Дон Нигро - Фантазии взрослых

Актриса выбрана на роль в рекламном ролике. Ей предстоит сыграть большой палец ноги. По ее убеждению, дело не в том, на какую роль тебя определили. Дело в том, как ты играешь эту роль. Искренность, честность, смелость и человечность, с которыми ты играешь свою роль.

Один персонаж, ДЖИЛЛ, актриса, говорит с нами с пустой сцены.

ДЖИЛЛ. Я просто должна вам это рассказать. Я прошла кастинг. Наконец-то меня отобрали на роль. Я так взволнована, для меня это честь, получить такую возможность. Рекламный ролик для центральных каналов. Эта съемка не только на какое-то время оплатит аренду жилья, не только позволит получить известность в масштабах всей страны. Есть и еще причина, по которой я горжусь тем, что снимаюсь в этом ролике. Я играю палец ноги. Но не просто палец. Роль у меня главная. Я – большой палец. Глава всех пальцев. И это единственная роль со словами. И лицо мое появится. На ногте.

История на самом деле трагическая. Я играю большой палец, который страдает от грибка ногтей. Проблема эта многих и многих, и я уверена, очень важно привлечь к ней внимание всей страны. Я много думала об этом пальце, сочиняла предысторию. Я называю этот палец Марджори, он для меня женского рода, и у нее была счастливая жизнь, до определенного момента. Прекрасный пальчик, на прекрасной стопе, большую часть времени открытый всем взорам. В сандалиях. В шлепанцах. Даже босиком. Марджори всегда выглядела хорошо. А ее ноготь красили в разные цвета. Какое-то время она даже с кольцом ходила.

Потом грянула трагедия. Появляется грибок стопы. Грибок ногтей. Поначалу Марджори пытается притвориться, будто ничего не происходит. Но не может не замечать, что вместо сандалий и шлепанцев ее все чаще и чаще запирают в носок, внутри кроссовки или армейского ботинка. Никакой открытой обуви. А в этой она задыхается.

Еще Марджори замечает, что другие пальцы начинают относиться к ней по-другому. Я хочу сказать, что они всегда смотрели на нее снизу вверх. Марджори была главным пальцем. Они все хотели оказаться на ее месте. Теперь они шепчутся у нее за спиной. Пытаются избегать ее, чтобы не подхватить грибок. Марджори это обижает, и очень.

Она все глубже погружается в отчаяние. Для нее это падение в бездну, потеря статуса, позор, как в греческой трагедии. Она – Эдип, а остальные пальцы – Хор. Ее больше не красят лаком. Ей не делают педикюр. Ее и моют не так, чтобы часто. Это очень грустная история.

Вот тут на сцену выходит это лекарство от грибка ногтей. Поначалу Марджори возражает. Она гордая, вы понимаете? Но постепенно лекарство начинает действовать. Пусть медленно, но грибок отступает, и к Марджори все больше возвращается былая красота.

Но полученный опыт ее изменил. Не физически, на поверхности, а внутри, духовно. Она понимает, пусть грибок – это плохо, он помогает человеку осознать: самое важное – что внутри. Внутренний палец. И сейчас Марджори увлечена «горячей» йогой.

Я импровизировала, что действительно помогает лучше понять персонаж. Я думаю, что в юном возрасте у нее мог быть вросший ноготь, это оставило глубокие шрамы на ее психике, и грибок ногтей заставил ее вспомнить все.

Еще я попыталась взглянуть на ситуацию с позиции грибка. Я хочу сказать, что грибок – тоже живое существо. У него, вероятно, есть свои печали. Есть что-то трагическое в том, что ты – паразит и для своего выживания должен полагаться на какое-то другое живое существо. И с точки зрения грибка – использование крема для борьбы с ним – жуткое предательство. Разрыв всех отношений.

Это такая глубокая тема. Многослойная. Как «Федра» или «Антигона». Теперь я только об этом и думаю. Конфликт между пальцем, который я, и грибком ногтей, который хочет меня уничтожить. Моральная двойственность пальца, утверждающего свое право избавиться от грибка ногтей.

В этом вся прелесть актерства. Не просто притворство, будто ты кто-то, хотя на самом деле это не ты. Это столь глубокое проникновение во вселенную персонажа, которого ты играешь, что ты сам меняешься навсегда, а может, меняешь и зрителей. Плюс на следующей неделе у меня роль банана. Я должна снять с себя шкурку перед камерой и стоять там, банан без шкурки, ничем не прикрытый.

Я знаю, что вы думаете: это не «Король Лир». Но тогда что? Даже «Король Лир» не совсем король Лир, по большей части. Дело же не в том, на какую роль тебя определили. Дело в том, как ты играешь эту роль. Искренность, честность, смелость и человечность, с которыми ты играешь свою роль.

Скоро я выйду на съемочную площадку. И стану лучшим пальцем, который когда-либо видели. У меня они будут смеяться, и плакать, и чувствовать все то, чего даже не ожидали почувствовать, и думать. Думать о том, что все живое. И все имеет значение. И каждая роль важна.

А теперь прошу извинить. Мне пора медитировать и входить в роль. Позже я приду и посмотрю на вас, посмотрю, насколько хорошо вы играете роль, на которую вас сегодня определили. Удачи вам.

( Свет медленно меркнет и гаснет полностью ).

Добрая, милая сказка из тех, что иногда от одиночества придумывают себе взрослые.

Посвящается Йоханне.

( АННА, молодая женщина 30 лет, говорит с нами из круга света на пустой темной сцене ).

АННА. Первые признаки присутствия воздушной крысы я заметила незадолго до моего тридцатого дня рождения. Случилось это ночью, в Мюнхене. На полу лежали частично сдувшиеся воздушные шары, оставшиеся после празднования дня рождения моей дочери, и тут, на границе сна и бодрствования, я обратила внимание, что некоторые из этих шаров шуршат и непонятно как перемещаются по полу, словно что-то невидимое расталкивало их, продвигаясь сквозь толпу. Это очень странно, сказала я себе. Но полу что-то есть, прокладывает себе путь в маленьком море наполовину сдувшихся воздушных шаров. И что это могло быть? Точно не кошка, потому что она спала на моих ногах. «Просыпайся, кошка, – сказала я, пошевелив пальцами под ее животом, – я уверена, это по твоей части. За это мы тебя кормим». Но в четыре часа утра кошка не испытывала ни малейшего желания гоняться за крысами по комнате. Я зажгла свет, но увидела только воздушные шары, которые небольшой толпой сгрудились у книжных полок, словно скорбящие на похоронах. Если эти шары что-то и знали, то говорить определенно не собирались, может, боялись. И внезапно в голове промелькнуло, пробежало на маленьких крысиных ножках, полузабытое воспоминание: вроде бы такое случалось со мной и раньше. Но тут же исчезло.