Михаил Карс - Шторы с павлинами. Роман

Учиться в общеобразовательной школе Тасе не нравилось. Однако обучение музыке перекрывало все неприятные события, которые были связаны с проблемами в математике и чистописании.

Правда, первый год обучения у Ольги Николаевны чуть было не отбил её искреннее желание стать знаменитой пианисткой.

Ольга Николаевна была пожилой дамой старой закалки. В молодости – ещё до революции, во времена царской России – она работала в оркестре губернского театра. Говорить об этом она не любила, но практически все её ученики знали в том или ином объёме биографию своего педагога. Ольга Николаевна была требовательной и даже порой жёсткой, но в то же время в высшей степени талантливым как музыкантом, так и преподавателем. За годы своей преподавательской деятельности она подготовила множество одарённых музыкантов, которые в будущем становились известными не только в Советском Союзе, но и за пределами страны. Именно по этой причине её постоянно атаковывали не только родители учеников, но и уже состоявшиеся музыканты – для повышения своих возможностей в технике игры. Родители юных учеников верили, что если Ольга Николаевна возьмётся за обучение, то музыкальная карьера их чадам обеспечена. Однако возраст брал своё – Ольга Николаевна только что отпраздновала своё восьмидесятилетие, – и набирать много учеников уже не было физических сил.

Когда Иван пришёл на разговор к Ольге Николаевне, то всех этих деталей её биографии он не знал. В музыкальной школе ему сообщили, что она является опытным педагогом и иногда берёт подработку к пенсии.

Ольга Николаевна выслушала Ивана и сказала, что ей надо подумать, поэтому для принятия решения необходимо подождать неделю. Иван крайне удивился столь необычному отношению к подработке, но сослался на возраст преподавателя. Поэтому через неделю он вновь пришёл к ней, не питая больших надежд на положительное решение.

Ольга Николаевна сидела в кресле-качалке, завёрнутая в старый, побитый молью плед, и пристально смотрела на Ивана.

– Что Вы решили? – пытаясь нарушить уже ставшую неприличной тишину, обратился он к Ольге.

– Я должна послушать девочку. Вы сказали, она очень хочет учиться музыке?

– Да!

– А слух у неё есть?

– Не знаю! Но она любит петь, и, как нам кажется, мелодия у неё получается.

Ольга Николаевна, продолжая вальяжно качаться в кресле, улыбнулась.

– Мелодия получается… – повторила она слова Ивана. – А слух-то у нее есть?

– Так откуда же нам-то это знать? – возмутился Иван.

– Хорошо! Приведите девочку, а потом я дам окончательный ответ.

На том они и порешили.

До дня рождения озвучивать дочери свои планы они с Варварой не стали. И только после того, как инструмент был подарен, Тасе сообщили, что в субботу они пойдут на прослушивание к учителю.

Что означало слово «прослушивание», Тася не знала, но решила, что она должна будет послушать, как играет учительница, и решить, будет у неё учиться или нет. Каково же было её удивление, когда Ольга Николаевна попросила её спеть.

– А танцевать мне тоже нужно будет? – возмущённо спросила Тася и посмотрела на отца.

– Нет, ты же пришла музыке учиться, а не танцам, – спокойно произнесла Ольга Николаевна.

– А зачем тогда мне петь? – продолжила капризничать Тася. – Я же не певицей стать хочу, а музыканткой!

– Правильно говорить «музыкантом» или «пианисткой», – поправила её Ольга Николаевна.

– Нет, музыканткой! – возмутилась Тася. – Я же девочка – значит, музыканткой.

– Ну ладно, пусть будет по-твоему, – согласилась Ольга Николаевна. – Но я должна послушать, есть ли у тебя слух и сможешь ли ты играть ту музыку, которой я буду тебя учить.

Тася на минуту задумалась, а потом быстро подошла к стоявшему в углу салонному роялю фирмы Карла Шрёдера. Это была известнейшая фортепианная фирма, существовавшая более сотни лет. В России эти мастера-немцы появились в конце XVIII – начале XIX века, сразу после победы над Наполеоном, в то время, когда производство фортепиано находилось в самом начале своего стремительного развития. В дореволюционной России приобрести рояль именно этой фирмы считалось большой удачей. И то, что Ольга Николаевна являлась обладательницей такого инструмента, говорило о многом. Только говорило это тем, кто хоть что-то понимал в музыке. Ни Тася, ни её родители таких познаний не имели. Поэтому девочка, подбежав к инструменту, небрежно откинула крышку рояля и погладила клавиши. После чего начала двумя пальцами играть мелодию. Она запомнила эту мелодию, потому что Тонька часто её наигрывала. А поскольку визуальная память у Таси была великолепной, она в период своего горячего желания «играть лучше подруги» запомнила порядок нажатия клавиш. Доиграв до конца, она уже аккуратно опустила крышку на клавиши и, серьёзно посмотрев на Ольгу Николаевну, сказала:

– Замечательное пианино!

– Это рояль! – произнесла Ольга Николаевна с улыбкой, после чего добавила: – Я буду тебя учить.

Тася, с лицом победительницы в битве при Ватерлоо, посмотрела на родителей. Варвара с Иваном выглядели растерянными. Взяв себя в руки, мать, наконец, спросила:

– Вы действительно согласны?

– Да, у девочки хорошая музыкальная память. Это произведение в музыкальной школе дают на втором году обучения. А она, пусть и двумя пальцами, смогла воспроизвести мелодию без единой ошибки, что говорит о её абсолютном слухе.

Домой возвращались все в приподнятом настроении. То, что у их дочери абсолютный слух, для родителей стало откровением. А то, что Тася вообще умела нажимать на клавиши и воспроизводить хоть какую-то мелодию, стало ещё и потрясением. Для самой же девочки это была самая настоящая победа. Она смогла доказать родителям, что музыка для неё – не просто прихоть. Ей казалось, что именно сегодня она доказала маме с папой, что обязательно станет профессиональным музыкантом. Именно «музыкантом» – Тася хоть и вредничала, но чётко запомнила слова, сказанные Ольгой Николаевной.

Год обучения у Ольги Николаевны содержал в себе как радость познаний, так и страх перед занятиями. Каждый раз, как только Тася делала ошибку в мелодии, Ольга Николаевна била её по рукам указкой. Было больно, обидно и унизительно. Но, закусив губу и подавляя страх, Тася продолжала ходить на занятия.

Ольга Николаевна была требовательной, даже жёсткой, но в моменты, когда урок заканчивался, она становилась милой бабушкой и всегда звала Тасю пить чай с конфетами. Большое количество шоколадных конфет в разноцветных обёртках завораживало девочку. Она не знала, откуда брала эти конфеты преподавательница; она вообще даже никогда в жизни не видела таких конфет, но ради этих чаепитий Тася была готова терпеть боль от указки.