Александр Строганов - Эрос

Официант поднимается, уходит.

ЛОВЦОВ Утрами теперь размышляю о том, например, почему болит спина. (Пауза.) Быть может, присутствие нелюбимой женщины было мне необходимо?

КАРТИНА ТРИДЦАТАЯ

Официант присаживается за столик Зарезовой.

ЗАРЕЗОВА Хотите выпить? Ах, да, я уже спрашивала. А я, с вашего позволения, выпью. Ваше здоровье. (Выпивает рюмку коньяка.) Итак, в детстве…

ОФИЦИАНТ Вы уже рассказывали о детстве.

ЗАРЕЗОВА Да?

ОФИЦИАНТ Да. Вам было девять, десять лет, я помню.

Пауза.

ЗАРЕЗОВА У вас отличная память. Вы были разведчиком?

ОФИЦИАНТ Я не служил.

ЗАРЕЗОВА Как угодно. (Пауза.) Что, и историю своих малюток я поведала вам?

ОФИЦИАНТ Да.

ЗАРЕЗОВА Как же много я успела рассказать? Удивительно, проходит целая жизнь, а когда пытаешься пересказать ее все укладывается в несколько предложений. Всего несколько предложений. Ужасно.

ОФИЦИАНТ Совершенно с вами согласен.

Пауза.

ЗАРЕЗОВА У нас с этим человеком ничего не было. Это мой коллега по работе. У нас была вечеринка, я хватила лишку, и он вызвался меня проводить. (Пауза.) И все. (Пауза.) Больше ничего не было. (Пауза. Сигарета.) Разумеется, он раздел меня. Как всякий галантный мужчина, ухаживал до конца. Раздел. Уложил в кровать. Нет, предварительно вымыл под душем и уложил в кровать. Все. Больше ничего не было. Галантный мужчина. (Пауза.) Я понимаю, к тому времени у нас с мужем не совсем ладилось. Проклятая амбивалентность. Я, с одной стороны, воспринимала его как мужа, но с другой — то стороны я не могла избавиться от ощущения, что передо мной мышь. Этот запах ни с чем не спутаешь. (Пауза.) Грешна. Случалось, что я попрекала его этим запахом. (Пауза.) Но это, скорее в шутку. (Пауза.) Мы оба смеялись. (Пауза.) Одним словом, он вошел и застал нас. (Пауза.) Вошел и вышел. Не сказал ни слова. (Пауза.) Дальше, конечно со стороны коллеги моего была допущена оплошность. Хотя его можно понять. Было уже совсем поздно. (Пауза.) Одним словом, он остался ночевать. А утром муж пришел снова. И доказать что — либо было уже невозможно. Я быстро. Итак. Днем он сжег все свои стихи. Это делалось без меня, иначе я бы его остановила. А вечером… вечером мы выехали в лес… все молча, ни слова… на каком то этапе мне даже показалось, что он онемел… одним словом, мы выехали в лес… грешным делом, я подумала, что ему хочется несколько экзотическим способом примириться со мной… ну, вы понимаете, о чем я говорю… такие игры… А вместо этого он протянул мне вот эту записку. Она коротенькая. Вот. «Дорогая Лилит, — он называл меня Лилит, так меня звать Лилией, но он называл меня Лилит, — Дорогая Лилит. Ты ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, ни в чем не виновата, — так восемнадцать раз, я не стану читать полностью, и в конце — Твой мыш.» (Пауза.) Без мягкого знака. Почему — то без мягкого знака. (Пауза.) Все. После этого он достал из багажника канистру с бензином, облил себя. Ему показалось мало, он достал еще одну канистру, облил себя. (Пауза.) Все это он сделал молниеносно, я не успела и слова молвить. (Пауза.) И поджог себя. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Сгорел мгновенно. (Пауза.) Запах преследует меня до сих пор. (Пауза.) Вся история. (Пауза.) Что скажете?

ОФИЦИАНТ А что можно сказать?

ЗАРЕЗОВА И то верно. (Пауза.) Спасибо вам. (Пауза.) Ступайте.

Официант уходит.

Зарезова жжет в пепельнице записку.

КАРТИНА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Столик Капринина и Молохова.

КАПРИНИН Видишь ли, брат Молохов, когда-то наша природа была не такой, как теперь, а совсем другой. Прежде люди были трех полов, а не двух, как ныне, — мужского и женского, ибо существовал еще третий пол, который соединял в себе признаки этих обоих. Сам он исчез, и от него сохранилось только имя — андрогины, и из него видно, что они сочетали в себе вид и наименование обоих полов — мужского и женского. (Пауза.) Тогда у каждого человека тело было округлое, спина не отличалась от груди, рук было четыре, ног столько же, сколько рук, и у каждого на круглой шее два лица, совершенно одинаковых; голова же у двух этих лиц, глядевших в противоположные стороны, была общая, ушей имелось две пары, срамных частей две. Передвигался такой человек либо прямо, во весь рост, — так же как мы теперь, но любой из двух сторон вперед… либо, если торопился, шел колесом, занося ноги вверх и перекатываясь на восьми конечностях, что позволяло ему быстро бежать вперед. (Пауза.) А было этих полов три, и таковы они были потому, что мужской искони происходит от Солнца, женский — от Земли, а совмещавший оба этих — от Луны, поскольку и Луна совмещает оба начала. Что же касается их шаровидности и соответствующего способа передвижения, то и тут сказывалось сходство их с прародителями. Страшные своей силой и мощью, они питали великие замыслы и посягали даже на власть богов.

И вот Зевс и прочие боги стали совещаться, как поступить с ними, и не знали, как быть: убить их, поразив род людской громом, как когда-то гигантов, — тогда боги лишатся почестей и приношений от людей; но и мириться с таким бесчинством тоже нельзя было. Наконец Зевс, насилу кое-что придумав, говорит: — Кажется, я нашел способ и сохранить людей, и положить конец их буйству, уменьшив их силу. Я разрежу каждого из них пополам, и тогда они, во-первых, станут слабее, а во-вторых, полезней для нас, потому что число их увеличится. И ходить они будут прямо, на двух ногах. А если они и после этого не угомонятся и начнут буйствовать, я, — сказал он, — рассеку их пополам снова, и они запрыгают у меня на одной ножке.

Сказав это, он стал разрезать людей пополам, как разрезают перед засолкой ягоды рябины или как режут яйцо волоском. И каждому, кого он разрезал, Аполлон, по приказу Зевса, должен был повернуть в сторону разреза лицо и половину шеи, чтобы, глядя на свое увечье, человек становился скромней, а все остальное велено было залечить. И Аполлон поворачивал лица и, стянув отовсюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие — оно и носит ныне название пупка. Разгладив складки и придав груди четкие очертания, — для этого ему служило орудие вроде того, каким сапожники сглаживают на колодке складки кожи, — возле пупка и на животе Аполлон оставлял немного морщин, на память о прежнем состоянии. (Пауза.) И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что ничего не хотели делать порознь. (Пауза.) И если одна половина умирала, то оставшаяся в живых выискивала себе любую другую половину и сплеталась с ней, независимо от того, попадалась ли ей половина прежней женщины, то есть то, что мы теперь называем женщиной, или прежнего мужчины. (Пауза.) Так они и погибали. (Пауза.) Тут Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет вперед срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же сторону, что прежде лицо, так что семя они изливали не друг в друга, а в землю. Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались дети и продолжался род, а когда мужчина сойдется с мужчиной — достигалось все же удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за дела и позаботиться о других своих нуждах.