Дон Нигро - Лорелей / The Lorelei

Don Nigro

The Lorelei/2015

Перевел с английского Виктор Вебер

ЛУ САЛОМЕ

ЭЛИЗАБЕТ НИЦШЕ/МОНАХИНЯ/СЛУЖАНКА

КОЗИМА ВАГНЕР/СИВИЛЛА/ГРАФИНЯ ТОЛСТАЯ/МАРИЯ

1-я ДЕВА РЕЙНА (ШКОЛЬНИЦА)/ ГОСТЬЯ/ НИМФА/ БЕЗУМНАЯ)

2-я ДЕВА РЕЙНА (ШКОЛЬНИЦА)/ ГОСТЬЯ/ НИМФА/ БЕЗУМНАЯ)

3-я ДЕВА РЕЙНА (ШКОЛЬНИЦА)/ ГОСТЬЯ/ НИМФА/ БЕЗУМНАЯ)

ФРИДРИХ НИЦШЕ

ЗИГМУНД ФРЕЙД

РАЙНЕР МАРИЯ РИЛЬКЕ/ПОРТНОЙ/БЕЗУМЕЦ

ПАУЛЬ РЭ/ФРАНК ВЕКИНД/БЕЗУМЕЦ

РИЧАРД ВАГНЕР/ЛЕВ ТОЛСТОЙ/ПАПА/ЛЕТАЮЩИЙ ГОЛЛАНДЕЦ/БОГ

ФРИДРИХ КАРЛ АНДРЕАС/ЛИСТ/БЕЗУМЕЦ

ХЕНДРИК ГИЙО/ФОН БЮЛОВ/ЗЕМЕК

Единая декорация представляет собой различные комнаты, лес, базилику святого Петра, все крайне просто. Скамья, стулья, кресло у авансцены справа, стол справа, письменный стол со стулом слева, диван по центру слева, пианино в глубине сцены слева, растение в горшке, окно, дверь, большая пустая деревянная рама, одновременно картина и зеркало, через которое различные персонажи смотрят на авансцену и наблюдают за действом. Ступени слева и справа, ведущие на возвышение, с которого актеры могут смотреть на действо, а Лорелей – петь. Все места существуют одновременно и различные части сцены при необходимости могут становиться разными местами. Актеры, напрямую не занятые в картине, часто смотрят из окна, зеркала, с верхней платформы, заглядывают в дверь, выглядывают из-за пианино. Актеры могут свободно входить и выходить со сцены. Могут спускаться с верхней платформы и по лесенкам в глубину сцены. Между картинами нет пауз и смены декораций. Движение спектакля непрерывное. Картины переходят одна в другую, как продолжающийся сон.

Музыка: Вагнеровские «Любовь и смерть» из «Тристана и Изольды» (оркестровая версия), Увертюра к «Летучему голландцу» и «Похоронный марш» из «Зигфрида», «Краткая месса» Палестрины, «Лорелей» Листа (версия для фортепьяно).

Действие первое:

1. Страна, где никто не живет.

2. Рим.

3. Усы Бога.

4. Загадочно странный.

5. Неудачное предложение.

6. Монте-Сакро.

7. Лорелей.

8. Брюки Ницше.

9. Вагнер.

10. Девы Рейна.

11. Женщины – не дьявол.

12. Близость.

13. Люцерна.

14. Отравляя его разум.

15. Лето в Траутенберге.

16. По ту сторону добра и зла.

17. Брошенный супермен.

Действие второе:

18. Бог, который пожирает.

19. Андреас.

20. Хорошие новости.

21. Священные узы брака.

22. Парагвай.

23. Лулу.

24. Сумасшедший дом.

25. Рильке.

26. Очищая яблоко.

27. Визит к Толстому.

28. Мир – как театр.

29. Только ты настоящая.

30. Муза.

31. Порка служанки.

32. Кто-то, кого я знаю.

33. Абсурд вечной любви.

34. Похороны Бога.

( В темноте звучит оркестровая версия «Любви и смерти» из конца третьего акта оперы Вагнера «Тристан и Изольда». Свет падает на ЛУ и ФРЕЙДА, возможно, в 1913 г. ЛУ чуть старше пятидесяти, но она не выглядит на свой возраст, и скоро станет гораздо моложе. ФРЕЙД за письменным столом. Через сцену, в другом времени и пространстве, сидит на стуле ФРИДРИХ НИЦШЕ, возможно, в 1888 г. Время и пространство, воспоминания и сны будут тесно переплетаться ).

ЛУ. Кто продолжает играть Вагнера? Я ненавижу Вагнера. Никогда не понимала, что видел в нем Ницше. Мерзкий, старый, самодовольный, антисемитский пустобрех с манией величия.

( Закрывает окно, музыка стихает ).

ФРЕЙД. Мы уверены, что вас расстраивает Вагнер?

ЛУ. Да. Кричащие толстухи с рогами. Я этого терпеть не могу. Что? Доктор Фрейд так не думает?

ФРЕЙД. Я думаю, что музыка Вагнера напоминает вам о чем-то еще, и это что-то вас тревожит.

ЛУ. Она напоминает мне о Вагнере, который всегда пытался полапать мой зад. И Ницше. Я не могу слышать Вагнера, не думая о Ницше.

НИЦШЕ. Идет дождь. Я сел не в тот поезд. Мой багаж едет в Геную. Вагоны гремят, проносясь мимо в ночи. Моя сестра уехала в Парагвай. Путаница вокруг меня чудовищная. Разлагающийся труп Бога проплывает мимо. Я – главный шут на экзистенциальных клоунских похоронах.

ЛУ. Вы думаете, у меня какие-то неразрешенные проблемы с Ницше?

НИЦШЕ. Я – человек из страны, в которой никто не живет.

ФРЕЙД. Возможно, причина в Ницше, а может, это более глубокий эмоциональный конфликт, о котором Ницше напоминает вам.

ЛУ. Знаете, учитывая, что Ницше умер в 1900 году, не так-то просто сесть и обсудить с ним эту проблему.

ФРЕЙД. В разуме никто не умирает. Все времена и места сосуществуют.

НИЦШЕ. Воспоминания и воображение сливаются под дождем. Мы обманываем себя дымом и зеркалами.

ЛУ. Но я хорошо знаю Ницше. Я написала о нем целую книгу.

НИЦШЕ. Я пишу кровью.

ФРЕЙД. Вы писали о Ницше, каким решили его выбрать. Мы знаем, что вы написали в этой книге. А что оставили вне ее? Если вы хотите делать то, что делаю я, вы должны анализировать свой внутренний мир так же тщательно и честно, как анализируете внутренний мир своих пациентов.

ЛУ. Я всегда безжалостно честна насчет себя или кого-то еще.

ФРЕЙД. Вам определенно нравится представлять себя такой.

ЛУ. Вы думаете, я была нечестной насчет Ницше? Или чего-то еще, каким-то образом связанного с Ницше в моей голове?

ФРЕЙД. Если вам пришел в голову такой вопрос, с этим, несомненно, стоит разобраться.

ЛУ. Этот вопрос возник у меня в голове с вашей подачи.

ФРЕЙД. Он уже сидел в вашей голове, иначе вы бы не расстраивались.

ЛУ. Я не расстроена. Я никогда не расстраиваюсь. Я редко расстраиваюсь. Озабоченность – да, случается. Иногда раздражение. Я познакомилась с Ницше только по одной причине: потому что Пауль Рэ снова и снова рассказывал мне о своем странном, но невероятно умном друге.