Дмитрий Гринберг - Второе имя – Ван Гог. Пьеса

Редактор Дмитрий Гринберг

Корректор Дмитрий Гринберг

© Дмитрий Гринберг, 2021

ISBN 978-5-4498-4325-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Гротескная комедия

Небольшая, очень скромная комната, в которой находится стол (для письма), стул, печатная машинка. На полу разложен старый, потрепанный ковер. Стены с дешевыми изредка потертыми обоями, и небольшой дешевой картиной. Посреди комнаты свисает старая (некогда дорогая) люстра. Драматург, которого зовут Piotr сидит за печатной машинкой и придерживает свою голову руками, (словно задумавшись), его длинные волосы спадают на глаза. Просидев так минуту, в полном молчании и спокойствии он резко встает и идет к стоящей вешалке, простояв пару секунд, он вспоминает, что забыл положить рукопись в портфель. После того, как рукопись была уложена в черный портфель, он возвращается к вешалке и снимает черное пальто.

Решительнее нужно быть,

Хоть первый раз иду к такому…

Уже привык к народу злому,

Но дальше, дальше, надо жить.

Стучат в дверь. Piotr открывает.

С удивлением произносит.

Куда уходишь ты?

Я думал, выпьем мы вина.

А ты поганка – не цветы.

Бутылка ведь одна,

И пить ее придется одному,

Раз ты решил толкнуть меня ко сну.

Józef проходит в комнату и усаживается на стол, рядом ставит бутылку.

Братишка, милый, не сердись.

Я лишь хочу подняться ввысь.

К директору иду я в первый раз,

И слышать будет больно мне отказ.

К директору театра ты идешь?

Ну а к какому мне идти?

Другого нету ведь пути…

Он примет с радостью, хоть это ложь.

Тогда оставлю сок я на потом,

И глубже мы в пузырь взглянем,

И истину на дне найдем!

С таким напутствием направил,

Хоть не иди к нему совсем;

Мечты я с облака отправил,

И сбросил вниз, оземь!

Józef обнимает Piotrа.

Но пьяного язык ведь глуп!

А скажет правду там да тут.

Постояв полминуты.

Но все же мне пора.

Пойду в туманную погоду,

Туда, где ждет ли смех добра,

Но окунут скорее в воду.

Уходят

Кабинет директора.

Поймите! это не ново!

На Гамлета по стилю ведь похоже.

Сейчас культура ниже и старье,

Как Фауст, например, мы в урны упаковываем тоже…

Сейчас нам нужно, чтобы было все удобно.

Тогда и дышится свободно…

Мне ваша мысль понятна.

Хотите вы сказать,

Что буквы эти, то лишь пятна,

Которые бы лучше вырезать!

Я говорю лишь об одном,

Толпа не хочет видеть сцену,

Когда на сцене об ином,

Но ей родней давай взамену…

Ходит по кабинету.

Тогда и зритель к нам идет,

И мы совсем довольны.

Высокий в голове полет,

Он тщетен, как об скалы волны…

Так значит, не в почете нынче красота?

И ум сейчас не нужен.

Сильней чем мысли высота,

Тем массам значит хуже?

Вы оскорбляете театр!

Мне все равно не дали вы зарплату.

Обидеть вас я не хотел,

Но рукопись принять я не сумел.

Пишите проще, для людей,

И будьте поведением скромней…

Stanisław открывает дверь, Piotr уходит.

Piotr сидит за письменным столом, обхватив голову руками (думает), потом резко встает и ходит нервно по комнате.

Не может быть, чтоб эту вещь не взяли,

Ведь над подобными делами

И гении все головы ломали.

Ну а мне бантом руки завязали.

Ходит полминуты молча.

Настырней надо быть, пойду к другому.

По десять лет и раньше пробивались.

Но те, кто выше, все зазнались…

Хотя скромней смотреть в глаза я буду гному.

Смотрит на бутылку оставленную Józefом.

Всё полный бред, о том, что говорят:

«Богема любит выпить».

Пусть пьют другие яд,

А я пока не нытик.

Ставит бутылку на место.

Опять пора к директору идти,

Ведь жизнь на месте не стоит,

И бревна всем бросает на пути;

Поранить может, если не спешить.

Без стука открывается дверь, и входит Maria.

День добрый начинающий поэт.

Ах, пыль у вас везде летит!

Когда найдете вы пристойную работу?

В другое время мы живем,

Не для искусства же гнием.

Бумаги ваши вызывают рвоту!

Красиво говоришь.

Устроилась в театр?

И много же ты мнишь;

Там твой стоит у моря катер?

Piotr усаживает Mariию за стол.

Идут отец и ты, и дядя твой,

Давай, признайся мне сама,

Туда где, холст висит, и как живой

Взирает сам по сторонам?

Говорит с сияющими глазами.

Приятна людям красота.

Ну не ходить же им на свалку,

Чтоб посмотреть, какая пустота…

Везде… Уж лучше в раздевалку!

Давно всё создали творцы,

Они романтиками были.

А ты, и руки эти – кузнецы,

Мозолями заплыли!

А я чем не романтик?

Такие ж руки были и у них,

Когда писали свой старинный стих.

Надел ты свой старинный бантик,

И думаешь, что стал таким же, как они?

Все думают, что я упал с луны,

Но я ничем не хуже, вот, сравни!

Бери любую книгу из моих,

Здесь собраны великие умы!

Читать не буду ничего, ты псих!

И ты такая же, как все.

Вам звезды светят ярче,

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.