Татьяна Соломатина - Роддом. Сценарий. Серии 1-8

Машина резко стартует. Евграфов телом реагирует моментально, обретая устойчивость. Садится.

ЕВГРАФОВ

Да.

Зильберман смотрит на него чуть пристальней.

ЗИЛЬБЕРМАН

Я пошутил.

ЕВГРАФОВ

Я – нет.

ЗИЛЬБЕРМАН

(кивая в сторону водителя) Он тоже. Бывал.

Машину подбрасывает на колдобине.

ЗИЛЬБЕРМАН

Вот такая у нас, брат, санавиация.

ЕВГРАФОВ

Нормальная у нас санавиация.

Зильберман смотрит серьёзно. Евграфов, немного помедлив, отодвигает край пижамы, показывает шрам.

ЕВГРАФОВ

Под Лашкаргахом. Навылет. Ерунда. Из подразделения двое выжили. Я. И капитан, сука. Была бы у нас плохая санавиация – здесь не сидел.

Зильберман понимающе кивает. Машина заходит на крутой вираж.

ЗИЛЬБЕРМАН

Вмиг долетим.

(ЗИЛЬБЕРМАН, ЕВГРАФОВ, ШОФЁР АНДРЕЙ, ФЕЛЬДШЕРИЦА.)

На подворье влетает Скорая. Филигранно тормозит. У шофёра Андрея сосредоточенное лицо. Он выпрыгивает из салона. Из пассажирского салона выходят Зильберман и Евграфов. Им навстречу выбегает взволнованная Фельдшерица.

ФЕЛЬДШЕРИЦА

Петя! Слава тебе господи, ты сегодня!

Все быстро заходят в больницу.

(ФЕЛЬДШЕРИЦА, ЕВГРАФОВ, ЗИЛЬБЕРМАН, ШОФЁР АНДРЕЙ, МУЖИК.)

В обшарпанном приёмном покое сельской больницы на полу лежит Мужик с топором в животе. Заходят: Фельдшерица, Зильберман, Евграфов и Шофёр Андрей. Зильберман на входе:

ЗИЛЬБЕРМАН

Какая у нас тут ургентность развесёлая?!

Видит Мужика. Спокоен. Ровный спокойный вопросительный взгляд на Фельдшерицу. Евграфов ошарашен.

ЕВГРАФОВ

Он… Не беременный.

ЗИЛЬБРЕМАН

Меткое наблюдение, Алексей Григорьевич.

ФЕЛЬДШЕРИЦА

Пётрсаныч, беременная есть. Там только морда битая. Муж. Она его… С пожарного щита схватила и… А я чё сделаю? Врач один, пьяный в дым.

ЗИЛЬБЕРМАН

Ментов вызвала? Каталку.

Кивает, убегает. Зильберман присаживается на корточки около мужика, щупает пульс на сонной артерии.

ЕВГРАФОВ

Мы же акушеры-гинекологи!

ЗИЛЬБЕРМАН

Доминанту Ухтомского помнишь?

ЕВГРАФОВ

«Во все моменты жизнедеятельности…»

ЗИЛЬБЕРМАН

Какая сейчас твоя важнейшая функция?

ЕВГРАФОВ

Врач? Хирург?

Фельдшерица закатывает каталку. Зильберман кивает: помогайте! Все, включая Шофёра Андрея, прилаживаются поднимать Мужика на каталку.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Грузчик!

ЕВГРАФОВ

Это мне не привыкать.

НОВЫЙ ДЕНЬ

(ЕВГРАФОВ, КУЗНЕЦОВА, РУСЛАН КУЗНЕЦОВ, ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ,1-Й БОЕЦ, 2-Й БОЕЦ, ПРОХОЖИЕ.)

Идёт Евграфов. Подходит к нацмену, торгующему цветами. Выбирает шикарный букет роз, как видел у Чекалиной вчера. Расплачивается. Из кафе-«стекляшки» вываливаются два подвыпивших «бойца». На другой стороне улицы останавливается такси. Из него выходит Кузнецова с сыном Русланом. Обходит машину, расплачивается с водителем через его окно. «Бойцы» видят деньги и двигают в сторону машины. Людмила, расплатившись, заходит в подворотню. Они – за ней. Евграфов отмечает ситуацию «женщина с ребёнком в опасности» (у него автоматическая привычка «просеивать пространство»), протягивает букет Продавцу.

ЕВГРАФОВ

Я сейчас…

ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ

КАнечно, дАрАгой!

(ЕВГРАФОВ, КУЗНЕЦОВА, РУСЛАН КУЗНЕЦОВ, 1-Й БОЕЦ, 2-Й БОЕЦ.)

Евграфов у подворотни. Слышен сдавленный мальчишеский стон. Останавливается и заглядывает (коротко, стремительно) из-за угла. 1-й Боец держит мальчика, зажав ему рот, 2-й Боец прижал Кузнецову лицом к стене одной рукой, в другой у него финка. Оба – внезапно совершенно трезвые.

2-Й БОЕЦ

Тихо!

Евграфов стремительно заходит (с нейтрально-приветственным выражением лица). Моментально поравнявшись, наносит короткий удар Кузнецовой. Та теряет сознание, выскальзывает из зажима, распластывается на земле. Финка 2-го Бойца втыкается ему же в горло. У Евграфова сосредоточенное выражение лица – без жестокости, просто максимальная концентрация. (Всё занимает одну-две секунды, как во втором сезоне «Фарго», в сцене, где к чёрному в гостиничный номер заходит бригада Гробовщика.)

1-Й БОЕЦ

Ах ты!..

Едва успевает рыпнуться: финка уже у него в глазу. Евграфов подносит палец к губам Руслана: пацан понятливый, молчит, хотя и в ужасе. Евграфов обтирает финку об одежду убитого, складывает, убирает в карман. Пока он пробивает карманы «бойцов» – мать и сына стремительно бегут на выход из подворотни. Руслан Кузнецов оглядывается. Евграфов ему доброжелательно подмигивает. Карманы бойцов пустые. Только бумажка с номером телефона.

(ЕВГРАФОВ, ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ, ПРОХОЖИЕ.)

Евграфов подходит к Продавцу, берёт букет.

ПРОДАВЕЦ ЦВЕТОВ

Случилось что, дАрАгой?

ЕВГРАФОВ

Ничего. Живи долго!

НОВЫЙ ДЕНЬ.

(БЕЛЯЕВ, ВЕРА.)

Красивая женщина лет сорока с уже заметным животом курит в окно. Беляев сидит за столом.

ЭКРАННАЯ НАДПИСЬ:

«…И НИ ОДНОЙ ЖЕНЩИНЕ НЕ ВРУЧУ АБОРТИВНОГО ПЕССАРИЯ». ИЗ КЛЯТВЫ ГИППОКРАТА.

БЕЛЯЕВ

Вер, может, ещё подумаешь?

ВЕРА

Мне старших поднимать! Сейчас! Когда непонятно, что и как будет!

БЕЛЯЕВ

Тридцать недель. Тридцать!

ВЕРА

Игорь! Любовь у него, понимаешь?! Помоложе и поуже!

БЕЛЯЕВ

Очухается. Вернётся. Всякое бывает! Моя, вон, тоже…

ВЕРА

Я ХОЧУ! Убить ЕГО ребёнка!

БЕЛЯЕВ

Ты – хочешь. Убиваю-то я…

Вера выкладывает ему на стол последовательно три сотенных долларовых купюры. Беляев накрывает их лапищей, моментальным движением они исчезают в ящике стола.

БЕЛЯЕВ

Как говорил Гиппократ: деньги – вперёд! … В субботу.

(РАМИШ, СЫТИН, ШОФЁР АНДРЕЙ, ПЕРСОНАЛ, ПОСЕТИТЕЛИ.)

Рамиш и Сытин выходят из роддома.

СЫТИН

Яна, ты куда сейчас?

РАМИШ

Домой. Спать. Двое суток в роддоме.

Уходит без всяких нежностей. Сытин смотрит ей вслед, раскрыв варежку. Наблюдавший за сценой шофёр, подходит к нему, протягивает раскрытую пачку сигарет.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Перекури, пацан!

Сытин берёт сигарету, наклоняется к спичке в ладонях Андрея. Затягивается.

ШОФЁР АНДРЕЙ

Зло не от баб. От нас. Смотри: аборт? – от нас. Рожать в муках? – от нас. Выть по ночам в подушку? – от нас. Денег нет? – от нас… В смысле, должно быть от нас, а – нет.

(ЕВГРАФОВ, ЧЕКАЛИНА, ПЕРСОНАЛ, ПАЦИЕНТЫ, ПОСЕТИТЕЛИ.)