Александр Шляпин - По щукиному велению. Сценарий

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

РАССКАЗЧИК:

Пока Данила с Василиной клинок золой да войлоком до блеска натирали, уже свечерело. За окном, словно голодный волк, завыла метель, а в бревенчатой хате недалече от кузницы, было тепло и уютно. А жил там Емеля – сын рыбацкий. Жил он с матерью, которую в младенчестве нарекли Марфой. Ничего Емеля не умел делать. Любил на горячей печи поваляться, да семечек погрызть. Бывало закинет он руку себе под голову, и давай мечтать, как придет время и заживет он богатой да сытной жизнью. Так бы и прошла его жизнь на печи, да случилось в тот вечер то, что изменило его судьбу и судьбу всей земли русской.

ИНТ. ДЕРЕВЕНСКАЯ ХАТА. ВЕЧЕР.

Горит лучина.

ЕМЕЛЯ:

Эх, маманя, мне бы сейчас в Хургаду прокатиться. Тепло там, аки на сей печи. Девки полногрудые в исподнем, на фоне голубого моря пляшут. А после, на песке телеса свои жаром ярила тешут, чтобы быть колером, аки жаренные куры на вертеле…

РАССКАЗЧИК:

А в углу красном, прямо под образами Христа, в свете лучины сидела Марфа. Пела себе под нос Марфа песнь жизнь нелегкую крестьянскую и несмотря на тусклый свет, она виртуозно иглой орудовала. Прикладывая стежок к стежку, вышивала мать сыну на рубахе к свадьбе яркий узор.

ЕМЕЛЯ:

А ты мне матушка, какой породы птицу вышиваешь?

МАРФА:

Петуха…

ЕМЕЛЯ:

Нет маманя, петуха мне не надо. Петух -это птица крикливая и в мужском кругу не уважаемая. Ты мне золотую жар птицу феникса ниткой нарисуй. Пусть он ярче царского червонца горит! Хочу, чтобы девки слободские об меня свои бельмы поломали, а дочь княжеская полюбила всем сердцем…

МАРФА:

Не того ты роду, чтобы тебя княжеской породе полюбить. Ты Емелька, не благородных кровей… Ты сын рыбацкий… Тебе не феникс золотой нужен, а карась серебрянный… Ты бы лучше на дочь Данилы кузнеца глаз свой положил, чем тебе не дочь княжеская… Василина и красавица – да и кузнечным промыслом владеет не хуже своего батьки. Народ кажет, что давеча она меч отковала…

ЕМЕЛЯ:

(щелкает семечки)

На кой черт мне кладенец? Я что богатырь? Я маманя, любви княжеской дочки достоин, а не какой-то ремесленницы. И ликом я пригож, и умом хитер, и как мужчина горяч, что кирпич на этой печи…

МАРФА:

Дурень ты Емелька – дочка кузнеца Данилы глаз с тебя не сводит. Давно пора к ним сватов засылать. Сердце материнское пора успокоить – внуков мне хочется…

ЕМЕЛЯ:

Ничего-то ты не понимаешь. Если жениться – то на королевишне. Вот лежу на печи, да семечки лузгаю! Клопов морю! А будь у меня жена – что тоды? Тоды мать, мне в поте лица работать надобно. Ей же всякие там цацки -пецки куплять захочется…

РАССКАЗЧИК:

Кинул Емеля в рот очередную горсть семян и, закрыв глаза, представил, как Василина по субботам будет по ярмарке ходить, а он с кузовом на спине будет следовать за ней, расталкивая чернь локтями. Не хотел Емеля бегать за женой, словно собачонка. Хотел хозяином быть, да сырами заморскими торг вести. От таких «першпектив» в его животе что – то заурчало. Емеля прожевал семян да в горшок шелуху сплюнул…

ЕМЕЛЯ:

мечтательно

Не, матушка – Василина, мне как баба не гожа. Она мастеровая, ей молот да железо подавай, да и силища у ней такая, что она с меня веревки вить будет. Мне баба нужна белолицая – знатных купеческих кровей… Хочу, чтобы у неё приданого, да скотины во дворе было вдоволь. Хочу, чтобы прислуга была всякая. Пущай холопы по ярмаркам за бабой шлындают, а я тем часом буду рыбу на озере удить…

РАССКАЗЧИК:

Усмехнулась Матушка обиженно. Перепилила нить последним зубом, и отложила рубаху на лавку, а иглу бережно в клубок воткнула. После чего тихо привстала, и крадучись подошла к печи, вытащив из-за неё веник из березового гольца. Ничего не говоря, Марфа, огрела Емелю этим веником по лбу. От такого нежданного нападения, Емелька подскочил с печи, да впопыхах ударился головой об потолок.

МАРФА:

Жаниться он видите ли не хочет! А обо мне ты подумал? Я что – буду тут одна до конца дней своих корячиться… А ты, как барин, будешь на печи лежать да в потолок плевать!? Нет уж, не бывать этому… Да вы, добры люди, глядите на него! У самого – ни кола, ни двора, только вошь на аркане, а ему дворянку подавай – голодранец…

РАССКАЗЧИК:

И в этот момент в дверь кто-то постучал.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА. МАРФА (МАТЬ ЕМЕЛИ),ЕМЕЛЯ, ИЛЬЯ МУРОМЕЦ,

ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ, ЩУКА.

ИНТ. ХАТА. ВЕЧЕР.

(стук в дверь)

ЕМЕЛЯ:

Кто там?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Открывай хозяин! Чай свои пожаловали, а не басурмане какие…

ЕМЕЛЯ:

Илья?…

(открывает дверь)

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Доброго здравия желаю всему частному народу! Я тут не один, Добрыня со мной…

ДОБРЫНЯ:

Марфа, ты чего это с дубиной гостей встречашь, али мы самураи какие…

МАРФА:

Много вас по свету шляется. Корми и пои каждого… Вот – остолопа своего уму разуму учу. Совсем сорванец, от рук отбился. Мать не слушает. Вымахал с княжескую каланчу, а головой как дите малое…

ДОБРЫНЯ:

Чего зло на Емельку держать? Мы ему подарок на день рождения принесли, так давай уже создадим праздничную атмосферу. Илюша, а нука доставай шкуру…

ЕМЕЛЯ:

(заинтересованно заглядывает в мешок)

Какую шкуру?

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

Какую – такую! Что забыл, как в корчме «Папы Берендея», ты нам с Добрыней шкуру Змея Горыныча заказывал…

ЕМЕЛЯ:

Что-то не помятаю…

По что она мне?…

ДОБРЫНЯ:

(басом)

Гляньте на него люди добрые! Намедни сам по ней соловьем заливался, а сейчас обратную даешь?… Не гоже это добрый молодец! Я тому Марфа, был очевидец.. Твой лоботряс Муромцу шкуру Горыныча заказал… Обещал нам бадью мёда поставить.

МАРФА:

Ну коли обещал, то пусть уж будет любезен…

ВЕДУЩИЙ:

Затащил Муромец в хату мешок, да посередь горницы поставил.

(звук; шуршание мешка)

ЕМЕЛЯ:

А оно там точно дохлое? Не укусит? Хату нам с маманей не спалит?…

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ:

(ухмыляется)

Мертвее брат, не бывает…

ЕМЕЛЯ:

(радостно до ликования)

Так значит одолел ты этого супостата…

ДОБРЫНЯ:

Тут любого Горыныча одолеешь, коли не захочешь голову на плаху сложить…

МАРФА:

Это, Емелька, они о чем…

ЕМЕЛЯ:

Да сия гадина у нашего князя чадо украла женского пола, да сожрало. Князь наш Муромцу наказ дал – изловить животину и жестоко покарать. Вот они и угробили ящера. А шкуру мама, я им заказал – тебя хотел порадовать. Не пропадать же добру…

МАРФА:

Ну, что – ж – не пропадать – пущай на стене висит – глаз нам с Емелькой радует…

ВЕДУЩИЙ:

Вытряхнул Добрыня Никитич шкуру аспида на пол да разложил на всю хату. Три головы к ряду. Емелька ходит ногой пинает да радостно руки потирает.

МАРФА:

Смердит дюже…