Людмила Разумовская - Ваша сестра и пленница

Накручивает его волосы на свои пальцы.

Ну? Я… вас… Что – я вас? А? Ну-ка сообрази, Генри!

Риччо за их спиной передразнивает короля, женщины прыскают, зажимая руками рты.

Генри (зажмурив глаза, выдохнул) . Обожаю.

Мария (захлопала в ладоши) . Правильно! (Расцеловала.) Генри, милый! Ну что ты всегда такой надутый? Посмотри, как у нас весело.

Генри (хмуро) . Это… непотребство!

Мария (с досадой) . Ну, Генри… Ну какой ты… Ну мы же просто играем.

Генри. Так низко потешаться над великой женщиной, которая… перед которой…

Мария (капризно) . Самозванка! Самозванка! Самозванка!

Генри (вспыхнул) . Мэри! Этой самозванке мы обязаны счастьем нашего супружеского союза!

Мария (надула губы) . Это вы обязаны, а не я.

Генри. Берегитесь, мадам! Как бы ваше легкомыслие не произнесло слова, в которых вы будете потом раскаиваться!

Мария. Интересно, что же это за слова, Генри? Все знают, что вы влюбились в меня с первой минуты и ходили за мной по пятам, как молодой слюнявый бычок, пока я не дала свое согласие на наш брак.

Генри. Вы хотите сказать, что никогда не любили меня?

Мария. Ну почему, Генри? Я и сейчас еще тебя немножко люблю, мне только не нравится, что ты всегда такой мрачный. И еще эта погода… А какие жуткие физиономии у наших лордов, с ума можно сойти от тоски! Ах, как было весело во Франции! Риччо, милый, прошу вас, сыграйте нам что-нибудь! (Начинает петь.)

Риччо играет. Темп песни все убыстряется. Марии подпевают ее подруги, наконец все пускаются в пляс. Мария пробует вовлечь короля в танец, его тянут за руки и, упирающегося, насильно вводят в круг.

Генри (задыхаясь) . Прекратить этот балаган!

Веселье обрывается.

Вы не на торговой площади, мадам!

Мария (холодно) . Я у себя дома. Попрошу не читать мне проповедь. Для этого у меня есть духовник.

Пауза.

(Весело) . А если кому-то не нравится мой маленький Версаль, пусть катится в Букингем… ко всем чертям!

Хохочет.

Генри (шокирован) . Мэри… Я просто хотел сказать… Вы разбудите нашего сына…

Мария. Не беспокойся, Генри, у моего сына здоровый сон.

Генри. Что вы хотите сказать, делая ударение на местоимении… «мой»?

Мария. Генри! (Смеется.) Да вы, кажется, совсем помешались! Я делаю ударение на «мой», потому что он мой!

Генри. Ваш – и чей еще?

Мария. Генри, не будьте ослом.

Генри. Я требую, чтобы вы мне ответили.

Мария. И не подумаю отвечать на ваши дурацкие вопросы.

Генри. Ваш и, может быть… (Внезапно поворачивается к передразнивающему его Риччо.) Вы! Паяц! Чумазый итальяшка! Это вы, втершись в доверие к королеве, разносите грязные сплетни по всем европейским дворам! Вы заплатите мне за все! Вы… не мужчина! Я уничтожу вас!

Риччо (испуганно) . Ваше величество… (К Марии.) Мэри…

Генри (взвизгнув) . Почему он называет вас Мэри?

Мария. Потому что он мой друг.

Генри. Друг? Он – ваш друг? А может, заодно и любовник?

Мария (огрызнулась) . Может быть!

Генри (растерян) . Мэри… Что ты говоришь?

Мария. Рогоносец!

Генри невольно проводит рукой по голове. Мария смеется.

Генри. А! Вам смешно? Смешно? Мои страдания… вам смешно? Что ж, я заставлю вас плакать! Трепетать! Вы еще будете валяться у меня в ногах! Вы все узнаете, что значит гнев короля!

Мария. Генри, посмотри на себя в зеркало! Ты похож на гусака! (Смеется.) Король Шотландский – гусак! Га-га-га!

Генри (побелел от бешенства, глухо) . Эй, стража!

Появляются солдаты.

Взять его!

Солдаты идут к Риччо.

Риччо (бормочет) . О, Мадонна! Что вы от меня хотите? Не подходите ко мне… Я буду кричать… Что я вам сделал? Я ни в чем не виноват!

Мария (бросаясь на помощь) . Не трогайте его!

Генри. Взять изменника!

Солдаты набрасывают на Риччо веревку.

Риччо. Мадонна! Справедливости! (Вцепился руками в подол платья Марии.) Справедливости!

Один из солдат ударом меча отрубает его пальцы. Крик раненого смешивается с воплями женщин. Риччо уволакивают в соседнее помещение и слышно, как там добивают.

Пауза.

Генри тяжело дышит, вытирает со лба пот. Мария зажимает рот, ее тошнит.

Генри. Значит… вот… Вот так… мадам… Вот так… Доигрались…

Мария. Вы убили человека, Генри! Не прикасайтесь ко мне! Не прикасайтесь ко мне больше никогда. Вы убили человека…

Замок графа Босуэла. Горящий камин. Свечи. Вбегает разгоряченная, радостная Мария. Она в мужском платье. С разбега падает на разостланные шкуры. Следом за ней – Босуэл.

Мария. Уф! Вот это была скачка, Босуэл! Вы всегда так ездите? Пресвятая Дева! Прикажите подать вина. Да, кстати, вы заметили, моя лошадь хромает? Бедняжка! О, вы хитрец, Босуэл! (Смеется.) Вы пригласили меня травить зайцев, а вместо них затравили меня!

Босуэл (подносит бокал) . Прошу вас.

Мария. За маленькую леди Хантлей! Босуэл, где вы прячете свою жену? Почему она нас не встречает? Я хочу выпить с вашей юной супругой.

Босуэл. Ей нездоровится, мадам. Она уехала к своим родителям.

Мария. Жаль… Дом без хозяйки пуст. Ну что ж, будем коротать ночь вдвоем. Пожалуйста, снимите с меня сапоги. Кажется, я стерла себе ноги. Ну, ну… тяните смелее! (Смеется.) Ах, Босуэл, вы, оказывается, совсем не такой силач, как я думала… Ай, осторожнее!

Босуэл. Больно? Простите.

Мария. Ничего. (Потирает ногу.) У вас железные руки, Босуэл.

Босуэл. У меня все железное.

Мария (лукаво.) И сердце?

Босуэл молчит.

Признайтесь, Босуэл, вы довольны моим подарком? Я имею в виду маленькую леди Хантлей. Мне так хотелось сделать для вас что-нибудь приятное. А леди Хантлей… не правда ли, она очень мила? О, я тоже впервые вышла замуж в шестнадцать лет. И стала королевой Франции… Боже, как давно все это было! Словно в другой жизни, во сне… И так же все мгновенно рассеялось, как сон… Бедный Франциск! Он умер ровно через год после нашей свадьбы! (Смахивает слезы.) Но не будем печалиться, Босуэл! Жизнь прекрасна! Не правда ли?

Босуэл. Сколько же вам сейчас лет, мадам?

Мария. О, не спрашивайте, Босуэл, я совсем старуха, двадцать два! Отчего вы усмехаетесь? О, как я вам благодарна, Босуэл… за все! Вы такой надежный… Видите ли, Шотландия… Дело в том, что детство мое прошло в Париже, и я… Там совсем другой климат, люди… и вообще всё, вся атмосфера… Такая радостная, светлая, открытая… О, Босуэл, я великая грешница, я так люблю радость, веселье, смех! Однажды в пятнадцать лет меня так рассмешил Ронсар, что я чуть не умерла от смеха, честное слово! А здесь… всегда тучи… Ужасно иногда тяжело… Угрюмая страна, угрюмые люди… И почему-то так много вражды… Я ее чувствую во всем: в лицах, голосах, взглядах… в самом воздухе… Мне это все непривычно, странно… Во Франции меня все любили… Не понимаю! Почему я не нравлюсь вашим лордам, Босуэл? Ведь я не делаю никому зла.