Екатерина Кармазина - Время года – зима. Роман

Редактор Галина Еремина

Фотограф Александр Радужан

Дизайнер обложки Екатерина Кармазина

© Екатерина Кармазина, 2022

© Александр Радужан, фотографии, 2022

© Екатерина Кармазина, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-4483-2419-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Подростковый период (11—14 лет) в психологии обозначен как трудный возраст, так как происходит переход от подросткового к раннему юношескому – (14—17 лет). И в чем, собственно, трудность этого перехода? В том, что с подростком в этот период происходят изменения, которые он вряд ли осознает. Его тело растет, организм развивается, половое созревание сбивает с толку и доставляет беспокойство. Повышенная возбудимость делает его раздражительным, его самолюбие приобретает болезненный характер, он становится тревожным и вспыльчивым, обидчивым и категоричным. Он начинает сравнивать себя с другими, вырабатывая при этом свои собственные нормы и критерии. Он не знает, чего хочет на самом деле. Противоположный пол притягивает и отталкивает его одновременно. Он замыкается в себе и самостоятельно пытается разобраться в своих чувствах, переживаниях, но у него ничего не выходит. Тогда он начинает во всем винить себя. Он ищет понимания и бежит к сверстникам. Но они заняты тем же – собой, своими новыми состояниями, и тогда приходит чувство полного одиночества. Его никто не способен понять, так как он уникален и ни на кого не похож. Он готов исповедаться, довериться, но только не сверстникам, не противоположному полу, не родителям, не братьям и сестрам и, конечно же, не учителям. Тому, кто поймет. Но кто это?

В поисках ответа на свои вопросы подросток из дому перемещается на улицу. Только эта улица – у каждого своя, и куда она приведет, знает только Бог. Подросток подростку рознь. В силу разности людей тот самый трудный возраст наступает и протекает у всех по-разному, формы и последствия его обусловлены не чем иным, как индивидуальными и неповторимыми личностными качествами самого подростка, его окружением, событиями и случаем, а еще удачей. Но через это проходят все без исключения, так мы устроены, такова наша природа. Другой вопрос, что у одного это происходит без крайностей, у второго – с эксцессами, у кого-то – с потерями, у кого-то – с приобретениями. Сухим из воды не удавалось выйти никому. И все это происходит не на бумаге в документе, а в жизни. Это переход из статуса, когда делаются всевозможные поблажки и тебя называют ребенком, в статус ответственности и выбора, в которых не было необходимости раньше. Но это выбор с закрытыми глазами, ведь еще ничего неизвестно. Будущее, о котором все время твердят эти взрослые, такое абстрактное. И если подросток – это еще полуребенок, то юноша – это уже полувзрослый. Чем вызваны гипертрофированное восприятие и реакции на все вокруг во время переходного периода? Это возраст специфических психологических контрастов, когда наблюдаются молниеносные, абсолютно непредсказуемые и довольно частые вспышки, переходы от одного настроения к совершенно противоположному. Юноши и девушки в этом возрасте эмоциональны, обидчивы, импульсивны, категоричны, что приводит к недостаточно продуманным поступкам, а иногда и вовсе к сумасбродству. В этот период наше подсознание старательно укладывает все те абсурдные поступки, которые мы совершали под влиянием какой-то доселе неведомой нам силы и бесконтрольного состояния, в самые дальние уголки нашей памяти. А вся нелогичность и гипертрофированность мелких, придуманных, высосанных из пальца проблем осознается гораздо позже и удивляет не на шутку. Это состояние сравнимо с тем, когда человек приходит в себя после сильного опьянения или наркотического дурмана. Вдруг начинаешь замечать все вокруг и пребываешь в полном недоумении от того, где все это было раньше, почему вместо этого яркого, удивительного и такого многогранного мира был серый и изолированный мирок. Как будто все это время ты сидел в прозрачном, герметичном резервуаре. В нем только ты, все остальное вне тебя. Вокруг то и дело проносятся визуальные образы, но взгляд не задерживается ни на одном. Все хаотично движется, набирает скорость, и ни единый звук не проникает внутрь. Ты никого не слышишь, никого не впускаешь. Родные и близкие сначала наблюдают, потом стучатся, затем барабанят до усталости, до изнеможения, пытаясь войти. В какой-то момент на смену надежде приходит отчаяние. У них опускаются руки, они не знают, что делать. И вдруг, когда уже никто не надеется, стены резервуара разлетаются на мелкие кусочки и оттуда, будто очнувшись от глубокого сна, выходит удивленный, повзрослевший человек. В глазах родных еще блуждает тень недоверия, тот смотрит на них и искренне недоумевает по этому поводу. Ведь его личность устремлена в будущее и готова к свершениям. Разве не этого от него ждали? Это называется, прощай, переходный период, здравствуй, юность! Кто же знал, что не так уж и страшна эта ваша взрослая жизнь!

Иногда, а такое бывает исключительно со счастливчиками, когда находишься в этом самом резервуаре неведения, когда ты глух и слеп, когда ты напуган и не слышишь самых близких тебе людей, из всего хаотично движущегося потока по ту сторону взгляд выхватывает кого-то, кто старше, мудрее, кто поймет. Безудержная сила притягивает, и ты начинаешь жадно всматриваться. Еще непонятно, что именно произошло, почему задержался взгляд, и кажется, что долетают звуки. Ты готов слушать и слышать, каждое слово становится важным. Очерчен путь и новые возможности. Это означает лишь одно – влюбленность. Есть человек, ты выбрал его в провожатые, и он разобьет резервуар неведения досрочно. Кто-то вдруг становится значимым, намного более значимым, чем ты сам. И ты вверяешь себя ему, всецело, без остатка.

Льет дождь. Сыро. Пробирает до костей. Старое невзрачное двухэтажное здание на территории клинической больницы рядом с поликлиникой. Отделение гинекологии. Комната дежурного врача. Стол, кровать, умывальник и телевизор – вот и весь интерьер. Бывало ли кому-либо из пациентов уютно в этом здании, вряд ли. Врачам на дежурстве не так, как пациентам, но тоже не очень. Тома не знала, что станет частым гостем и эта комната придется ей по душе. В ней часто и много курили. На старых окнах с деревянными рамами были решетки. Краска давно облупилась. Каждый раз, когда бывала здесь, она смотрела из этого окна на улицу. Ее завораживали сугробы и снежинки, которые так отчетливо видны, кружась в электрическом свете старого накренившегося фонаря. В морозные вечера в этой комнате было особенно уютно. В ней безопасно и можно укрыться от всего мира.