Дон Нигро - Диоген и другие

«Диоген/Diogenes the Dog/1992». Диоген… Не совсем Диоген, возможно, Диоген нашего времени, знает многое из того, чего не мог знать Диоген настоящий, делится своими мыслями о сущности жизни, о свободе и о многом, многом другом. С ним не обязательно соглашаться, но выслушать вполне можно.

( Один персонаж, ДИОГЕН, грязный старик в лохмотьях, говорит с пустой сцены). Одежда такова, что с первого взгляда невозможно определить, из какой он эпохи ).

ДИОГЕН ( кашляет, ужасно, с надрывом, и обращается к зрителям ). Позвольте мне, до того, как я откинусь, поделиться с вами малой толикой моих обширных знаний. ( Опять отвратительный кашель ). Наблюдая за крохотной мышкой, бегающей туда-сюда, не ища места для жилья, не боясь темноты, не замечая… ( Кашель ). Ничего такого, что мы рассматриваем жизненно необходимым, я открыл средства, позволяющие приспособиться… ( Кашель ). К обстоятельствам. ( Долгий приступ кашля ). Эй, дружище, я воняю, так? В добавление к той невероятной грязи, которая стала для меня привычным состоянием, в последнее время я обнаружил, что начал гнить. Просто отвратительно, так, сладенькая? ( Пытается смеяться, но смех тут же переходит в кашель ). Когда я увидел улитку, которая тащила на себе раковину, я отменил заказ на особняк, потому что возникла идея, что быть можно и в пустой дренажной трубе. Но если по какой-то причине человек не может не войти в дом, прежде всего нужно похвалить хозяйку за красивый интерьер, потом извиниться и наложить кучу в углу. Если у тебя есть сомнения, всегда бери пример с животных. Уходи как можно дальше от цивилизации, к жизни белок. Тебе не нужна тарелка, есть можно и с тротуара, барной стойки Бога. Правильно? Я прав? Да? ( Указывает на кого-то из зрителей ). Классная пара буферов, малышка. ( Хриплый смешок ). Я получаю большее удовольствие от того, что загораю на камне и пью из лужи, чем какой-нибудь богач, трахая свою сестру. ( Кашель ). Времена года. Времена года давно уже моя самая большая радость. Жара. Холод. Дождь. Засуха. Их смена. Тело чувствует. Хорошо. ( Замечает пролетающую муху, ловко ловит ее, отправляет в рот ). Белок. Я люблю есть то, что движется, чувствовать, как они трепыхаются, спускаясь в желудок. Но мой фаворит – ячменный кекс, добрый старый ячменный кекс, не то, что рыбья икра, которую едят знатные и богатые. Воду из ручья, в который ссут, я предпочитаю лучшему вину. Удовольствие ведет меня к моей бочке. Я живу в бочке. Нашел ее. Какие-то ублюдки разломали мою дренажную трубу, вот я и переехал в бочку. Уютно. Надежно. Я наслаждаюсь своей бочкой, как Ксеркс наслаждался Вавилоном. Если сравнивать наслаждение, мое больше. Жизнь Ксеркса была не без наслаждений, это так, но все его наслаждения сопровождались горем для кого-то еще. А мои наслаждения ни у кого рыданий не вызывают. Если, конечно, у меня самого не возникает желание рыдать. Тогда я рыдаю. ( Рыдает ). БЛА-А-А-А-А-А-АХ! ВА-А-А-А-А-А-А-АХ! Видите? Получается у меня хорошо. В этом гораздо больше удовольствия, если ты сам выбираешь, рыдать или не рыдать. Я выбираю короткую дорогу к блаженству, дорогу, которая ведет к огню. Оставь надежду, всяк, сюда входящий. зато ад для компании. Не то, чтобы я, время от времени, чего-то не жажду, скажем, женщину, чтобы поиграть с ней сами знаете во что, но, если по большому счету, мне удалось, и достаточно успешно, отказаться от надежды. Я победил многих и мощных призраков. Бедность, изгнание, бесчестие, злость, боль, стремление, страх, и самый страшный зверь, о двух спинах, приходящий снова и снова, изгнать которого труднее всего. От всех избавился, пусть и не сразу. Эй, дорогуша, ты очень даже ничего. ( Достает резиновую куклу с большими глазами, которая при сжатии пищит и еще больше выпучивает глаза. Дважды сжимает ее ). Я отрицаю удовольствия других. Мои оставляю. Я – основатель. Я установил правила. Я могу их нарушать. В каком-то смысле я – Бог. Где моя мыльница? Где мое мыло? ДОБРОДЕТЕЛЬ! ЭЙ, ВСЕ, ДОБРОДЕТЕЛЬ, АЛЛИЛУЙЯ! ( Кашляет, хрипит, издает рвотные звуки ). Я хочу быть проповедником, чтобы заниматься сексом. И пусть кашель вас не обманывает. Мне просто нужно ваше гребаное сочувствие. Я в отличной форме. Могу украсть, что угодно. Все принадлежит мудрым. Зимой я обнимаю статуи, покрытые снегом. Летом катаюсь по горячему песку. Я ничего не пытаюсь доказать, просто статуи и песок меня сексуально возбуждают. Пуси-пуси. Сладенькая, сладенькая, сладенькая. Однажды я украл у мясника свиную корейку, так потом меня вырвало. Ну и зрелище было. Жаль, что вы не увидели. Иногда я прошу милостыню у статуй. И они более доброжелательные, чем большинство людей. Не могу представить себе, почему. Я всегда считал себя таким обаятельным. ( Отхаркивается, плюет ). Хорошо пошла. Можно и поджарить. Я хочу в публичные дома и оскорбляю клиентов. Иногда я говорю с рыбами. Карпы особенно дружелюбны. Эй, дружище, одолжишь мне штаны? Как насчет твоей сестры? Как насчет штанов твоей сестры? Ладно, забудь про штаны. Ты стоишь за чистоту. Я стою за свободу. Этот модный прикид, в которым ты сидишь и которым так доволен, ты получил благодаря труду тела, твоего или, что гораздо хуже, кого-то еще, и притеснению разума, уже всех. Помни, сколько потребовалось человеческой крови и страданий, чтобы сделать тебе книгу или костюм. Многие умерли ради того, чтобы тебе достались предметы роскоши. Я наслаждаюсь тем, что не стоит ни гроша. Зачем мудрому человеку пытаться зарабатывать на жизнь? Как будто недостаточно просто поддерживать жизнь, которая, в конце концов, довольно посредственная. Кто это сказал? Алло? Есть здесь кто-нибудь? Все способы заполучить источник заработка довольно нелепые. Все средства добычи еды предполагают убийство и отвратительны. Посмотрите на этого глупого пердуна Аристотеля. Он мог есть, только когда Филиппу Македонскому хотелось есть. Я могу есть, когда хочу. Или могу есть, если есть что-нибудь из еды. Послушайте, я говорю вам правду, Филипп Македонский выступил против Коринфа, поверьте мне, я там был, и все эти идиоты бегали взад-вперед. Маршировали, строили стены, таскали камни, и никто не дал мне работу, вот я и принялся катать бочку по улице, вверх-вниз, туда-сюда, и они спросили, а что я, черт побери, делаю, и я ответил, что не хочу показаться единственным лентяем среди столь занятых людей. И я приношу столько же пользы, и гораздо меньше вреда, чем те, кто работают на войну. Я умираю. Но, с другой стороны, и вы тоже. Все рождаются именно для этого. Мы умираем сами, каждый умирает в одиночестве. Соображай, Хамфри! Думаешь, ты – свободный человек? Ты – раб чего-то: чизкейка, бурдюка с вином, фрикасе. Чтобы обрести счастье, надо быть свободным. Чтобы быть свободным, надо обрести свободу в голове. Чтобы обрести свободу в голове, нужно отказаться от всего. Я – самый свободный сукин сын, которого вы видели за свою жизнь. (