Александр Шляпин - По щукиному велению. Сценарий

ЕМЕЛЯ:

А браги, мужики, больше нет, а вот вина зелена налить могу…

МАРФА:

Не плел бы твой язык небылицы, не болела бы моя голова. Откуда у тебя, голодранца, вино? Я больше знаю, что в моей хате есть, а чего нет…

ЕМЕЛЯ:

Так вот же, прям в этом ведре винцо и хранится.

РАССКАЗЧИК:

И подошел Емеля к одному из вёдер, с которыми за водой ходил, и незаметно для друзей прошептал желание, да кольцо повернул, как щукой велено было. В тот же миг, водица цвет сменила и жбан до верху виноградным вином наполнен оказался. И не простым вином, а таким, что от вкуса его можно было язык проглотить.

ЕМЕЛЯ:

А сие что, водица студеная?

(слышится звук наливающегося вина)

РАССКАЗЧИК:

И взял Добрыня со стола кружку, и пригубил напитка, который неизвестно, как появился. Да как заорет от радости.

ДОБРЫНЯ:

Вино! Вино! Это, Ильюша, настоящее вино! В княжеских погребах такое за семью замками хранится.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

(с подозрением)

А не продал ли ты душу дьяволу добрый человече? А может ключик тайный от сокровищницы княжеской имеешь. То-то за водицей долго ходил…

ЕМЕЛЯ:

Мне тайный ключик не надобен – я, Ильюша, и без тайного ключика смогу под любой засов проскочить…

ДОБРЫНЯ:

Эй, Марфа, сын твой опять околесицу несет. Пора пристроить его в лекарню для душевнохворых, аль на каторгу – на рудники серные.

(ДАЛЬШЕ)

ДОБРЫНЯ: (ПРОД.)

По княжескому уголовному укладу чародейство каторжными работами карается, або казнью способом усекновения головы от тела…

ЕМЕЛЯ:

Сам ты, чародей! Вы спросили где вино – я показал! Скажи ему Илюша!

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Что ты, Никитич, пристал к молодому боярину? Садись, пей! Хозяин угощает щедро…

РАССКАЗЧИК:

И вновь уселись Богатыри за стол. И продолжили начатую пирушку, наливают вино доверху в большие глиняные кружки. Уже за полночь, вдоволь накушавшись, прямо за столом и уснули. Захрапели в унисон богатырским храпом. Емеля, видя, что собутыльники после шестого жбана отключились, влез на печь в свой клоповник, да пожелание на утро сделал.

ЕМЕЛЯ:

Колечко-колечко: затопи утром печь, и пока матушка почивать изволит, приготовь нам перепелов жареных десяток; глазуньи на свином сале из шестнадцати яиц; карасей томлёных; блинов с творогом; киселя клюквенного; хлеба пшеничного и супу горохового со шкварками…

РАССКАЗЧИК:

И повернул он его на пальце, а после снял, и в щелку промеж кирпичей спрятал. Уткнулся Емелей рожей в мешок с овечьей шерстью и уснул сладким сном.

Еще затемно было, когда Марфа печь открыла, чтобы истопить, и увидала, что огонь в печи горит, будто кто чужой дрова зажег, её не дожидаясь. Закрыла Марфа заслонку печи, да на сундук прилегла и затаилась. Почудилось ей, что в печи кто-то ворочается. Лежала Марфа, прислушивалась, да так заснула.

ПЕТУХ:

Кукаре-ку! Кукаре-ку!

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Стража подъем! Супостаты княжество обокрали!

ДОБРЫНЯ:

Кто тут так орет?..

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Это я ору! Встаем, утро уже- петух прокукарекал. Пора на службу…

ДОБРЫНЯ:

А Емеля где?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Где-где на печи спит. Что ты хочешь?..

ДОБРЫНЯ:

Хорошо бы голову поправить. Может у него найдется где в закромах наперсток браги…

РАССКАЗЧИК:

И взял Добрыня со стола глиняный жбан, а он на удивление – вина полон. Глядит он на него и глазам свои не верит.

ДОБРЫНЯ:

Слышь, Илья, а что мы вчера пили?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Как что брагу медовую и вино зелено…

ДОБРЫНЯ:

А откуда тогда полный жбан красного вина взялся?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Да иди ты…

ДОБРЫНЯ:

Я серьёзно, вино, однако.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Ну, тогда наливай – чего сидишь? Кого ждешь?

РАССКАЗЧИК:

И достал Муромец из кармана огниво. Чиркнул несколько раз – высек искру и запалил свечу, которую вчера, по случаю прихода гостей, Емеля зажигал. Осветив стол, Добрыня нашел чарки и налил до самого верха свежего вина.

ДОБРЫНЯ:

Эх, хорошо же – черт побери сидим…

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Ну, что Добрынюшка, знатно погуляли! Таперича пора на службу, чай, князь нас уже дожидает!..

ДОБРЫНЯ:

А я бы бюллетень взял. Что – то у меня нонче голова болит, будто сам Хан Герей мне по ней пудовой палицей зарядил…

РАССКАЗЧИК:

И следом за богатырями Марфа проснулась. Вылезла она из-под овчиной шкуры и надев на ноги лапти увидала за столом проснувшихся гостей.

МАРФА:

Доброго утра вам, и доброго здравия. Как погуляли касатики?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Спасибо Марфа, погуляли мы славно, да хлебосольно. Век добрым словом буду тебя и сына твоего Емельку помнить. На службу нам пора. Эй, хозяин, просыпайся, проводи гостей…

РАССКАЗЧИК:

А Емеля промычал недовольно и, отвернувшись к стене, засопел с новой силой.

ДОБРЫНЯ:

Эй, вставай, утро уже…

РАССКАЗЧИК:

Махнул Емеля рукой, не отрывая головы от мешка и, натянув на голову овчинный зипун, снова спрятался под ним.

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Ну, ты, басурманин, вставай – нам служить князю пора…

ЕМЕЛЯ;

(из-под овечьего тулупа)

Ну, и иди, служи своему князю. Что пристал ко мне – я тут причём?

МАРФА:

А ты, Илюша касатик, его ухватом, ухватом, да поперек спины стукни, авось проснется. Он на сон уж больно крепок…

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Да так, мамаша, негоже. Мы чай вместе бормотуху хлебали. Мы пойдем другим путем…

РАССКАЗЧИК:

И подхватил Муромец Емелю на руки и вынес на руках на улицу, где тут же воткнул его головой в большой снежный сугроб.

ЕМЕЛЯ:

А – а—а! Заморозил окаянный!

РАССКАЗЧИК:

И выскочил Емеля из сугроба, влетел в хату и обратно вскочил на печь. Хотел было кольцо достать волшебное из тайного места да Муромца превратить снеговика, но передумал.

ЕМЕЛЯ:

Ты, Муромец, зря так! Я же слышал, что вы проснулись. Ну, дреманул, ну, снова заспал! Так что, меня из – за этого нужно головой в сугроб?..

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Так это я харю твою вымыть помочь хотел, а то от сажи ты, что черт чёрен. С такой рожей тебя к княжескому двору не пустят.

ЕМЕЛЯ:

А что я забыл там?

ДОБРЫНЯ:

Как что? Ты вчера жениться на княжне Марьяне собрался. В грудь себя кулаком бил, что княжну за себя замуж возьмешь, а нас с Муромцем наймешь в охрану, чтобы мы дозором твои полцарствия обходили, да шубы из горностаек и бочки со златом охраняли.

(смеется Добрыня)

Жаних – мать твою!

ЕМЕЛЯ:

А что – жених! Таких женихов, как я по всей России хрен сыщешь! Да я, может, самый, что ни на есть, первый кандидат буду! Я, может, с первого взгляда полюблю Марьяну, а она меня? Глянь, как я пригож! Я и ликом, и статью строен, словно еловая выгонка.

ДОБРЫНЯ:

(говорит зевая)

Я бы ту рыжую гидру, Марьяну, даже за полцарства не взял! Ликом вроде хороша, как ангел, а душой уж больно девка погана.