Игнатий Дворецкий - Веранда в лесу

Л и л и а н (смеется. Тихо) . Подойди, милый Див.

Он приближается. Она берет его за пуговицу.

Завтра нас по второму разу сюда уже не пустят, понимаешь, как все сложно? Я знаю, для тебя в этом кабинете главная забота — сейф.

С л у ж и т е л ь. Там секретные бумаги.

Л и л и а н. Скажи, ты не доверяешь мне, Див?

С л у ж и т е л ь. О, доверяю!

Л и л и а н. Я не дотронусь до сейфа, понял? А ты встанешь за дверью, подежуришь, как мой близкий друг, и не будешь упрямиться, хорошо?

С л у ж и т е л ь. Я не посмею упрямиться, мисс.

Л и л и а н. Ты потрясающе умен, мой дорогой. Иди.

С л у ж и т е л ь, козырнув, исчезает.

(Улыбается счастливо.) Они меня все жалеют. (Достает из сумки термос и стаканчик.) Хочешь кофе? Тут кое-что осталось.

Д ж о р д ж. Почему они жалеют тебя?

Л и л и а н. Не хочу обсуждать это. (Протягивает стаканчик.) Пей кофе. Я вижу, хочешь. Ну, пожалуйста, возьми. Ну! Это же мелочь.

Он пьет кофе. Чувствуется, испытывает наслаждение.

(С нежностью.) Тебе, может быть, деньги нужны?

Джордж мотает головой: нет! Садится.

(Протягивает сумочку.) Бери сколько надо. Не хочешь? Возьми, пожалуйста. Чудно! Все берут да еще обманывают.

Д ж о р д ж. Как обманывают?

Л и л и а н. Ну, помолчу лучше. (Опустив взгляд.) Это стыдно.

Д ж о р д ж. Почему тебя полицейские жалеют?

Л и л и а н. Считают чокнутой на почве замужества.

Д ж о р д ж. Неужели так обязательно замуж, Ли?

Л и л и а н (молчит, смеется тихо) . Я просила: дайте стенографирование или зубным техником. Нет, говорят, можно только диплом по домоводству. А что такое домоводство? Тебе вкладывают в голову поваренную книгу. У меня была замечательная бабушка, научила готовить роскошные варенья, джемы, пирожные, а когда вложили поваренную книгу, я все забыла. Колпак дали, а мужа не дают! (Улыбается.) Хочешь, рубашку починю?

Д ж о р д ж. Иголка есть?

Л и л и а н. Ну, чудак! Домоводство! Снимай!

Он смеется, снимает рубашку. Она смеется, глядя на него, голого, достает иглу, сбрасывает туфли. Босая устраивается рядом в кресле.

Тебе жалко меня?

Д ж о р д ж. Я не понимаю, что происходит.

Л и л и а н. Что ты не понимаешь, Джордж?

Д ж о р д ж. Тысячи толпятся возле этого учреждения, где мы сидим. И все молодые, несчастные, и все стремятся куда-нибудь улететь, к чертям, навеки. Ты не задумывалась, почему у нас такая система образования?

Л и л и а н. Зачем? По-моему, ты хороший, добрый. Хочешь на ферму к нам?

Д ж о р д ж. Какой смысл в твоем предложении?

Л и л и а н. Там хорошо у нас, от души предлагаю!

Д ж о р д ж. Я же не могу фермером. Кем я там буду?

Л и л и а н. А никем! Отец для меня что угодно сделает!

Д ж о р д ж. Но ты потребуешь каких-то обязательств, да?

Л и л и а н. Не потребую. Поживи, попривыкай. О чем задумался? Всегда была такая система образования, Джордж, всегда. Всегда была!

Слышится холодноватый голос Консула: «Не всегда». Он появляется во фраке. Лилиан и Джордж вскакивают. Он держит ее туфли, она его рубашку. Вид их, кажется, бесит Консула. Он садится, сосет сигару.

К о н с у л. Нет, не всегда, не всегда была такая система образования! Не всегда, мои милые! Меня забавляет твой голый вид, парень, и вообще меня забавляет эта попытка, не теряя времени, раздеться в моем кабинете, но я все же удовлетворю ваше любопытство. (Иронически, посасывая сигару.) До космических полетов человечество было долго приковано к Земле, а население возросло настолько, что любые технические неполадки приводили к голоду и болезням. По мере развития науки на обучение специалистов требовалось все больше времени. Перелом наступил, когда появились колпаки и ленты. Стало возможным быстро выпускать миллионы специалистов и приступить к заполнению вселенной, регулировать уровень населения. Более того, за ленты и специалистов ваше отечество получает от планет валюту и сырье, от которых зависит экономика. Все ясно? Я удовлетворил ваше любопытство? Идите вой!

Д ж о р д ж. Значит, сэр, все дело в сырье?

К о н с у л (не понимая. С тихой яростью) . В каком сырье?

Д ж о р д ж. В сырье, от которого зависит наша экономика?

К о н с у л. Я даю вам тридцать две секунды.

Л и л и а н. У вас плохое настроение, господин Консул?

К о н с у л. Я даю вам двадцать секунд. Если за это время не уберетесь, я включу аварийную сигнализацию. Вон! Вон!

Звучит Бах. Свет перемещается. За роялем М а р и я. Встает, садится на землю, раскладывает карты, гадает. Из глубины идет м и с с Т а й т. Невесела, но держится прямо.

М и с с Т а й т. Доброе утро. Занималась, надеюсь?

М а р и я (спокойно) . Да. Ни черта не получается.

М и с с Т а й т (садится) . У тебя больной вид. (Улыбается.) Что-то скрываешь от меня?

М а р и я. Да, но уже можно сказать, Джордж сбежал.

М и с с Т а й т. Ничего другого и не ждала от него. Мужчинам кроме любви всегда нужно еще что-то. Неволя их парализует. Мы, женщины, другие. Неволя — наша колыбель в каком-то смысле.

М а р и я. Вас ничуть не удивило, что он сбежал?

М и с с Т а й т. Зачем удивляться, если я знала о побеге в ту же минуту. Генеральный психолог Ованес Балаян сразу собрал планерку, создана оперативная группа, и Балаян вылетел в Сан-Франциско для контактов. На рассвете я видела Джорджа по видеофону. Спал на трибунах олимпиады, замерз. Неумыт, непричесан, ужасно!

М а р и я. Выходит, за каждым его шагом следят шпионы?

М и с с Т а й т. Шпионы не нужны, девочка. Каждый мужчина и женщина излучаются на небольших частотах, и каждый имеет свой аромат. Прежде это улавливали собаки, теперь улавливает аппаратура. Технически не сложно. Правда, дороговато, но о затратах уже не думают. Мне нравится, как ты держишься. Давай поиграем.

М а р и я (холодновато) . Джорджа арестуют? Вернут?

М и с с Т а й т. Нет. Думаю, нет. Обстоятельства изменились. Балаян сказал — никакого насилия. Балаяну можно верить. Все наши сотрудницы были в него влюблены.

М а р и я. Зачем же тогда за Джорджем следят?

М и с с Т а й т. Из соображений гуманности!

М а р и я. Мисс Тайт, у меня вопросы. Я не верю, мисс Тайт. Простите мой тон, но если перестану вам верить, то никогда не войду в этот класс. Если был известен день, час, даже минута побега, почему Джорджу позволили бежать?

М и с с Т а й т. Отвечаю. Я даю честный, прямой и по сути научный ответ. Джорджу Плейтону позволили бежать из-за того лишь, что хотели дать возможность излить агрессивные чувства. Эмоции мешали его правильному развитию.

М а р и я. Значит, я должна верить, что слежка организована исключительно из соображений гуманности?

М и с с Т а й т. Нет. Нет! Не должна. (Ходит.) Они уже сами не знают, с какой целью следят за ним. Не знают! И никто в мире уже не знает, как развернется сюжет. Джордж оказался слишком неуправляемым экземпляром. Я говорила тебе, обстоятельства изменились. И они изменились. Врачи на планерке предупредили: еще немного насилия, и Джордж станет нервнобольным. Все! Это называется фрустрация. Опаснейший медицинский термин. Все! Трогать нельзя. Арестовывать нельзя. Возвращать нельзя. Я сказала всю правду, но если задашь еще хотя бы один вопрос, предупреждаю: я начну врать. Могу добавить. К нему там сейчас сватается одна. И если она его заарканит, вообще не знаю, что будет.