Владимир Арро - “Смотрите, кто пришел!” и другие пьесы

Второй (тихо). Вонючий. Понял?..

Первый . Будем ходить по двору.

Сверху падает сверток.

Второй . Опять какая-нибудь пакость.

Первый (развернув бумагу, взглянув удивленно вверх). Однако.

Второй . Что?

Первый . Полсотни.

Второй . Иди ты.

Первый . Понравилось.

Второй . Не, это не пацан. Кто-то другой.

Первый . Оттуда же. Поклон.

Второй . Пошел к черту.

Первый . Поклон, говорю!

Картинно кланяются.

(Прячет деньги.) Будем башлять. Третий номер.

Второй . Может, не надо?

Первый . Надо. Поехали.

Притоптывая, исполняют проигрыш.

Вместе. С Одесского кичмана шагали два уркана. Шагали два уркана налегке. Раз-два!

Далее история повторяется: из того же окна в них летит то гнилье, то какие-то ошметья, то струи воды, то свертки с деньгами. Они бодро заканчивают номер и, смиренно утираясь, отряхиваясь, идут по двору собирать добычу.

Первый (разворачивая бумагу). Помереть-уснуть.

Второй . Сколько?

Первый . Сотня.

Второй . У меня тоже.

Первый . Меценат хренов.

Второй . Идиот. Костюм-то испорчен.

Первый разворачивает сверток, роняет его и с омерзением смотрит на свои руки.

Что там?

Первый . То самое.

Второй . Что самое?

Первый . Что-что… Говно!

Второй . Он издевается.

Первый . Дрянь какая…

Второй . Фу, мерзость!

Первый . Достань термос.

Второй . Засранец! (Поливает на руки Первому.)

Первый . Думает, если бабки, ему все позволено.

Второй . Ненавижу!

Первый . Я пойду, швырну ему его деньги! (Лезет в карман, но достает платок, утирает руки.) Сволочь.

Второй. Пойдем отсюда. Такого унижения… (С пафосом.) Ни-ког-да!..

Первый . Что за харя такая? (Смотрит вверх.)

Второй . …еще не испытывал.

Первый . Ну, покажи, покажи свою толстую харю!

Второй . Меценат долбанный.

Первый . Прячется.

Второй . Шизофреник.

Первый . За яйца повесить.

Второй . Вот именно.

Первый . Давай.

Второй . Чего?

Первый . Работать.

Второй . Чего работать-то?..

Первый . Чего-чего, пятый номер!

Расходятся, чертыхаясь. Второй посылает кверху проклятия, потрясает кулаком. Понемногу успокаиваются, сходятся. Нежные звуки мандолины с гитарой. Певцы исполняют «Санта-Лючию». Лица их светлы, покойны, даже слащавы, но свет и покой порою сменяются тревожным ожиданием и короткими взглядами наверх. Здесь автор полностью доверяет мимическому искусству актеров и оставляет лишь пожелание не сбиваться на клоунаду, а следовать в русле трагифарсового существования.

(В середине номера во дворе появляется низкорослый, крепко сбитый мужичок и останавливается поодаль, с интересом слушая певцов. А в конце последнего куплета, когда дело идет к последней фразе, он вдруг приподымается на цыпочки и поет ее чуть ли не контртенором. Пока он тянет верхнюю ноту, певцы успевают несколько раз нервно переглянуться. Наверху аплодируют. Оба слащаво улыбаются, раскланиваются.

Первый . Пошел вон! (Кланяется.)

Второй . Убирайся! (Кланяется.)

Первый . Так и рыщут, так и подкарауливают!..

Мужичок исчезает. Сцена необязательна).

Звучат шумные аплодисменты, и сверху на артистов вдруг сыплется золотой дождь: это ассигнации, звонкие монеты вперемежку с золотыми нитями, золотой и серебряной елочной мишурой. Счастливые артисты вздымают руки навстречу золотому потоку.

Затемнение.

Тот же двор. Первый накрывает ужин на столике в середине сквера. Второй стирает в тазике в сторонке. Возле каждого банка с пивом.

Первый . А ты представь себе военно-полевые условия, Петров!

Второй . Ага. По защите отечества.

Первый . Окопы. Передовая…

Второй . От негодяев.

Первый . И что вместо кульков сыплются мины. Осколки… Вот так, знаешь… (Показывает.) У-у-у!.. Бах-ба-бах!..

Второй. Говорят, после затяжной обороны все окопы были в говне. (Вдруг замирает. Подозрительно принюхивается к рукавам. Это теперь у обоих певцов станет манией и будет сопровождать их до конца.)

Первый. Вот именно. А ведь концертные бригады куда только не попадали.

Второй . Э-э, по мне, лучше уж мины…

Первый . Ну-ну, не дури… Живой ходишь. Да еще и деньги платят.

Второй . Да пошли они!.. (Достает из кармана скомканные купюры, смотрит на них испепеляющим взглядом, но, помедлив секунду, снова прячет в карман.)

Первый . Да ты садись… Давай, перекусим. И заодно перетрём… Тут ведь спокойно надо… Разберемся… Проанализируем… За и против… Это туда, то сюда…

Садятся за стол.

Второй . Ты вот скажи мне, что это?.. (Глазами обводит двор, как будто видит впервые.)

Первый. Фортуна! (Нюхает свои руки, ненадолго замирает, но потом ест куриную ножку, вынутую из фольги.)

Второй. Ну да, я понимаю… (Тоже нюхает руки и принимается за еду.) Счастливый жребий…

Из окна сверху летит тухлый помидор, шлепается о стол.

А это?..

Первый смахивает его, продолжает есть.

Первый . Не бери в голову. В самочувствии актера… (грызет косточку) самое главное… ( обгладывает) холодный нос… (вытирает салфеткой губы) голубой глаз… (нюхает руки) и пустой мочевой пузырь.

Второй . Это тебя так в институте культуры учили?

Первый . Вовсе даже наоборот! Кроме пузыря, разумеется…

На стол падают картофельные очистки, объедки и прочее содержимое помойного ведра. Первый спокойно и даже как-то величественно их сметает, помахивая рукой.

Запомни, сердце твое молчит.

Второй . Кипит!

Первый . Напрасно.

Второй . Кровью обливается!

Первый . Сразу видно, ты – дилетант.

Второй . Да, я из художественной самодеятельности. И что? Из бывшего драмколлектива! Несуществующего Дома культуры. Теперь там вещевая ярмарка.