Дон Нигро - Мадлен обнаженная, возможно, под дождем / Madeline Nude in the Rain Perhaps

Don Nigro

Madeline Nude in the Rain Perhaps/1992

Перевел с английского Виктор Вебер

( Один персонаж, МАДЛЕН, симпатичная молодая женщина, двадцати – двадцати пяти лет. Говорит со зрителями, сидя на стуле, окруженная темнотой, с пустой сцены ).

МАДЛЕН. Есть что-то особенное в автобусной поездке холодной или дождливой ночью, когда сквозь темноту, которая окружает тебя, и сокрушает, ты мчишься в иллюзии безопасности, сидя в кресле у окна, в окружении спящих людей. Свет в салоне потушен, и ты не знаешь, бодрствует водитель или нет. Ощущения жутковатые, восхитительные, даже сексуальные. Зимой, глядя на рождественские гирлянды, украшающие отдельно стоящие дома, мимо которых в темноте проезжает автобус, иллюзия безопасности в уютном кресле особенно сильная, ощущение, что ты в каком-то романе Диккенса. Это автобусное кресло едва ли не самое любимое мое место. Возможно, напоминает мне о том времени, когда я была маленьким ребенком и ночью мы ехали домой откуда-то из гостей, и я лежала на заднем сидении нового автомобиля моего отца, свернувшись калачиком, как кошка, и ночь окружала нас со всех сторон, и дорога летела подо мной, и я чувствовала себя в полной безопасности, словно вернулась в чрево матери. Есть что-то успокаивающее и нереальное в темноте, я про настоящую темноту маленьких городов, и деревень, и ферм, и полей и лесов ночью. Это не темнота мегаполисов, а древняя темнота, из которой мы выходим, когда рождаемся, и куда уходим после смерти. Темнота Бога. Как той весенней ночью, когда я училась в колледже, и шел сильный дождь, и мы, я и две девушки, арендовавшие дом на троих, крепко выпили, и пошли домой под дождем, отправились в путь, когда дождь заметно ослаб, и мы меряли глубину луж и хихикали, но внезапно полило, полило, как из ведра, и не было под открытым небом никого, кроме нас, и мы промокли до нитки, вот и решили просто наслаждаться дождем, и отлично проводили время, а когда добрались до нашего дома, вместо того, чтобы уйти под крышу, сели во дворе под дождем и разговаривали, и кто-то спросил кого-то, рискнет ли она раздеться догола, и мы все разделись и разлеглись на лужайке перед домом, темной ночью, под ливнем. Три девятнадцатилетние девушки лежали на траве, позволяя дождю барабанить по нашим телам, и вливаться в рот, и это было что-то непристойное, что-то опасное, но при этом мы чувствовали, что поступаем совершенно правильно, и возникали фантастические сексуальные ощущения, пусть роль партнера выполнял не человек, а дождь, невероятные ощущения завершенности, и я помню, как подумала, что нечто подобное, наверное, испытывала Дева Мария, когда ей явился ангел. Я знаю, что отправлюсь в ад, говорить такое – ужасно, но на самом деле не было это ужасом, я просто стараюсь объяснить свои ощущения, сердце мое колотилось, я вся вибрировала, и это было совершенно потрясающе. Именно об этом я думала, пару лет спустя, когда ехала в автобусе из Питтсбурга в Нью-Йорк, ночью, и мы остановились, как всегда останавливались, в забытом Богом месте, называвшемся Бризвуд, штат Пенсильвания, городе мотелей, и смерти, и невкусных мясных пирогов, одно из самых отвратительных, унылых и лишенных своеобразия творений в истории того, что принимается за Американскую цивилизацию. Те же самые грустные женщины обслуживали посетителей в кафетерии, часы показывали три утра, и наш автобус занял свободное место среди ему подобных, и водитель предложил всем выйти и запомнить номер нашего автобуса, потому что стояло их пять или шесть, и все они совершенно ничем не отличались. Я взяла мясной пирог и картофельное пюре, лишь мельком глянув на пожилую женщину, которая обычно давала мне совсем не те овощи, которые я заказывала, и женщину моложе, крепкого сложения и с лиловой помадой, а когда вернулась в автобус, на моем месте сидел мужчина. Молодой, ненамного старше меня, с длинными, нерасчесанными волосами, длинным носом, и он сидел на моем месте, у прохода. Я сказала ему об этом, он ответил, с французским акцентом, нет, нет, ето мое место. Я настаивала, что это не так, но он продолжал твердить «нет, нет, ето мое место», пока я не решила: какого черта, я устала, кресло у окна свободно, поэтому проскользнула мимо него, села, через какое-то время автобус наполнился людьми, водитель всех пересчитал, на лице отразилось недоумение и он сказал: «В автобусе на одного человека больше, чем должно. Кто здесь лишний?» Никто не ответил, я посмотрела на француза, но он смотрел на свои колени. У меня возникло сильное желание поднять руку и указать на него водителю, но я этого не сделала. Отчасти, потому что не было у меня абсолютной уверенности, что этом автобусе лишний – именно он. Может, он просто ошибся с рядом. Отчасти – меня тревожило, а что он скажет, если я укажу на него, но выяснится, что это ошибка. Опять же, я немного жалела его, затерявшегося в темной ночи, ищущего убежище в этом одиноком месте. Я промолчала, а водитель, которого поджимало время, решил оставить все, как есть, и мы покинули унылое королевство Бризвуд, чтобы в дождливую ночь вернуться на темную автостраду. И тут я не могла не заметить, что француз разговаривает, очень тихо, сам с собой, на смеси французского с английским, а его белые руки пребывают в непрерывном движении. У меня создалось ощущение, что его слова – не просто слова, а магические заклинания. И он не говорил, а спорил сам с собой, на два голоса, сначала спрашивал низким, хриплым, а потом отвечал фальцетом. Я словно сидела с Антоненом Арто, который не так и удачно имитировал сеньора Уэнсеса.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.