Дон Нигро - Потерянное поколение

СКОТТ. Чтобы сравнить.

ЭРНЕСТ. Нет.

СКОТТ. Не предоставляется мне шанса посмотреть на пенисы других мужчин, поэтому мне трудно сказать. маленький у меня пенис или нет. Мне приходится полагаться только на мнение Зельды, а она видела гораздо больше пенисов, чем я. Но это совсем не значит, что моя жена – шлюха. Просто не обременена она многими запретами, свойственными обычной женщине. Но не любить ее невозможно. Ты согласен?

ЭРНЕСТ. Возможно все.

СКОТТ. Что ты говоришь?

ЭРНЕСТ. Я не говорю ничего, и хочу, чтобы ты последовал моему примеру.

СКОТТ. Ты говоришь, что не любишь мою жену?

ЭРНЕСТ. Ты хочешь, чтобы я любил твою жену?

СКОТТ. Я хочу, чтобы все любили мою жену.

ЭРНЕСТ. Что ж, судя по тому, что я вижу, она взяла прекрасный старт.

СКОТТ. Почему ты не любишь мою жену?

ЭРНЕСТ. Скотт, любой ответ не принесет ничего, кроме неприятностей.

СКОТТ. Она прекрасна. Она чувственна. Она умна. Она грациозна. Она невероятно талантлива. Поет. Танцует. Рисует. Такая остроумная. И легко может перепить меня.

ЭРНЕСТ. Перепить тебя может восьмилетний. Поэтому ты так часто оказываешься под столом.

СКОТТ. Что не так с Зельдой?

ЭРНЕСТ. Она очаровательная.

СКОТТ. Но?

ЭРНЕСТ. У нее очаровательный зад.

СКОТТ. Она очаровательная, но что?

ЭРНЕСТ. Но я не уверен, в своем ли она уме.

СКОТТ. И что? Что ты хочешь этим сказать?

ЭРНЕСТ. Тебя не волнует, что твоя жена немного не в себе?

СКОТТ. Мы писатели. Все, кого мы знаем, безумны. Джойс безумен. Гертруда Стайн. Эзра Паунд точно безумен. Я безумен. Ты.

ЭРНЕСТ. Я не безумен.

СКОТТ. Чуть-чуть, но безумен.

ЭРНЕСТ. Но я не пытаюсь погубить тебя.

СКОТТ. Не понимаю.

ЭРНЕСТ. Я действительно не хочу об этом говорить.

СКОТТ. Зельда не хочет погубить меня. Они меня любит.

ЭРНЕСТ. К сожалению, это не взаимоисключающие категории.

СКОТТ. Но почему Зельда хочет погубить меня?

ЭРНЕСТ. Потому что ревнует.

СКОТТ. Это нелепо. У Зельды нет повода ревновать меня. Я ее обожаю. Даже не смотрю на других женщин. Ладно, это неправда. Я на них смотрю, но больше ничего не делаю. Думаю, что не делаю. Хотя обычно к тому времени я уже пьян, так что скорее всего, просто неспособен что-либо сделать, так что это не в счет, так?

ЭРНЕСТ. Она ревнует к твоему таланту.

СКОТТ. Ты думаешь, у меня достаточно таланта, чтобы к нему ревновать?

ЭРНЕСТ. Зельда так думает, и ее это бесит.

СКОТТ. Почему?

ЭРНЕСТ. Потому что она женщина. И потому что она не в себе.

СКОТТ. Эрнест, моя жена не пытается погубить меня.

ЭРНЕСТ. Нет, она просто хочет, чтобы ты верил, что у тебя очень маленький пенис.

СКОТТ. А может, мой пенис и ВПРЯМЬ очень маленький.

ЭРНЕСТ. Твой пенис совсем не маленький.

СКОТТ. Ты не знаешь, маленький у меня пенис или нет, потому что не удосужился даже взглянуть на него. По крайней мере, Зельда не сочла за труд выяснить это на практике.

ЭРНЕСТ. Хорошо. Идем в сортир и ты покажешь мне свой чертов пенис. ( Обращаясь к невидимому свидетелю разговора, который стоит на авансцене ). Да, дружище, я только что предложил этому парню пойти в сортир и показать мне свой пенис. Тебе что-то не устраивает? Хочешь что-то сказать. Я рад, что нет.

СКОТТ. Сейчас я не в настроении.

ЭРНЕСТ ( открывает дверь ). Шагай.

СКОТТ. Хорошо. Я только допью и…

ЭРНЕСТ. СЕЙЧАС!

СКОТТ. Как скажешь. ( Переступает порог, а ЭРНЕСТ, вместо того, чтобы пройти следом, захлопывает дверь ). Эрнест, это же чулан.

ЭРНЕСТ. Так поищи там мое ружье. Возможно, чуть позже мне захочется застрелиться. ( Садится за стол и продолжает работать ).

( ЭРНЕСТ работает. Из глубины сцены появляется ЗЕЛЬДА. Никаких пауз ).

ЗЕЛЬДА. Так когда мы отправимся на охоту? Туземцы нервничают. Что ж, я тоже нервничаю, а если я нервничаю, то не даю покоя никому. Где Скотт?

ЭРНЕСТ. Скотт в чулане.

ЗЕЛЬДА. И почему меня это не удивляет? Что он там делает?

ЭРНЕСТ. Пытается писать.

ЗЕЛЬДА. Получается?

ЭРНЕСТ. У меня получилось бы, если бы мне удалось заставить всех замолчать.

ЗЕЛЬДА ( просматривает пластинки, лежащие рядом с «Викторолой» ). В этом проблема с Францией. Никто никогда не замолкает. И туалеты такие примитивные. Писать приходится в чайную чашку. Вообще-то на Юге всех юных дам учат писать в чайную чашку в пансионах благородных девиц, но я пансионов не заканчивала, поэтому теперь писаю в супницу. Не так и легко писать в чайную чашку, знаешь ли. Хотя и не так сложно, как срать в кофейник. Так что, видел новые эротические сны со мной? Скотт говорит, что ты постоянно видишь меня в своих эротических снах.

ЭРНЕСТ. Скотт рехнулся.

ЗЕЛЬДА. Нет, это как раз по моей части. Я думала, тебе снится леди Дафф [2] Мэри Дафф Стирлинг, леди Твисден/ Mary Duff Stirling, Lady Twysden (1891-1938) – англичанка, светская дама, прототип Брет Эшли в романе Эрнста Хемингуэя «Фиеста». . Я видела, как ты таращился на нее. Тебя возбуждает титул? Или это запах денег?

ЭРНЕСТ. Это запах чего-то.

ЗЕЛЬДА. Ты флиртуешь с этой аристократической шлюхой, а твоя бедная жена рыдает в углу. Ты используешь людей, а потом отшвыриваешь и пишешь о них всякие гадости.

ЭРНЕСТ. Именно этим писатели и занимаются.

ЗЕЛЬДА. Постыдились бы. Скотт говорит, что ты хочешь писать, как рисует Сезанн. По мне это все равно, что хотеть кататься на коньках, как Моцарт.

ЭРНЕСТ. Я хочу, чтобы моя проза обладала чистотой и реалистичностью картин Сезанна.

ЗЕЛЬДА. Лично мой герой – Эл Джолсон [3] Эл Джолсон/Al Jolson (1886-1950) – американский артист, стоявший у истоков популярной музыки США. . Ты согласен, что он круче Иисуса?

ЭРНЕСТ. Никогда об этом не думал. Но точно круче Эдди Кантора [4] Эдди Кантор/Eddie Cantor (1892-1964),) – американский комедийный актёр, танцор, певец и автор песен. .

ЗЕЛЬДА. Ты действительно думаешь, что Иисус смог бы петь, как Эл Джолсон? Смог бы Иисус спеть «Маму», или «Свани», или «Апрельские дожди» так же хорошо, как Джолсон.

ЭРНЕСТ. Я не знаю, какой у Иисуса опыт по части пения и танцев.

ЗЕЛЬДА. А теперь ты смотришь на меня свысока.

ЭРНЕСТ. Иногда, Зельда, ты не оставляешь человеку выбора.

ЗЕЛЬДА. Тебя достают властные женщины. Мисс Стайн говорит, что для женщины обрести власть совсем не проблема. Гораздо сложнее ею распорядиться.

ЭРНЕСТ. Она говорит, что погоня за властью, как и погоня за удовольствиями, просто еще одна форма самоубийства.

ЗЕЛЬДА. Что ж, самоубийство возбуждает.

ЭРНЕСТ. Отнюдь.

ЗЕЛЬДА. Возбуждает, если ты все сделаешь правильно.

ЭРНЕСТ. Если ты все сделаешь правильно, ты умрешь. Что может быть возбуждающего в собственной смерти?

ЗЕЛЬДА. Не знаю. Скажу тебе, когда умру. И ждать долго не придется, учитывая наш со Скоттом образ жизни.