют друг другу, ждем (и пугаемся) этого стука. Крошечный лифт становится местом комической ситуации — отличная форма закладки. Сначала туда еле-еле протискивается огромный пес, потом Женя и Ипполит, отпихивая друг друга, стремятся попасть туда и выбраться оттуда первыми, и им же приходится надевать пальто в тесном помещении. Так нам наглядно демонстрируются их соперничество и растущая антипатия друг к другу.

На всем протяжении истории строятся планы, конструируя, таким образом, зрительские ожидания. Начиная с вопроса о предновогоднем походе в баню, момента, когда Женя дает Гале ключ от своей квартиры, разговоров о том, что Павлик едет в Ленинград, — все начало ленты изобилует намеками на будущее персонажей, заставляющими нас ждать, что же дальше. Появление Жени в мире Нади, ее подготовка к Новому году и встречи с Ипполитом — тоже элементы будущего. То, что она одалживает Жене денег, и то, что он многократно звонит по телефону, чтобы успокоить Галю и узнать о ближайших рейсах, — все это заставляет нас ждать, что же будет. Пальто и вообще верхняя одежда тоже создают отличный задел на будущее, поскольку показывают, останется ли кто-то из героев в квартире, а также демонстрируют, что тот или иной персонаж собирается уходить. Когда открывают бутылку шампанского и едят — или не едят, — это тоже элементы будущего. Они заставляют нас с нетерпением ждать развития событий и работают так же эффективно, как если бы флешбэком прокручивали кадры. Так, Ипполит сразу все понимает, увидев открытое шампанское и тарелки, из которых недавно ели.

Отдельного упоминания в качестве элементов будущего заслуживают песни из фильма: их тексты — это одновременно закладка и задел на будущее. Первая песня Нади — о темени за окном как зловещем предзнаменовании. Вторая — о путешествиях и отъездах, и поется тогда, когда Женя уже собрался уезжать. Позже, когда они уже увлечены друг другом, Женя поет: «Если у вас нет жены», а она парирует песней, где лирическая героиня заявляет: «Мне нравится, что вы больны не мной». Каждая песня показывает рост их привязанности друг к другу и служит отличной закладкой — однако в текстах есть предсказательный мотив, который также может быть отнесен к элементам будущего. Скоро настанет тьма? Что он предпочтет — поезд или самолет? Даже останется ли он без жены и дальше?

Как уже обсуждалось, восприятие этого сюжета во многом базируется на том, поверит ли зритель изначальной предпосылке — тому, что он, не ведая, может очутиться в ином мире, выбраться откуда будет весьма трудно? Хотя и возможно, но крайне маловероятно — вот вам золотое правило правдоподобия сюжета. В этом контексте правдоподобие не является неотъемлемой частью сюжета, потому-то в начале фильма и уделяется столько времени тому, чтобы побудить нас поверить в основную конструирующую силу сюжета. Если нас не подготовить к тому, что герой попросту взял такси в ленинградском аэропорту, приехал и не заметил разницы между домами, а его ключ подошел к замку, мы не поверим в историю. Однако стоит нам поверить в предложенную предпосылку — и вот уже история вполне укладывается в рамки достоверного. В возникшей абсурдной ситуации развитие событий происходит вполне логически объяснимым путем, а герои действуют в рамках известных и постоянно меняющихся обстоятельств сообразно собственному характеру.

Фильм предлагает несколько интересных примеров двусмысленности действия, которое одновременно является и занятием. Как только Женя понимает, как влип, все, что он пытается сделать после этого, — явное занятие, то, что он делает, — видимость действия. Он желает позвонить домой, хочет занять денег на билет, даже просто поесть. Но эти его действия неверно истолкованы Ипполитом, который думает о целях и значениях, вовсе не подразумевавшихся. По крайней мере, пока. Ипполит начал подозревать, что между Женей и Надей что-то есть, задолго до того, как у него появился для этого повод. Ему чудились скрытые намерения на пустом месте. Позднее, когда Женя бреется подаренной Ипполиту бритвой, — это чистой воды действие. Он делает это, чтобы утвердиться в собственных глазах и глазах Нади, — своего рода вызов. Другой пример разительного контраста — когда Ипполит моется в одежде, даже не сняв пальто и шапки. Естественно, это не ежедневный душ — у этого действия есть конкретная цель. Он хочет показать им, как ему больно, как его задевает то, что они делают, что они сводят его с ума, вот он и ведет себя, как сумасшедший, одновременно произнося самые правдивые и пронзительные реплики всего фильма. Занятие здесь лишь повод подчеркнуть значимость слов — точно так же как в сцене, когда Женя помогает Наде надеть пальто и обуться. Выполняя простые действия, он одновременно признается ей в своих чувствах. А порой и действия, за которыми стоит определенная цель, замаскированы под простое занятие: например, когда оба героя ищут повод остаться. Оба притворяются, что руководствуются вполне практическими причинами, пока не признаются, что вовсе не это движет ими, а желание устроить так, чтобы он остался с ней.