Константин Поповский - Моше и его тень. Пьесы для чтения

Этингоф( сбит с толку ): Но ты только что сказал, что она придет сегодня?

Бог: Вот именно. Вы договорились на сегодня, а она не пришла вчера… Не надо быть Эйнштейном, чтобы догадаться, что у этих фактов есть какая-то причинная связь, которую может понять далеко не каждый…

Этингоф: Сгинь!.. ( Кричит, топая ногами ) Сгинь!.. Ты когда-нибудь сведешь меня с ума своей галиматьей!.. У всех фактов есть простое объяснение, в том числе и у этих!.. Простое объяснение, понятное всем!

Бог: Простое объяснение похоже на дешевую страховку, Этингоф. Сгорело на полмиллиона, а застраховался на сто рублей… Я ухожу. ( Делает вид, что уходит ).

Почти сразу из-за прихожей доносится звонок в дверь. Этингоф и Бог , замерев, молча смотрят друг на друга.

( Шепотом ). Не открывай.

Этингоф( шепотом ): Сгинь!.. Убирайся в свою кладовку, и сиди там, пока я тебя не позову…

Бог: Я тебя предупредил. ( Быстро уходит ).

Этингоф: Вон!.. И не вздумай подслушивать! ( Лихорадочно причесывается, повернувшись к зеркалу на стене ).

Между тем на пороге комнаты появляется молодая женщина. Это Анна . Не видя ее, Этингоф быстро поворачивается и оказывается в объятиях вошедшей.

Анна: Ой!..

Этингоф: А-а!..

Анна: Простите.

Этингоф( зацепившись за какой-то крючочек в платье вошедшей и пытаясь освободиться ): Вы меня напугали!

Анна: Простите ( Пытаясь вырваться ). Кажется, мы за что-то зацепились…

Этингоф( дергаясь ): Наверное, за какой-нибудь ваш крючочек… Ну-ка, ну-ка… ( Кружит по комнате вместе с Анной ). Видите, что получается, когда заходишь в открытые двери раньше времени.

Анна: Простите… Дверь была открыта, и я подумала, что можно войти.

Этингоф: Дверь была открыта, и вы подумали… Мне кажется, что вы немного поторопились… А что если бы вы попали не туда?

Анна( пытаясь освободиться ): Простите. Я думала, что это специально.

Этингоф( копаясь в одежде ): Зачем же специально… Это совсем не специально… А если бы вы ошиблись этажом?.. Знаете, какой маньяк нехороший тут над нами живет?.. Вот уж он бы, наверное, обрадовался, если бы вы к нему по ошибке зашли.

Анна: Какой ужас. Это правда?

Этингоф( дергая ): Зачем же мне вас обманывать?.. ( Дергает ). Ну, вот и все, кажется… Уф-ф!.. ( С некоторым сожалением расцепляется с Анной ). Какой же у вас крючочек упрямый.

Анна: Как смешно получилось. ( Одергивая платье ). Вечно со мной что-нибудь такое случается. ( Смеется ). Здравствуйте.

Этингоф: Здравствуйте.

Анна: Меня зовут Анна.

Этингоф( пожирая Анну глазами ): Вас зовут Анна и вы пришли, чтобы взять у меня интервью… Верно?

Анна( немного смущаясь ): Да, это я.

Этингоф( подходя ближе и почти бесцеремонно разглядывая Анну ): Я почему-то так и подумал… Ну, что же вы встали?.. Проходите… Садитесь в это кресло… Не бойтесь, я вас не съем.

Анна( опускаясь в кресло возле журнального столика ): А я и не боюсь. (О зираясь по сторонам ): Как тут у вас мило. Просто прелесть.

Этингоф: А знаете, почему?.. Потому, что я никогда не позволяю себе считать время, потраченное на уборку пустым времяпровождением, как некоторые…

Анна: Я тоже так считаю. ( Заметив пишущую машинку ). Ой, какая у вас тут пишущая машинка старая. Ей, наверное, уже сто лет, если не больше…

Этингоф: Вы не поверите, но на ней еще мой дедушка печатал.

Анна: Ваш дедушка тоже писателем был?

Этингоф: Мой дедушка революционером был. Он на этой машинке приговоры печатал для неудачников всяких.

Анна( трогает клавишу машинки ): Как интересно!.. ( Машинка щелкает и звенит ) Ой!..

Этингоф: Это ничего, ничего.

Анна: Какое это должно быть счастье, быть пишущей машинкой такого знаменитого писателя… То есть, я хотела сказать, какое это счастье быть знаменитым писателем такой старой машинки… ( Доставая из сумки блокнот и ручку ). Это ведь, наверное, вы на ней новый роман пишите?.. И, наверное, опять про бабочек?

Этингоф: Нет, зачем же про бабочек?.. Я думаю, этот роман, скорее, про кузнечиков…

Анна: Какая прелесть!.. ( Неуверенно ). Но ведь они прыгают, кажется?

Этингоф: И еще как прыгают, я вам доложу… Иной раз смотришь, и только диву даешься, как они на своих тоненьких ножках скачут, как угорелые… Но самое интересное, представьте, что они никогда заранее не знают, где им суждено приземлиться, а все равно прыгают… ( Загадочно ). Вы понимаете?

Анна: Как интересно… Так значит, вы об этом роман пишите?

Этингоф: Я именно об этом пишу… Видите?.. Осталось только одну фразу дописать, последнюю. А это, поверьте мне, совсем не так просто.

Анна: Я тоже почему-то так всегда думала, что это совсем не так просто, последнюю фразу написать.

Этингоф( подходя к кладовке, в приоткрытую дверь ): А особенно, когда тебе постоянно ставят палки в колеса и отрывают от работы разными глупостями… ( Захлопывает дверь ). Вы лучше расскажите мне, откуда у вас такой загар прекрасный?.. Вы, наверное, в солярий ходите?

Анна: Ну что вы, в солярий. Это еще с лета остался.

Этингоф( разглядывая загар ): Я так и подумал, когда вас увидел, что это с лета, потому что летний всегда более естественно выглядит, чем искусственный… ( Тоном беспристрастного наблюдателя ). Вот как у вас, допустим. ( Медленно обходит вокруг сидящей Анны, сквозь зубы ). Чудесный, чудесный загар, на чудесной и прозрачной коже… ( Решительно ). Только не надо, пожалуйста, этого стеснятся. Зачем?.. Природа учит нас быть смелыми и раскованными… Знаете, кто это сказал?

Анна: По-моему, это кто-то из великих сказал. Я раньше знала, а потом забыла.

Этингоф: Это я сказал. А потом уже все остальные стали повторять, кому не лень… ( Опускаясь в кресло напротив Анны ). Вы даже и представить себе не можете, милая Анна, как это неприятно, когда все эти жалкие люди только и делают, что повторяют за тобой все, что ты ни скажешь!.. Как попугаи, ей-богу.

Анна записывает.

Что же удивляться тому, что иногда меня неприятно поражает, что в мире кроме меня существуют еще какие-то люди, о которых мне и знать-то ничего не хочется!.. Мне кажется даже, что их существование, это просто какой-то скандальный факт, который следовало бы поскорее исправить… Ну, зачем, скажите на милость, нужны еще какие-то там Этингофы, если достаточно одного меня?.. ( Поднявшись , медленно обходит Анну, оглядывая ее ). Ну, я еще понимаю, женщины. Они могут украсить. Облагородить. Не спорю. ( Останавливается за спиной сидящей и, привстав на цыпочки, пытается заглянуть в разрез блузки ) Но мужчина?.. Это самодовольное, тупое и похотливое существо в вечно грязных носках, которые уже не поддаются стирке?.. Нет уж, извините… Пять миллиардов Этингофов – это уже слишком. Особенно, когда кто-нибудь из них покушается на твою жилплощадь, где он изволит ходить, кашлять, есть чужое сливовое варение и все время норовит показать тебе, что он лучше, чем ты, хотя об этом еще можно о-о-чень и очень поспорить!..