Алексей Кокорев - Прибежище подонков. Поглощение

Пока военнослужащие ожидали развода на занятия, Рязанов докладывал о ночном происшествии начальнику штаба дивизиона. Весь разговор между начальником и командиром взвода проходил в комнате досуга, двери которой были плотно закрыты.

– Так, значит наш, когда-то молодой, Абубакаров начал пёрышки распускать? – подытожил капитан Каримов.

– Ты своему комбату доложил?

– Нет, он еще не прибыл на службу? – констатировал факт Рязанов.

– Значит, опять опаздывает, вот именно по этой причине в вашей батарее происходят ЧП одно за другим. С себя нужно начинать и только потом требовать что-то от подчиненных – в голосе начальника штаба чувствовалась злоба.

– Ну, ничего, дурь то я из этого индивидуума выбью, я то справлюсь, а вот как с подразделением вашим быть лейтенант? Ведь полная анархия царит. Не в тебе конечно дело. Да что я с тобой разговариваю, ты человек новый и тут вообще ни при чём. Мне твой начальник нужен – Ирик Каримов ходил перед лейтенантом как маятник, раздражаясь всё больше и больше что то обдумывая. Вдруг он встал в центре комнаты повернулся к лейтенанту и буквально заорал ему в лицо:

– Мля, где твой комбат?! Задолбал он уже!

Рязанов понимал, что это эмоции и претензий к нему нет, разведя руками в стороны ничего не смог ответить. Придя в себя от временного помешательства, Каримов вновь обратился к лейтенанту:

– Пошли на построение, может, в строю увидим твоего командира, там и виновника перед строем выведем всем на обозрение, там же объявим наказание.

Выйдя из казармы, они увидели построившийся дивизион. Все офицеры находились рядом со своими подразделениями, командиру дивизиона уже доложили о том что на службе присутствуют все за исключением комбата первой батареи.

Приставив руку к срезу полевой кепки, комдив приказал:

– Офицеры ко мне.

Около пятнадцати человек выстроились перед комдивом в одну линию, едва успев, в строй встали Каримов и Рязанов.

– Где опять черти носят этого Кривошеева? – задал вопрос начальнику штаба комдив.

– Я думаю, что он как обычно опять проспал, если исходить из причин прошлых опозданий. Безответственность, больше мне нечего сказать.

При этих словах Каримов отвернулся от офицеров, показывая тем самым пренебрежение к комбату Кривошееву и его поступку. Капитана тяготила служба с таким комбатом, он этого не скрывал и при случае высказывал своё неуважение лично старшему лейтенанту. Несмотря на внушения которые периодически делались недобросовестному офицеру, его поведение абсолютно не менялось. Всё повторялось изо дня в день.

– У него в батарее ЧП, неуставные взаимоотношения – доложил капитан подполковнику Крайнову.

– Что?!Фамилия негодяя? Кто это такой? – Крайнов буквально закипал от таких докладов, с «дедовщиной» он боролся жёстко. Когда происходили подобные случаи, он незамедлительно наказывал нарушителей. Подполковник потребовал подробный доклад со всеми подробностями от Рязанова, после чего вывел перед строем Абубакарова. Началась комплексная воспитательная работа, начиная от рядового заканчивая офицерами, указывались недостатки и нарушения которые переросли в более серьёзный проступок. Виноваты были все и каждый получил порцию «пилюль». Итогом получасовой беседы было объявление Абубакарову серии нарядов на тяжелую и грязную работу. В связи с отсутствием комбата задача была поставлена Рязанову о выполнении негодяем всех работ и о повышенном контролем за ним. Процедура объявления наказания была завершена, Крайнов хотел было развести всех по местам занятий, как услышал голос Каримова.

– О, нарисовалось красное солнышко! Поглядите на него, даже и не думает пробежаться для приличия.

Длинная, худая, сутулая фигура комбата первой батареи приближалась к месту построения.

– Товарищ старший лейтенант, может быть, вы ускорите шаг? Мы тут вас ожидаем, хоть бы вид сделали спешащего на службу военного – начальник штаба снова раздражался, наблюдая абсолютное безразличие.

Слова капитана подействовали, Кривошеев ускорившись через минуту оказался на одной линии стоящим с младшими офицерским составом.

– Ну что комбат, доигрался? – с ходу задал вопрос Крайнов.

– Ты в курсе, что у тебя ночью молодых поднимают и заставляют стираться старослужащие?

– Да откуда собственно тебе знать? Ты же спишь вместо того что б подразделением заниматься! – Командир дивизиона постепенно делался красным от гнева, выражая своё недовольство. Он встал напротив старшего лейтенанта, жестикулируя руками задавал один вопрос за другим:

– Что Вам помешало явиться на службу вовремя?

– Я допоздна занимался журналами батареи, нужно было исправить недостатки, на которые указал начальник штаба, в результате поздно лёг спать и проспал.

Кривошеев виновато косился на подполковника, ожидая новую порцию гнева. Поспешив перехватить инициативу в разговоре решил сам задать вопрос:

– Разрешите узнать фамилию, кто заставлял стирать вещи? Это была фатальная ошибка.

– Что?! – взорвался Крайнов.

– Это я должен задавать тебе подобные вопросы! Ты обнаглел что ли или переспал лишнего?! Крайнов уже задыхался от злости, его трясло, мало того что комбат не контролировал подчинённых он ещё задавал глупые вопросы. Взяв себя в руки, командир дивизиона ледяным голосом обратился к Кривошееву:

– Значит так, ставлю Вам задачу, провести расследование по поводу происшествия, все материалы к 18:00 у меня должны лежать на столе. Вам ясно?

– Так точно! – выдохнул комбат.

– Я Вас лично больше не задерживаю, идите, занимайтесь расследованием и не забудьте – личный состав не должен быть брошен, все запланированные мероприятия с батареей должны быть проведены согласно расписания и распорядка дня.

Кривошеев тут же отправился выполнять указания начальника испытывая некоторое облегчение от того что экзекуция была окончена. Офицеры стоящие в строю сопровождали уходящего осуждающими взглядами. Комбатом первой батареи, старший лейтенант Кривошеев был назначен два года назад и за весь период не проявлял себя с лучшей стороны. У Крайнова не было выбора кандидатов на данную должность, низкая зарплата вместе с высокой ответственностью делали свое дело, офицеры, не успевая поступать на службу, один за другим писали рапорта на увольнение. 2001 год стал особенно критическим, катастрофически не хватало кадров, молодые лейтенанты бежали из армии и удержать или заинтересовать их было нечем. В строю оставались единицы, да и то мало кого можно было назвать образцовыми. От безвыходности ситуации был назначен на должность комбата Кривошеев. Вновь назначенный комбат знал – что бы ни случилось, какое бы нарушение не произошло, как бы он ни выполнял свои обязанности, ему абсолютно ничего не грозит. При острой нехватке кадров никому и мысли в голову не придёт его уволить, поэтому по службе не особо напрягался. В армии среди офицеров такое отношение к своим обязанностям называлось «отбыть номер».