Дмитрий Пирьян - И налегке умчаться в вечность

Роман Иванович: — Нет, вы не беспокоиться. Не привлекался, не судился и не состоял. По трудовой — ведущий инженер НИИ Речфлота. У вас хотелось подработать.

Вера, удивлённо: — Похвально. Ну, а почему же к нам?.. С чего решили поискать себе вакансию в коллекторском агентстве?

Роман Иванович: — Отвечу вам честно. Нуждаюсь в деньгах. У вас свободный график и процент, – указывает на газету.

Верунчик,саркастически: — И вы считаете «нуждаюсь в деньгах» достаточной весомостью для профпригодности в коллекторском агентстве? К тому же с нашей репутацией. Мы исполняем договор на оказание услуг с крупнейшим банком. Вы «Пром Альянс», конечно, знаете?

Роман Иванович: — Нет, не знаю. И не слышал. Банки мне совсем не интересны. Кредитов я пока не брал.

Верунчик: — Ну, так возьмите.

Роман: — Спасибо, нет. Стараюсь экономить. В общем, мне хватает. Но, вот жена моя Мария…

Верунчик:— Что же она? Брала?

Роман:— О, нет. Ну, как возможно?.. Она и не работает нигде. Слаба здоровьем. У неё мигрень.

Всё это время в зале приглушённо слышится забористая музыка. Луч софита ненадолго освещает мизансцену – квартиру Кошкина, в которой перед зеркалом Марияпоправляет макияж и пританцовывает.

Роман Иванович: — А мне достаточно. Ведь я не прихотлив. Нам с мамой раньше…

– Тогда к чему вам дополнительные деньги? – Верунчик,усмехнулась, недослушала: — С чего нужда?

Роман Иванович, застенчиво, смущённо: — Я лично вам признаюсь и честно. С мамой нам хватало. Но вот жена моя, Мария, считает несколько иначе.

Их разговор привлёк внимание директорши. Она окликнула.

Елена Станиславовна: — Верунчик!.. Кто там у нас?

Вера: — Соискатель на вакансию.

Елена Станиславовна: — Ему назначено?

Верунчик: — Нет. Но просит личной встречи.

Елена Станиславовна, выглядывает в дверь, оценивает взглядом:

– Ну, коли просит… зови. Зачем держать в приёмной?

И примечает на диване неподвижных сотрудников агентства:

– А эти отчего здесь ошиваются? Работы им что ли нет?

Верунчик, наклонившись, что бы слышно было только лишь начальнице:

– Да как же нет?.. А Шендарёва?.. Проблемная, скандальная заёмщица. Уже который месяц висит у нас в неплатежах. Все показатели по договору с «Пром Альянсом» портит. Ну, вы же сами знаете.

Елена Станиславовна: — Как же, знаю, помню. Зинаида, по батюшке Петровна?.. Вот этих и пошлите к ней.

Указывает на сотрудников, сидящих на диване.

Верунчик: — К этой не идут. Упёрлись, не идут.

Директорша: — А к прочим неплательщикам?

Верунчик,хохотнув: — А к прочим — с удовольствием.

Елена Станиславовна: — Что на звонки?.. Голосовые сообщения?..

Верунчик: — На звонки не отвечает. Отключила телефон. Вот так вот — раз!.. Выключила. И человека нет.

Елена Станиславовна, вздыхает: — О, да. Ну и дела у нас. Сплошные неприятности. И что? И как?.. И каковы последствия?

Верунчик: — В «Пром Альянсе» нами не довольные. Отдел проблемной клиентуры письма шлёт. С угрозами о выставлении претензии, – И покачала головой. — Вот так, Елена Станиславовна. Теряем мы у них доверие. Расторгнут договор, вся наша репутация — к чертям. И заработки тоже.

Елена Станиславовна, вздыхает, вновь глядит на Кошкинаи обращаясь к секретарше: — Ну, а что?.. Зови.

Уходит в кабинет.

Верунчик— Кошкину:— Вы проходите. Директор ожидает.

Роман Иванович, не смело заглядывает в кабинет: — Позвольте к вам, Елена Станиславовна?

Елена Станиславовна: — Прошу вас, проходите. И присаживайтесь. Так, я вас слушаю. Вы, понимаю, соискатель на вакансию? Хотите к нам в коллекторы?

Роман Иванович: — Признаюсь честно, да. Хотелось бы попробовать. Нуждаюсь в деньгах.

Елена Станиславовна: — Ну, нет, милейший. Попробовать — такое не у нас. У нас — работать!

Роман Иванович: — Вы не извольте беспокоиться, Елена Станиславовна. Я с делом справлюсь, – но оговорился: — Ну, в общем, постараюсь справиться.

Елена Станиславовна: — Образование у вас конечно высшее?.. И вы интеллигент.

Роман Иванович: — А как же? Я учился, вот прошу взглянуть в диплом, – и выложил перед собой бумаги: — Но, смею вам заметить, что и по финансовому делу я кое в чём осведомлён.

Елена Станиславовна, с любопытством): — Занятно. В чём же? Хотелось бы узнать.

Роман Иванович: — Вы понимаете, мы с мамой любим книги. Жена моя не очень. Но мы с мамой…

Елена Станиславовна: — Ах, книги? Очень интересно. И что?

Роман Иванович: — Бывало, вечерами сядем у окна. Читаем вслух. Особенно любили классиков; Лескова, Гончарова и Тургенева. Но мама упоённо проникалась Чеховым. Его рассказы; «Бабы», «Палата №6», «Крыжовник» — восхищали. Но я же больше тяготился к Достоевскому. Вот мог же Фёдор Михайлович увлечь, скажу я вам.

Елена Станиславовна: — И что же вам у Достоевского?.. Хотелось бы понять. Чем он вас встревожил?

Роман Иванович: — Так вы уже и догадались? Нет, но я, конечно, не берусь судить и утверждать. Но «Преступление и наказание» — бесспорно философия. И я предполагаю, что это даже экономическо-психологический трактат. Недаром ведь, что классика?.. Ну, до чего же актуально, злободневно. И мастерство пера!.. Нет, каково?.. Художественным словом и об издержках ремесла? О ростовщичестве. А место выбрано?.. Вот этот его Питер! Эти тени – полутени, серость, слякоть. Раскольников в нужде и сырости. Старуха вожделеет над копейками…

Тут он спохватился:

– А кстати, ведь она была довольно бойкая бабуля. И возрастом всего под шестьдесят. По нынешним-то меркам отчего старуха?.. А этот же Раскольников?.. Студент, бедняга и одет в рванину, залез в долги, жить не на что. А из квартиры того гляди погонят. Да и квартира — пшик! И не квартира вовсе, а коморка. «Однушка» в старом фонде ну куда приличнее, скажу я вам.

Директорша:— Вполне возможно. Что же дальше?

Роман Иванович, зловеще наклоняется, глаза навыкате:

– И покусился тот Раскольников на сущее злодейство. И совершил его! Но после… Угрызений совести он вынести не смог. Не смог!