Данил Салихов - Пьесы

Виль Вильданович. Дослушайте до конца. «Я не знаю ни твоего имени, ни имени твоих родителей. Поэтому завещаю этот ларец продолжателю моего рода» – слышите, продолжателю рода, а теперь, будьте внимательны, – «самому младшему потомку из мужчин».

Касим Сабирханович. Продолжателю моего рода… Виль Вильданович, прочтите-ка ещё раз это место.

Виль Вильданович. «Продолжателю моего рода, самому младшему потомку из мужчин…»

Касим Сабирханович. Не зря, однако, я выделил вам миллион рублей на то, чтобы вы до последней запятой изучили завещание. Видите, какие подводные камни обнаружены в тексте?

Юсуф Исхакович. Ничего не понимаю.

Нуркасим Исхакович. И я тоже.

Суфия. Мы же сто раз читали эти строки.

Минлениса. Не говорите так. Здесь заложена очень глубокая мысль.

Юсуф Исхакович. Ха, ха, ха… Очень важная мысль, говоришь…

Мустаким. Ну уж нет, родственнички мои дорогие, этот номер у вас не пройдёт. Я не буду жениться. Я себя-то не могу прокормить как следует, а тут ещё за чью-то дочь придётся отвечать. Она же со мной несчастливой станет, да и детям нашим ничего хорошего в этой жизни не будет светить.

Виль Вильданович. Не ошибитесь, господин Мустаким, Мустаким Исхакович.

Касим Сабирханович. Что значит – не женюсь?! Ваш благородный предок, заботясь о продолжении своего рода, оставил вам, именно вам, такую богатую страну, а вы, значит, заставляете его краснеть… Нехорошо это.

Виль Вильданович. Не ваш, а наш благородный предок, Касим Сабирханович.

Касим Сабирханович. Раз уж вам суждено стать наследником хана, то будьте так добры – женитесь, пожалуйста. Вы же сами видите, что написано в завещании – «продолжателю рода». (Обращаясь к Мустакиму.) А вы продолжили его род? Нет. До сегодняшнего дня так и не женились. А возраст-то ваш – предельный для женитьбы.

Юсуф Исхакович (шепчет Суфие). Ты тяжёлая. Ты тяжёлая.

Суфия (шепчет Юсуфу Исхаковичу) . Как это – тяжёлая?..

Юсуф Исхакович. Ты брюхатая!

Суфия. Как это – брюхатая?

Юсуф Исхакович (шепчет) . Тупица! Ты – беременная. Поддакивай тому, что я буду говорить. Извините, товарищи. Но он уже женился!

Касим Сабирханович (удивлённо) . Как женился?

Виль Вильданович. Женился?..

Юсуф Исхакович. Да, женился.

Нуркасим Исхакович, Минлениса. Когда женился?..

Юсуф Исхакович (шепчет Нуркасиму Исхаковичу и Минленисе) . Помалкивайте, придурки. Не видите, что ли, как они ханское наследство хотят вырвать из наших рук? Стойте и поддакивайте моим словам. Уважаемое собрание, хочу сообщить вам новость – Мустаким же-нил-ся!

Касим Сабирханович. На ком?

Юсуф Исхакович. На Суфие!

Виль Вильданович. Как это – на Суфие?

Касим Сабирханович. Но ведь Суфия твоя жена.

Юсуф Исхакович. Раньше была моя, а теперь – моего братишки.

Касим Сабирханович (обращаясь к Мустакиму) . Значит, на невестке женился, Мустаким?

Мустаким. Даже не знаю, что и ответить-то. Сказал бы, что по пьянке это случилось, так ведь забыл уже, когда пил в последний раз…

Виль Вильданович. Значит, собственную невестку взял в невесты?..

Юсуф Исхакович. Получается, что так.

Касим Сабирханович. А когда ты успел развестись-то с Суфиёй?

Виль Вильданович. Да. Когда у вас был суд?

Юсуф Исхакович. А мы не в суде развелись, так ведь, брат Нуркасим?

Нуркасим Исхакович. Даже не знаю, что и сказать.

Юсуф Исхакович. Мы сейчас живём по законам шариата. Мы – наследники хана. Мы живём по древним ханским законам. Когда я увидел, что Мустаким и Суфия остались в спальне наедине, крикнул своей жене три раза – «талак, талак, талак». Так ведь, Минлениса?

Минлениса. Да, да, ровно три раза ты крикнул «талак».

Юсуф Исхакович. Говорил ли я так, Нуркасим?

Нуркасим Исхакович. Говорил, братишка, говорил. А я ещё тебе тогда сказал, что ты даже свою жену не пожалел ради святого дела. Ты, сказал я тебе, само воплощение доброты.

Касим Сабирханович (обращаясь к Суфие) . А ты слышала, как он тебе сказал «талак»?

Суфия. Конечно, слышала.

Виль Вильданович. Даже через запертую дверь?

Суфия. Когда он кричал, я дверь успела пинком открыть.

Виль Вильданович. Почему пинком?

Нуркасим Исхакович, Минлениса, Юсуф Исхакович. От радости.

Касим Сабирханович. Радовалась разводу, что ли?

Нуркасим Исхакович, Минлениса, Юсуф Исхакович. Новому замужеству.

Касим Сабирханович. Ничего не понимаю. (Обращаясь к Вилю Вильдановичу.) Ты что-нибудь понимаешь во всём этом или нет?

Виль Вильданович. Нет.

Нуркасим Исхакович. Да что тут понимать-то. Как только братишка Юсуф крикнул три раза «талак», я на правах законного муллы прочитал Мустакиму и Суфие никах, обвенчал их перед Аллахом. Так ведь?

Минлениса. Так, так.

Видь Вильданович. А ты, Мустаким, дал своё согласие?

Мустаким. Ну вы даёте. С чего бы вдруг мне давать своё согласие? Вы за кого меня считаете, чтобы я на жене своего брата женился?

Юсуф Исхакович. Ты, братишка, давай не паникуй. Не отказывайся от своих слов. Не забывай, что ты – потомок хана.

Касим Сабирханович. Правильно, господин Мустаким! Стойте на своём, вы же – потомок хана! Завтра же устроим конкурс за право называться вашей женой. Самые красивые, самые известные девушки нашего города будут состязаться за место в вашем сердце. Так что будьте готовы, уважаемый Мустаким.

Мустаким. Тогда побольше приглашайте красавиц. Я сам хоть и неказистый с виду, да и ростом не вышел, но в женщинах толк знаю.

Касим Сабирханович (зрителям) . Вонючий хорёк! Не зря говорят: татарин, разбогатев, женится, а русский – церковь строит.

Играет музыка. Гаснет свет.

Та же комната, но украшенная словно перед праздником. В левом портале низенькие нары, устланные коврами, как в узбекской чайхане, на нарах – различные блюда. В центре, скрестив по-турецки ноги, сидит Мустаким, справа от него – Нуркасим Исхаковичи Юсуф Исхакович, слева – Касим Сабирхановичи Виль Вильданович. Напротив них в расшитом халате и парчовой чалме молодой пареньиграет на курае. Перед парнем стоит большой пёстрый кувшин. Парень прекращает играть.